Владимир Свержин - Крона огня

— После неудачного сватовства я привез книгу в Рим, — буркнул фра Гвидо, — полагая, что его святейшество изгонит неупокоенного духа и развеет чары.

— Но вышло по-другому?

— Да, по-другому. Однажды вечером понтифик изъявил желание увидеть книгу. Один из его чтецов открыл ее и начал произносить священный текст. Он читал все тише и тише, пока его святейшество не вышел из себя. Он воскликнул: «Мертвым бы ты, пожалуй, читал лучше!» Чтец уронил книгу и ушел, покачиваясь, будто во сне.

Его святейшество был возмущен такой дерзостью и вскоре послал за ним слугу. Тот вернулся, полный ужаса, и сообщил, что несчастный, уйдя из папской резиденции, пошел и бросился со скалы в Тибр. Когда его выловили, рот его был открыт, и руки он держал так, будто в них была вложена книга. И вот тогда-то мы поняли всю ужасающую силу этого фолианта. Его святейшество пытался изгнать духа, каким-то невероятным образом поселившегося в Священной книге. Но тщетно.

— И тогда вы решили подарить этот томик бедняжке Гизелле, дабы она поминала своего мужа, безвинно убиенного коварными злодеями. Некрасивая история получается, не правда ли? Еще и Святой престол тут замешан.

— Мы полагали, что юный Дагоберт не пожелает выступить против абаров, ибо он сам драконьего рода. Поэтому и пошли на столь неоднозначные меры.

— А шо тут неоднозначного? — нахмурился злой следователь, буровя собеседника взглядом, которым можно было бы навести ледяной мост на летней реке. — Просто и практично. Либо свести с ума бедную государыню, либо без особого труда найти исполнителя, который вонзит абарский кинжал в сердце юного кесаря. Вальпургиева ночь в клубе книголюбов… Но заговор сорвался. Впрочем, не по вашей вине и без вашей заслуги.

— Я полон раскаяния, — заверил кардинал Бассотури. — В свое оправдание могу лишь сказать, что мы действовали ради сохранения христианского мира и матери нашей церкви.

— Чудны дела твои, Господи! — восхитился Лис. — Действовать в одной упряжке с абарами во имя и для сохранения — шо-то я чего-то в этой жизни не понимаю. Ну, да ладно, не будем усугублять. Сейчас абсолютно не время устраивать грандиозную бучу в связи с использованием столь недостойных методов отдельными нетипичными деятелями церкви, увы, с самим, — Лис указал на потолок, — ну, вы поняли. При условии честной и достойной работы вашего преосвященства в дальнейшем следствие, наступив на горло собственной песне, готово не давать хода столь пагубному для вас делу.

— Что я должен сделать?

— Во-первых, я до сих пор не понял, отчего вдруг покойный кесарь, столь много сделавший для отечества и сохранения вышеупомянутого христианского мира, все еще не причислен к лику святых?

— Но Святейший престол резко против.

— Ай-яй-яй, как нехорошо с его стороны! Но вы-то сами — за?

— Я — за. Однако мое слово…

— Если ваше слово ничего не значит, — перебил Лис, — то помолчите. Мне досадно слышать, шо Рим так беспросветно тупо желает утратить свое могущество. Вы, быть может, еще не знаете, но толпы хаммари уже прорвались в наш мир. И если мы не сможем дать им ответ, эти гнусные твари сметут людей, как хлебные крошки со стола. В этом случае Риму не устоять. Боюсь, шо каменных посланцев выжженного мира не слишком заинтересуют проклятья и проповеди его святейшества.

— Я буду молить Господа…

— Это конечно, это непременно. Однако пока ваша молитва еще не вознеслась к небесам, а славнейший Дагоберт-старший, как вы, несомненно, правильно заметили, по смерти обратившийся в дракона, уже с небес спустился и сейчас отдает кровь по капле, чтобы наполнить силой мечи будущих спасителей этого мира. По-вашему, он не достоин того, чего требует его сын?

— Но я же не решаю.

— Если не решаете, то решайтесь. Либо вы сейчас немедля пишете в Рим понтифику категорическое требование признать Дагоберта II святым, либо вскорости может не стать самого Рима. Вот так-то!

— Я сделаю это.

— Вот и славно. И повспоминайте, шо вам еще известно о книге. Я скоро зайду, не прощаюсь. Бежать и прятаться не рекомендую. Не гневите Бога. И меня заодно.

Лис кивнул стражникам, замершим у входа в резиденцию кардинала-примаса.

— Смотреть в оба! Без моего разрешения никого не впускать. Тех, кто будет кричать, настаивать — отправлять ко мне. Подкрепление сейчас пришлю.

— А если его высокопреосвященство сам пожелает куда-либо отлучиться?

— Отлучиться он может по нужде в сортир, и то не выходя за пределы резиденции. В остальных случаях — не упускать из виду, сопровождать хоть в обнимку — мне без разницы. Главное, иметь глаза открытыми и внимательно слушать все, шо ему говорят, шо он говорит. — Сергей на секунду задумался. — Пришлю вам сюда еще писца, шоб не скучно было. Пусть фиксирует входящих и выходящих слуг, гостей и приближенных этой Красной Шапочки.

Воин дворцовой стражи, командовавший караулом, хорошо помнил безапелляционную манеру Рейнара-нурсийца. А потому даже не пробовал спорить и до подхода обещанных подкреплений, недолго думая, попросту решил не выпускать из резиденции ни одной живой души. Между тем Лис уже шагал к дворцу, на ходу отдавая распоряжения боевой группе.

— Вот просто же ж поговорил с подследственными по душам, привел резоны, и они все сразу поняли. Милейшие люди попались! И ведь как славно попались! Ладно, по делу: Женечка, проследи, чтобы старшего Дагоберта накормили чем-нибудь сытным. Хорошо бы красного вина с шоколадом для компенсации кровопотери, но с шоколадом тут пока проблемы. Так шо мясо и красное вино. Да, еще можно мед. Пусть слегка передохнет с зарядкой мечей и начнет скликать родичей. Оно, конечно, Фрейднур в своем нынешнем состоянии крут, шо альпийские склоны, но кроме него имеется несусветная толпа хмырей, которым надо устроить горячий прием. А теперь, на радость нам, появится еще и людская армия, причем с правильным железом. Так шо крылатые огнеметы нам пригодятся в самое ближнее время.

— Хорошо, сейчас займусь.

— Бастиан, шо у тебя?

— Гизелла пишет воззвание к баронам, обещает поднять все имеющееся за Луарой воинство в течение ближайших двух недель.

— Две недели — это долго.

— Учитывая местные скорости, пропускную способность дорог, необходимость военных сборов — это меньшее, на что можно рассчитывать. Но и бароны, которых собирает Пипин, вряд ли соберутся быстрее.

— Все это, конечно, так, но беда в том, шо хаммари ни собираться, ни дорог искать не должны. И они здесь могут быть довольно скоро.

— Я все же полагаю, что Пипин и тот, кто стоит за ним, спешить не будут. Иначе бы не стали раздавать мечи и формировать какие-то боевые единицы из людей. Эйа всерьез не настроен отдавать эту зеленую цветущую землю каменной своре, он сам на нее имеет виды. Зачем — другой вопрос, но для ответа на него нам известно недостаточно. Поэтому будем играть теми картами, которые у нас на руках.