Дарья Вознесенская - Игры стихий [litres]

– Опасно?

– Ну… Во многом этот мир держится на убеждении, что есть пять Ключей и только пять человек могут ими управлять.

– Понятно, если узнают, что можно и как-то по-другому, то начнут пускать вам кровь.

– Да было это уже, – отмахнулся Рон раздосадованно, – и ничего не помогало. Ну, то есть представителей высших родов неоднократно пытались выкрасть, опоить, слить кровь, да что угодно. Но ключи все равно не работали на второго человека.

Тут меня обуял ужас:

– Рон, а вдруг я не второй? Вдруг первый? А ты лишился способности!

Но тот спокойно покачал головой:

– Нет, я несколько раз обращался к ключу после нашего породнения. Не знаю… Может, дело в том, что я отдал тебе добровольно именно свою кровь? А ты – очень сильный маг? И ключ поэтому решил тебя принять? Какое-то сочетание факторов, видимо. В любом случае об этом тебе не стоит рассказывать никому. А вот с Тенью я поделюсь информацией, это может быть важно. Пойдем со мной в кабинет.

Рон быстро написал письмо, запечатал его и передал молодому человеку с неприметной внешностью в сером сюртуке – своему секретарю.

– Отправляйся во дворец, к Тени. Вручишь ему письмо лично в руки.

Тот поклонился и вышел. Рон налил нам вина и принялся объяснять.

Получалось, что у каждого Ключа был владелец, обычно это старший рода, но не обязательно – Ключ выбирал самого сильного из всех. К Ключам, бывало, не обращались годами, но самому владельцу надо было постоянно тренироваться – эти древние мощнейшие артефакты были практически живыми, и чтобы овладеть и принять их силу, необходимо много учиться. Владелец сливался в процессе взаимодействия со своим ключом и через свою кровь и движения управлял той силой и возможностями, которые давал артефакт. Наш Ключ принадлежал времени: смерть считалась бесконечной, а жизнь конечной, поэтому мгновения, запаянные в Ключ, могли дарить жизнь или забирать ее, могли растягивать время или ускорять его. Не то чтобы Рон мог заставить все замереть, но он мог обратиться к той или иной песчинке, чтобы исследовать ее или изъять.

– У нас же ментальная магия. Фактически, соединяясь с ключом, я имею возможность соединиться с мгновениями чьей-либо жизни, в том числе своей, и… изменить их. Но это не самая главная функция артефакта. Главное, что он действительно является частью защиты от Хаоса. Мир, как ты понимаешь, очень многогранен, и вот одну из граней и олицетворяет, и защищает – этот Ключ. Хорошо, что его практически невозможно уничтожить.

Ключ Огня – тот самый Факел вечности – позволяет управлять погодой. Без него на земле Таларии наступила бы вечная мерзлота. Дыхание Жизни обладало невероятными целительскими способностями, вплоть до призыва кого-то, недавно ушедшего за Пределы. Но в то же время это был страж Пределов, не допускающий мертвых в наш мир. Дерево Правды позволяло сохранять справедливость в Империи, ну и просто могло вызвать на «откровенный разговор».

– А Чаша Бессмертия делает мага бессмертным?

– Нет. Она обеспечивает преемственность в Империи. Чего бы то ни было – знаний, должностей, силы.

– Слушай, я вроде не глупая, но мне, честно говоря, во всех этих функциях очень тяжело разобраться.

– Не переживай, – Рон засмеялся, – мы изучаем Ключи долгие годы, я не смог бы в короткий рассказ затолкать всю информацию.

– И все равно стоило бы охранять их получше, – буркнула я.

– Пойми, никто, кроме владельца, не может им управлять.

– И они единственные?

– Такие – да. Есть аналоги, их немного, это тоже древние артефакты или изготовленные в наше время великими мастерами, они обладают большой силой, хотя и близко не такой, как ключевые. Например, аналог нашего Ключа может как бы замедлять время для конкретного человека, на которого он надет, это удобно в бою.

Какая-то мысль зудела в подсознании, и я все не могла ее поймать.

– И аналоги так же называются?

– Ну да, с добавкой «малый». А почему ты спрашиваешь?

– Помнишь, у паука было спрятано три артефакта? Малое Дыхание Жизни – свирель, да? Артамис – магический круг вызова духов и Слепой Рог. Ты тогда сказал, что все вместе они дают возможность попробовать поговорить с чем-то за Пределами, что еще не растворилось в стихиях. Несколько недель назад в столице было заявлено о пропаже еще двух артефактов – Малой Чаши и Вечного Пера. Мне сообщил об этом главный дознаватель. Для чего они в таком сочетании понадобились?

– Мы предполагаем, что для ускоренного восприятия и передачи данных, что-то типа вливания знаний.

Наконец мысль оформилась полностью.

– А что если это только для отвода глаз? Что настоящая цель – это малые артефакты, которые преступник хочет собрать вместе и как-то использовать? Ключевыми он не сможет воспользоваться, да, но этими – спокойно, если он сильный маг. Может, это, конечно, глупое предположение. Но у нас так часто преступники делают.

Рон смотрел на меня задумчиво.

– Знаешь, это не лишено смысла. Вот только никто, ни один маг – а мы искали – не знает ритуала, на который нужно пять аналогов, или даже пять Ключей. Мы не знаем. Никто из Высших тоже не знает. Нет никаких данных! Но если теперь пропадет что-то из малых артефактов и твоя теория окажется верна… то дело еще хуже, чем мы думали.

– Рон, – еще одна мысль не давала мне покоя. – А ты ведь мог… мог вернуться в прошлое и изменить что-то в смерти своей семьи?

– Мог ли я… Сил бы мне хватило, но… Понимаешь, если я начал бы изымать эти частички и менять эти мгновения, если я бы попробовал спасти свою семью… Я бы уничтожил таким образом тысячи других частичек, и никто не скажет, чем бы все это закончилось. Я не мог рисковать этим миром, понимаешь? Собой я готов рискнуть всегда, но миллионами существ, даже ради самых близких, – ни за что.

«…После откусывания ног и рук животное запечатывает кровотечение своей слюной и утаскивает жертву в берлогу. Жертва приходит в сознание как раз тогда, когда стая собирается вокруг и начинается пир. Их любимое лакомство – внутренние органы, которые они выгрызают из скелета и…»

Меня, по-честному, «затошнило».

Причем рассказ нашего лектора по предмету «опасных хищников» касался тех самых волков, которых я «победила» в первые мгновения пребывания в этом мире. Неудивительно, что маги тогда пытались позвать на помощь всех, кого можно, – я бы никем в этой ситуации не побрезговала. Господин Беритрос – старый и весьма довольный собой гном – продолжал рассказывать, показывая попутно довольно «живые» картинки и с усмешкой глядя на зеленоватые лица студентов.

Меня спас появившийся Рон:

– Прошу прощения, но, Анна, ты мне нужна.

Уговаривать не пришлось, я спешно собрала вещи и побежала на выход. Лучше уж какие угодно поводы и расспросы, чем эти наши лекции. Но я ошиблась. Могло быть хуже.