Евгений Юллем - Острые зубцы короны. Книга 1. Регрессор

- Будет конь-ловушка, про которого ты рассказывал?

- Да сказка все это, — махнул рукой Серж. — Никто в здравом уме и трезвой памяти не втащит неизвестно откуда появившуюся деревянную лошадь в город и не оставит ее без присмотра. Это для пациентов скорбного дома. А вот что могут втащить внутрь гномы?

- Тут есть много вариантов. Любые вещи Древних, или образцы наших технологий, которыми они уж очень интересуются…

- Или же врага государства под очередным номером.

- Уж не собираешься ли ты выкинуть очередную штучку из своего арсенала и сдаться? — прищурился Тира.

- И в мыслях не было, — отмахнулся Серж. — Хоть я и отчаянный, но не без головы. И они тоже. Бьюсь об заклад, всякое взрывоопасное дерьмо они тоже не потащат в подземный город. Попробуем другой способ. Внедрим к ним своего агента.

- Жещину? — с полуслова понял Тира.

- Да. Только не из подполья и не Ану. Где тут мое новое приобретение? Думаю, наши с ней воззрения по поводу гномов совпадают.

Графство Радул, на самой границе Лундии с Гномией спало спокойным тихим сном. Сама туша графа спокойно почивала на широкой кровати под неизменным балдахином рядом с молодой смазливой крестьянкой, замеченной им вчера на рыночной площади. Хороша чертовка, рыжий огонь копны волос и глаза, бездонные и голубые как само небо… Вот только опять у графа были проблемы с эрекцией, слишком много он выпил вина вчера вечером, вот и как следствие — жесткий нестояк.

Граф, как он сам опрометчиво считал, да и как считают все двурушники, был великий дипломат — он работал одновременно и на эльфаров и на гномов. На эльфаров — исторически, а на гномов — ну тут уж естественная необходимость в виде не просто уцелеть, а сделать это оставшись при власти и деньгах, а также лояльности хозяев, которых он сменил с превеликим удовольствием. Завтра он повезет клетку с прежними хозяевами лично в подарок Президенту Федерации на их праздник Дня Трех Городов, который считается в Гномии государственным, в культурную столицу гномов Аповбен. Ну и надо будет взять с собой эту смазливую соску для удовлетворения естественных потребностей, в конце концов она холопка, ей на роду написано ублажать господина.

Ави усмехнулась про себя, глядя на жирную тушу, храпящую так, как будто хрюкал целый свинарник разом. С большим трудом с помощью зунландского подполья ей удалось инфильтрироваться в Лундию, выдав себя за дочь зунландского крестьянина, покинувшую родные места и приехавшую в столицу герцогства наняться в прачки или судомойки, отсюда и соответствующий акцент. Ну а там все было стандартно — появиться в толпе во время выезда графа, обратить его внимание на себя, что было немудрено с такой выигрышной для агентессы внешностью, а также легкой, почти незаметной, любовной магии. А дальше — строить глазки и глупо хихикать, изображая прелестную деревенскую дурочку, мечтающую оказаться в дворянской постели. Ну и естественно, поскольку спать с такой образиной она не собиралась, то помог порошок из «женского корня», использующийся как противозачаточное у женщин и вызывающий стойкую импотенцию у мужчин, подмешанный в вино. Им она собиралась кормить свиноподобного графа, пока это животное не отбросит коньки или окончательно получит полный нестояк, одна мысль оказаться под этим колыхающимся потным вонючим куском желе наводила дурноту.

Граф разлепил отекшие глаза, и простонал:

- Пить…

- Да, Ваше Сиятельство, сейчас, Ваше Сиятельство!

Ави, как была нагишом, спрыгнула с кровати и порскнула к прикроватному столику, на котором стоял кувшин с целебной тральтельской водой, облегчающей похмелье. С ее небольшой добавкой, конечно.

Ави набулькала воды в хрустальный бокал, и всунула в дрожащую руку графа. Фууу, какая мерзость… Он пил, как свинья, попадая больше на ночную рубашку, нежели по назначению, издавая при этом утробные звуки.

- Иди сюда, — прхрипел он севшим с похмелья голосом и сунул бокал обратно Ави.

Ага, щаз. Падать в объятья грязного, в заляпанной слюнями и водой рубашке, с диким выхлопом урода? Нет уж. Ави бросила плетение сна. Пусть поспит здоровым пьяным сном до утра, а дальше посмотрим.

Наутро его сиятельная особа была зла на весь мир, с бодуна, с дикой головной болью и привкусом стада кошек, ночевавших во рту. Также его злила мужская несостоятельность, так и не смог осчастливить своей милостью смазливую крестьянку, разделившую с ним ложе. Поэтому вместо завтрака Его Сиятельство выдул кувшин вина для лечения, и уже хорошо окосевший сел в поданную ему карету.

Процессия графа тронулась в путь к порталу — карета с Его Сиятельством, повозка со слугами, в том числе и Ави, и третья повозка, на которой ехала охрана и стояла клетка с тремя эльфарами. Судя по рассказу пригласившего его гнома, ушастых ждала публичная казнь от руки гномского палача через отрубание головы, любили гномы подобное развлечение в отсутствие других зрелищ.

Когда процессия въехала в портал и оказалась в Аповбене, их сразу же окружила улюлюкающая толпа, в пленных полетели огрызки и мусор, а уж оскорбления… Гномы знали в них толк. Эльфары молча и с достоинством гордо сносили рев беснующейся толпы, пытаясь не обращать на них внимания — хотя трудно не обращать внимания, когда тебе в лоб прилетает огрызок или под ноги чье-то свежее ароматное дерьмо. Да, Ави такого от гномов не ожидала, да и самих таких гномов тоже — судя по внешнему виду и поведению, здесь были какие-то оборванцы, неизвестно откуда взявшиеся. Ну что же, у всех рас есть люмпены, судя по всему гномы исключением совсем не являлись.

Когда грунтовка портала сменилась мощеной камнем дорогой, оборванцев отогнала городская стража, взявшая под конвой процессию.

- И куда теперь? — спросила Ави у дородной кухарки Ситы, сидевшей напротив нее.

- На наши места, деревенщина, — та процедила слова таким тоном, что у любой другой собеседницы следующие слова застряли бы в горле. А Ави про себя веселилась. Знала бы ты, подумала она, кто с тобой едет в одном фургоне, обделалась бы от страха и осенила себя святым кругом. Ничего, скоро узнаешь, прямо как в писании — по делам их.

Процессия свернула к стоянке, специально для таких же ренегатов из рас второго сорта, примкнувших к Федерации — гномы к себе подобную шваль не подпускали. Недаром и трибуны гномов и прочих рас располагались отдельно друг от друга, нечего благородным высшей расы якшаться со всякой сволочью, пусть вон в отдельном загончике побудут, как и свиньи. Впрочем, подобные проблемы ренегатов не заботили, им было за счастье побывать на вожделенной гномской земле, перед которой они испытывали трепет и уважение — как же, это великие цивилизованные гномы, несущие свет и просвещение всем другим расам! Да и работа тут есть — человеческие проститутки очень нравились гномам, даже были специальные бордели из исключительно человеческих сучек, а людям разрешали работать на полях, иногда даже за деньги, а не только за еду. Ну и верх счастья — работа каким-нибудь говночистом-золотарем или кладбищенским рабочим, это просвещенные гномы брезгуют руки марать, а тем, кто стремится к цивилизованному образу жизни надо учиться интегрироваться, влиться в семью высокоразвитых рас.