Игорь Сорокин - Флагман флотилии. Выжить вопреки (litres)

Проведенные совместные учения в высадке десанта в мае показали возможности боевых пловцов в подготовке места высадки и их способе использования для захвата командного пункта обороняющихся. Штаб Перекопской дивизии вдруг обнаружил, что их командный пункт находится под контролем неучтенного подразделения. Постарался исполнить захват командного пункта дивизии, в стиле диверсионных акций полка особого назначения «Бранденбург-800».

К городку Килия подъехали три «полуторки» с красноармейцами, в новенькой, только что со склада, форме и с автоматами ППД. В каждой машине сидел как старший военный командир – лейтенант Иван Петрович Сидоров. Еще двое командиров ехали на мотоцикле L-300. Даже удостоверение на Ивана Петровича Сидорова, со скрепками из нержавейки было сделано в виде пяти экземпляров: на всех пятерых командиров разведроты с одним и тем же именем, фамилией и отчеством. А далее все просто, заезжаешь в городок, подъезжаешь на машинах почти к штабу и постепенно меняешь посты. В общем, наглость – второе счастье, и все прошло как по маслу. Мир не пуганых… Не зря «брандербургцы» почти без выстрелов брали контроль над кучей охраняемых объектов в первые месяцы войны.

Почему взяли именно этот штаб и узел связи. Да потому, что там находился Григорьев, заранее внесший в план учений атаку командного пункта вероятного противника разведчиками флотилии. Командир корпуса и командир дивизии о такой акции знали, но способа атаки не представляли. Когда я зашел в штаб и доложил начальнику штаба 51-й Перекопской дивизии, что его штаб взят в плен, рядом находились командир корпуса генерал-майор Егоров и наш командующий. Оба с непроницаемыми лицами наблюдали за реакцией получившего вводную командира.

Теперь местная комендатура и НКВД с упоением ищет в корпусе удостоверения, в которых скрепки почему-то не ржавеют.

Связисты тоже теперь при потере связи не торопятся послать одиночку связиста, а требуют и посылают целый комендантский взвод на проверку обрыва провода. Когда пропали телефонисты-красноармейцы, следом пришли по возрастающей лейтенант, старлей и, наконец, начальник узла связи прибыл в плен собственной персоной. Морпехи с радостью пошли на захват связисток из узла связи, наивно хлопающих глазами, когда им говорили, что они взяты в плен. В течение получаса вся служба связи дивизии оказалась в подвале соседнего двора. В соседнем сарае разместился – комендантский взвод штаба дивизии.

Война началась, как и в нашем времени. Выведенные в район рассредоточения корабли и суда с 17-го числа находились в повышенной готовности.

В ночь с 21-го на 22-е к стоящему у берега на входе в Кислицкую протоку «Ударному» выплыл пловец, издалека обнаруженный сигнальщиком. Пришвартованный к борту ялик подобрал пловца и доставил на борт. Перебежчик попросился к начальнику погранотряда. Пока пловец отогревался в кают-компании, прибыл пограничник. Известие о готовящихся к бою войсках на той стороне уже никого не удивило. Все поняли. Время пришло.

В 2.00 получили сигнал на повышение боевой готовности, а еще через два часа от оперативного дежурного пришел продублированный сигнал «Ураган» – Война. Через 15 минут с румынского берега начался артобстрел. С колокольни румынской церкви, в селе Ласкар Катарджи, застрочил пулемёт, раздались ружейные залпы из окопов, открыла огонь полевая артиллерия, развернутая на острове напротив набережной. В Измаиле, на стоявшем у причала судне «Северная Буковина» появились убитые и раненые, в припортовом районе города начались пожары, дым от которых просматривался из протоки.

Об этом говорится, но для нас, находящихся на замаскированном, пришвартованном к берегу корабле, сейчас происходящее все еще было где-то там и слегка невероятным. Корабль стоит замаскированным у входа в Кислицкую протоку у Старой Некрасовки, ниже по течению приткнулся к берегу монитор «Мартынов» и другие корабли нашей корабельной ударной группы, рассредоточившись до селения Кислица.

Между кораблями КУГ прямо по берегу протянута полевая телефонная связь, есть прямая телефонная связь и с командным пунктом флотилии, развернутым в городке Килия. Там же развернут и штаб Перекопской дивизии. Для контроля входа в Кислицкое гирло и контрбатарейной борьбы от мониторов развернуты два корпоста, просматривающие Дунай и входы в оба гирла – Кислицкое и Сулинское. Где-то там, у входа в Сулинское гирло, находятся румынские мониторы «Ласкар Катарджу», «Михаил Когальничану» и четверка сторожевых катеров, прикрывающих городок Тулча.

В основном в этом случае появляется мысль типа: «Я на корабле, со мной уже все ясно, а как там будет с родными?» Наши семьи должны быть размещены на «Богатыре», который, по заранее составленному плану, теперь стоит замаскированный уже в Черном море, у поселка Приморское. Для противовоздушной обороны на него установлена последняя пара 12,7-миллиметровых пулеметов ШВАК и две 20-миллиметровые спаренные зенитные артустановки ШВАК. Нашу плавбазу я постарался усилить насколько возможно.

В ответ на огонь с румынского берега начали отвечать наши береговые батареи. Вышедший на связь флагарт Подколзин, корректирующий огонь, дал команду на обстрел района развилки Дуная на Кислицкое и Сулинское гирла, где начали обстрел Измаила маневрирующие на боевом галсе румынские мониторы. Заранее определенная артиллерийская позиция позволила создать ответный огонь такой плотности, что румынские мониторы отказались от обстрела. В вахтенном журнале корабля появилась запись от 04.00: «Получен приказ открыть огонь по движущейся морской цели в 1-м квадрате. Начал стрельбу, согласно плану стрельбы по невидимой движущейся цели».

Телефонист передает команды: «Ударный. Репер номер 1, вправо 00–70, прицел 80, два снаряда. Огонь».

Заградительный огонь на артиллерийской позиции оказался эффективным. Румынские мониторы, не входя в Кислицкое гирло, ушли в Сулинское. На нашем участке обороны десант противника не удался.

В 5.00 со стороны Тулчи подлетели три тройки легких бомбардировщиков IAR 37 из Esc.18 Bomb. ИАР 37 (IAR 37) – румынский ближний разведчик и легкий бомбардировщик, одномоторный биплан смешанной конструкции с неубирающимся шасси (создан в румынском КБ фирмы IAR на базе легких французских бомбардировщиков Potez 25, максимальная скорость 214 километров в час, к началу войны устарел, поэтому использовался для штурмовки и разведки). Своевременно обнаруженная летящая плотным строем группа самолетов была встречена разрывами 76-миллиметровых снарядов зенитных батарей. Разрывы повторяющихся залпов ложатся выше строя и с явным опережением. Наконец зенитчики пристрелялись, и один из бипланов потянул за собой дымный след. Летящие над городом самолеты, пролетающие вне зоны досягаемости корабельных средств ПВО, с появлением наших истребителей, сбросили бомбы и со снижением ушли за Дунай. Летчики 96-й эскадрильи, догнав румынские самолеты, сбили двоих и подбили еще один. Впоследствии стало известно, что истребители сбили три ИАР 37, а зенитчики сбили один бомбардировщик и один повредили. Тихоходные устаревшие румынские самолеты явно проигрывали уровню боевой готовности сил ПВО флотилии, выучка зенитчиков также показала неплохой результат.