Александр Решетников - В львиной шкуре. Продолжение [СИ]

— Фёдор Васильевич, помнишь, я тебе о миражах рассказывал?

— Помню, — кивнул тот.

— А ещё есть галлюцинации. Например, языческие волхвы кушают дурман-траву, а потом им разные видения мерещатся, которые они своим соплеменникам выдают за небесные откровения. Здоровому и трезвому человеку кошмары в голову не лезут. Хотя…

— Ну-ну, говори…

— С невестой рядом, что за ведьма сидит? Почему я один на один не могу поговорить с Анастасией Михайловной?

— Так ведь неположенно…

— А глупости и страшилке молодой девице рассказывать положено? Эта бабка сама ходячая галлюцинация… Скажи, что она станет делать у нас в стране?

— Рядом с Анастасией Михайловной будет…

— Фёдор Васильевич, не будет!!! Императрица не должна верить в страхи и сказки. Ей людьми предстоит управлять, а не бабулек слушать. Вон, от моего салюта пол Москвы в штаны наложило, а ведь всего лишь зелье огненное и немного искрящегося металла… Господь Бог знания даёт, а дурачьё всё на бесов сваливает. Поэтому, чтобы пореже с бесами встречаться, я и стараюсь вести трезвый образ жизни.

Дьяк на эти слова только пожал плечами, хотя во многом был согласен.

— Кстати, — продолжил адмирал, — слышал я, что бывали случаи, когда воин выпивал много хмельного и от этого умирал…

— Бывало, бывало, — подтвердил Фёдор Васильевич.

— И что такую смерть считают даже почётной?

— Ну, так, — развёл собеседник руками.

— То есть, самоубийство — это почётная смерть? — мрачным тоном изрёк Константин.

— Э-э… — растерялся дьяк от такой постановки вопроса…

— Вот тебе и "э-э"!

— Так ведь Иван Васильевич запретил немецким негоциантам торговать хлебным вином…

— И что, в народе меньше пить стали?

— Так что же теперь, совсем что ли запретить? — с явным сожалением поинтересовался боярин.

— Запрещать нельзя! А вот учить, как пить правильно, нужно! А ещё меру знать… Господь Бог дал человеку голову не для того, чтобы через неё в себя бражку ковшами вливать. Головой думать надо!

— Ну, да, ну, да, — покачал головою посольский глава.

— Кстати, далеко ещё до Колывани? Больше месяца уже едем!..

— Через пару дней должны быть на месте.

Колывань Башлыкову понравилась. Красивый, расположенный на холме, каменный город. Мощённые булыжником улицы, шпиль церкви святого Николая и пики католических соборов, крытые красной черепицею крыши домов и запах моря, по которому так соскучился Башлыков… Зато не понравилось надменно-хищническое лицо католического епископа Бернхарда фон дер Борха. Так и думалось, что этот улыбающийся тонкими губами "святоша" выкинет какую-нибудь подлянку. С чем-то похожим адмирал столкнулся в Дерпте — тоже принадлежащий Левонскому ордену город, в котором посольство останавливалось до этого. К тому же Башлыков узнал, что четыре года назад в Дерпте произошёл русский погром. На Рождество православная община совершила обряд водоосвящения и крестный ход на реку Амовжу, после чего возвращалась обратно. Тут-то и напали на беззащитных людей католические фанатики под предводительством бургомистра Юрия Трасоголового. Священник Исидор, а вместе с ним семьдесят три человека, включая женщин и малолетних детей, были зверски убиты и брошены в прорубь реки.

Во избежание ненужный "случайностей" адмирал запретил принимать какие-либо подарки и угощения от католических священников. К невесте же вообще близко никого не подпускали. Истинную цель посольства тоже скрывали. Курицын ловко отговаривался ничего не значащими фразами и намёками, а мог даже и пригрозить — чтобы помнили, Москва она рядом. Хотя два слова "сватовство" (но не свадьба) и "император" были вброшены. Пусть теперь гадают…

Колывань посольство покинуло 30 июня 1476 года. А уже 10-ого июля хольк под именем "Святой Себастьян" вошёл в порт Любека. И этот город понравился адмиралу, хотя по внешнему виду мало чем отличался от предыдущего. Правда, здесь было как-то поспокойнее что ли. Выяснив, что прибыло посольство из Руси, которое направляется в сторону Гамбурга, интерес к нему потеряли. Вот если бы купцы с каким-нибудь товаром… Зато интерес проявил Константин. Кузнецы, сапожники, ювелиры, пекари и прочие ремесленники имелись тут в изрядном количестве. За те три дня, пока посольство находилось в Любеке, ему удалось завербовать семь человек. Конечно, можно было и больше, но время… Почему так легко прошёл процесс вербовки специалистов, объяснялось просто… Система цехов, существовавшая в городах ганзейского союза (и не только там), жёстко контролировала появление новых мастеров. В подмастерьях можно было проходить до самых седых волос. А это значит, что своего слова ты, по большому счёту, иметь не будешь. Мало того, такая система сдерживала творческую мысль, которая так присуща молодым людям. Легче было человеку в XXI веке получить высшее образование, чем в средние века ПТУшный диплом. Тут требовалось не только показать своё умение в ремесле, но и умаслить заинтересованных лиц. Одним словом, без лести и взяток высоко не прыгнешь. Но, даже при наличии хорошо подвешенного языка, откуда у простого подмастерья лишние деньги? Кушать надо, одеваться надо, а уж как падок на звон монет любвеобильный амур…

Один такой влюблённый и попал Константину в сети, причём вместе с невестой. Отец девушки ни за что не хотел отдавать её замуж за парня, которому, из-за его вздорного характера, стать мастером не светило. Адмирал предложил этому ученику кузнеца контракт на десять лет, возможность творческой самореализации и такую зарплату!.. Этими новостями юноша поделился со своей девушкой, которая легко согласилась сбежать вместе с ним в другую страну.

Ещё двоих человек Константин выкупил из долговой ямы, за что те обязались отработать на него в течение десяти лет, причём получая хорошее жалование. Один был сапожником, а другой печатником. Вот печатнику, после небольшого переучивания, и предстояло отправиться в Москву. Как раз вместе с Курицыном, когда тот будет возвращаться из ЮАР.

Кроме этого адмиралу удалось сманить двух ювелиров. Небольшой демонстративный показ изделий из драгоценных камней и благородных металлов сразил юношей наповал. Делать что-то подобное в Любеке они точно не научатся или же не дадут — не доросли ещё!

Два последних ремесленника принадлежали к уважаемой профессии каменщик. Чтобы самому стать мастером, требовалось уговорить шесть маститых мужей собраться вместе и продемонстрировать им свою работу. А именно, построить трёхэтажный дом с подвалом. Длина дома равнялась двадцати пяти метрам, ширина вполовину от длины. Если корифеи мастерка и кирки сочтут твою работу удовлетворительной, то следовало их хорошенько угостить в приличном заведении, где и будет окончательно решён вопрос о присвоении тебе вожделенного звания. У обоих парней как раз на последнем этапе что-то не заладилось, а ждать новой возможности для демонстрации своих навыков и копить на это деньги, ну очень не хотелось!