Никита Босой - 100 стихов на каждый день

© Никита Босой, 2017

ISBN 978-5-4485-8523-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мне давно хотелось почитать хорошую современной поэзию. Я искал, рыскал по книжным полкам Буквоедов, слушал альтернативный хип-хоп (который еще, вроде как и поэзия, часть, по крайней мере), листал паблики ВК, но ничего такого, что мне понравилось бы, не нашел. Все как-то опять про любовь во всех ее проявлениях (90% всех стихов), и про вид из окна (1%), какой-то совершенно стыдный маразм (8%), и что-то не из вышеперечисленного (1%). Может, это все, на самом деле, очень хорошая поэзия. Но не моя.

И тогда мне пришла в голову гениальная по простоте идея: если я не могу найти свою поэзию – значит нужно создать ее. Так появились «100 стихов». Эти стихи мне априори бы понравились, поскольку я не могу относиться со скепсисом к продуктам своего творчества. Так и произошло, однако, получилось даже лучше – я буквально влюбился в эти стихи, часами перечитывал, теряясь в красоте (а красота – она в глазах смотрящего) написанного. С вами такого эффекта может не случится, и вот почему:

1. Не поддавайтесь обману названия, эти стихи – на каждый мойдень, а не на каждый ваш, или чей бы то ни было еще. Они целиком эгоистичны, полностью про мою жизнь, про то, что творится внутри меня и т. д. Если вы их прочтете, то резонанс с моим мироощущением, изложенным здесь, далеко не гарантирован, однако, все люди очень похожи, поэтому, что-то в вас, надеюсь, да и откликнется. Но лишь что-то, поскольку бреда (прямо-таки клинического) здесь многовато.

2. Здесь мало абстракции, наблюдений, чувственности, не столько, сколько принято в подобной лирике. Я привык искать во всем смысл, отслеживать логику вещей, поэтому здесь не так много «воды», метафор ради метафор, красивых слов и рифм ради рифм и красивых слов. Но много мыслей, хотя я и не претендую ни на что философское, просто такой стиль в поэзии может показаться грубоватым и отталкивающим.

3. Если ты пишешь стихи в 2017 году, то, скорее всего, ты рэпер. Преобладание в культуре такого жанра, как рэп, кардинально поменяло наше восприятие лирики. Оно серьезно повысило требования к технике поэта (выдерживание ритмики, максимально заумный подход к рифмовке, наличию в тексте ассонансов, омофонов и прочего), и серьезно снизило желание именно читать стихи, а не слушать их. Книжная поэзия теперь кажется невыразимо скучной (довольно многим), и пересаживаться с одного на другое может быть сложно для восприятия читателя. А отвратить его совсем может тот факт, что технике, как раз, внимания я уделяю по минимуму (квадратов и рифм на глаголы здесь пруд пруди).

4. Темы, на которые я пишу стихи, во многом повторяются, и многих, скорее отвратят: смерть, раздвоение личности, любовь (простите), я сам, одиночество, творчество, религия.

Если ничего из вышеуказанного вас не пугает, то, вперед, конечно. Однако, не будьте слишком строги и постарайтесь понять меня – этот сборник дался мне тяжело, поскольку я очень замкнутый человек, и это, фактически, единственный мой способ общаться с вами, людьми.

Для меня эта книга подобна ребенку, которого так не хочется отпускать в мир злых и страшных людей, но, похоже, придется. Отныне он на вашем попечении, постарайтесь его полюбить, а больше мне и не надо.

и под мостом, и подо льдом, и что страшней – под вашим гнетом

я буду веселиться, вскрывая вены своему герою

я буду плакать, рожая истину с криком и потом

в предсмертных хрипах стены дворов своим никнеймом укрою

я взошел утренней звездой, ассенизирую ваши души

и избавлю вас от сильных мира сего – в моем есть и получше

спаситель воскрес в том мире, где Бог давно уже умер

вам нужен новый? ко мне идите, ведь я не экстрассенс и не шулер

в моем мире, где вместе цветут лаванды и венерины

и в этом мире, где одна каста – тех, кто живет, как ему по силам

где красота не за таксу, где такси не за баксы, где клакси носят слаксы, где абсурд – это сладкая сказка

я принесу вам третий завет, новейший завет, запрет на запрет, ответ на ответ

и я дам вам лекарство от всех, мать его, недугов и бед

я впущу вас в свой дом, вас: торчков, дураков, фанфаронов и просто потеряных

выносите всю хату, забирайте все образы, образа, ведь я еретик

заходите в мой мир, хоть изгадьте его, хоть порвите его, но всю боль пережил

заходите в мой дом, забирайте себе, главное – верьте мне

все мои побрякушки, рифмы, стили, игрушки – на себя вы повесьте

главное – чтобы не зря, пусть это все для себя

но чтобы это стало и вашим

чтобы мысли мои, с ними чувства мои

не ударили плашмя

чтоб пронзили в груди, до крови, до сини

заживили внутри ваши раны

чтобы строчки мои вас покрывали как плед

леопардовый

у которого кровавые пятна

между желтых лент и хлопушек ударов

пролетаю я сбоку, теряясь в муарах

и узорах, живущих в фасетках

в точках мир, как под лупой фотки в газетках

а в полете бездумном, совсем инстинктивном

отправляюсь за пищей со всем коллективом

хоть в который уж раз хоботок наготовь

не хочу снова жрать экскременты иль кровь

лапки тру друг о друга в недоумении

«отчего мы питаемся гнилью и выделениями?

неужели на что-то свое не годны

от подачек других мы зависеть должны?»

и отринул судьбу и природу свою

из канавы взлетев бенгальской вверх искрою

я покинул жужжанье, новой пищи ища

дабы больше уж не преклоняться к мощам

но скоро голод я узнал, и в страха поте

не в состоянии вкусить чего-то кроме дерьма и плоти

я ртом пронзил волосяной покров

и начал есть до основания собственный остов

и лежа в луже грязной, липкой лимфы

и видя, как надо мной кружит полк ангелов при нимбах

осознаю, что выбрал ложную дорогу

сбежать из тела и отмычки не помогут

кто знает, а вдруг можно обыграть судьбу

жаль, что одна попытка, и я свою похоронил в гробу

осколки неба падают на меня дождинками

как выпал я когда-то из брюха матери икринкою

да, я родился рыбой, навсегда немой, губами воду глохчущий

от негодования на судьбу плавниками словно в зуде хлопчущий

я вместо слов обречен пускать лишь пузыри

разочарование в себе скоптило меня изнутри

и я родился не в одиноком синем море воли

а в трехлитровой банке из человеческого рассола

да, вы, люди, вы все колючие как огурцы

и жжете все и шьете вы рубахи из крапивы

но из-за вас я кровоточу – вы мои рубцы

выпрыгиваю из банки, чтоб посмотреть, как вы там живы

бросаюсь я наружу, хоть знаю, что дышать мне в вашем мире нечем