Виктор Мурич - Путь голема (СИ)

– Димыч, это Ильич тебе рассказал? – поинтересовалась, хитро прищурившись Дайла.

– Что рассказал?

– Не прикидывайся, – фыркнула она. – Ты только что процитировал богов. Слово в слово. Они любили такие странные не то поговорки, не то притчи. Мне отец много их пересказывал. Скажи, ты специально ее выучил для подобного момента?

– Какого еще момента? – Я потихоньку начинаю злиться, потому что из меня делают дурака, а я даже не понимаю о чем речь. – Эту, как ты выражаешься поговорку, я только что придумал. Взял и придумал. Ты своей тушей передавила мне какую-то очень важную артерию, крови в мозг стало поступать меньше вот и полезли глупости. К чему сразу богов приплетать?

– Так у них без ведома богов даже мухи не спариваются, – хихикнул ушастый Прыщ. – Правда, Тимошенька?

– Не ценишь ты Прыщик свое здоровье, – сонно вздохнул Тимоха. – Ни капельки не ценишь. Щебечи пока…

– Я хотела сказать… сказать, что я… что ты… что мы, – влажно заблестели обидой глаза Дайлы. – Я тебе сокровенное рассказала… А ты… Ты меня тушей назвал.

Мне на лицо что-то капнуло. Вот те на. Сюрприз на сюрпризе. То она врагов в капусту крошит, то слезы по пустякам роняет. Ну как их после этого понимать.

– Да, Димыч, такое оскорбление она тебе никогда не простит, – подлила масла в огонь Лиля.

– Да какое еще оскорбление? – со злостью крикнул я. – Что ж вы загадками говорите?

–Не расстраивайся Дайла, – успокаивающе сказала Лиля. – Этим невежам никогда не понять тонкостей женской души. У тебя фигурка что надо. Никого не слушай.

Дайла солидарно всхлипнула и сердито на меня зыркнула.

Да, день сегодня не удался, зато я покатался на самой нереальной в мире карете на гравитационной или еще какой подушке, запряженной шестеркой могучих белоснежных лошадей. Это единственное что радует меня на текущий момент.

–

– Да здравствует стеклянный город? – изрек Прыщ, оглядывая тусклые стеклянные стены и слабо светящийся потолок.

Он первым нарушил царящее в комнате молчание.

– Хрустальный город, – поправила Дайла.

– Да мне без разницы. У нас из такого хрусталя водочные бутылки делают. И содержимое в них куда веселее, чем ваш мерзкий город вместе с вашим Императором.

– Император не наш! – холодно обронила Дайла. – Никогда так не говори.

– То не говори, это не делай, – скривился Прыщ и поправил очки. – Дурацкий мир. Самые симпатичные девки – убийцы и маньяки. Но какие они все-таки милашки. Как вспомню…

– Они не из нашего мира, – так же холодно добавила Дайла. – Хватит мой дом грязью обливать. У вас, наверное, не лучше.

– Хуже. У нас сплошные политиканы, инфляции, коррупции, интервенции и девальвации. А еще разрушение генофонда, спид, злобный мирный атом и генетически модифицированные продукты. И в дешевой колбасе мяса нет. Последнее меня огорчает больше всего.

– Белиберда какая-то, – тряхнула головой Дайла. – Ни слова не поняла кроме колбасы. И про нее тоже не поняла. Из чего ее еще делать можно как не из мяса? Может сала чуть-чуть. Трав для вкуса и запаха добавить. Можно кровью залить. Что еще?

– А сортирной бумаги накрученной на вареную шкуру самоздохлой скотинушки не хочешь? И естественно приправ, чтоб запах отбить. Ха! Это у вас тут экология и натуральное благолепие. А у нас коммерциализация и повышение валового дохода в расчете на единицу населения. И бездомная пацанва отогревающая зимой туберкулезные тела в подвалах и на теплотрассах. Кайф с каждым «моментным» вздохом. А еще малолетние шлюхи с исколотыми венами вдоль дороги ляжками сверкают. У них тоже госплан. Не будет плана – будет морда бита и дури сутенер лишит. В ваших жалких войнушках гибнут сотни. Если тысячи – это уже ого-го! Войнища-дофигища! У нас гибнут миллионы. Просто так. За придуманные кем-то идеалы, за веру, за черт знает что. А еще мы изобретаем бесконечно гуманные газовые камеры и электрические стулья. Вот мой мир! Почувствуй разницу, вечно недовольная дочь Приближенного. Может у тебя есть повод для радости?

Прыщ сердито сплюнул и отвернулся. Дайла недоумевающее пожала плечами и отошла к Лиле.

Тимоха молча массажирует затекшие мышцы. С того момента как нас зашвырнули в эту комнатушку без окон, он то и делает, что разминается. Словно к бою готовится.

Ильич, опустив голову на колени, безмолвной тенью присел в углу. Судя по его виду наше увлекательное путешествие подошло к концу.

Я меряю комнату шагами из угла в угол. Ну не может быть такого, чтобы мы, преодолев столько препятствий, вот так закончили путь. Должен же быть какой-то выход. Меня аж трясет от предстоящей встречи. Я уже предчувствую, как меня будут выворачивать наизнанку, и ковыряться в мыслях.

Лиля с Дайлой о чем-то шепчутся в стороне, бросая на меня косые взгляды. Вот уж нашлись две родственные души.

Вспомнив о заначке, засовываю руку в задний карман джинсов. На месте. Не потерял. Лучшее средство от нервов это умеренная доза алкоголя.

Увидев, как я прикладываюсь к фляге, Ильич повеселел.

– Цела, – словно помолодев, улыбнулся он. – Хвала богам. Наши шансы растут.

– Куда ж она денется, – хмыкнул я. – Не в моих правилах разбазаривать столь ценный напиток на травах. Жаль осталось всего пару глотков. Знаете Ильич, ваш самогон мне кажется, удачу приносит. Как ни хлебну, обязательно беда стороной обходит. Может совпадение…

– Конечно совпадение, – поднялся на ноги мой босс. – Это всего лишь…

– Бренди, по старому рецепту. Я помню.

– Вы посмотрите, – обиженно завопил Прыщ. – Наш божок снова в одиночку пьянствует. И сто процентов Ильич скажет, чтобы мы к нему не лезли.

– Угадал, – подтвердил Ильич.

– Ильич, у меня от этого сосуда уже суеверия появляются. Как только его вижу, обязательно на нас очередная порция бед падает.

– Суеверия, – улыбнулся Ильич. – И паникерство. Будем пресекать…

Распахнувшаяся дверь прервала разговор. На пороге появились знакомые симпатичные мордашки в облегающих доспехах от кутюр. За ними мелькают грубые черные панцири солдат, старающихся держаться поодаль от карателей. Дурная слава ….

– Эскорт что надо, – заметил Ильич. – Нас уважают и боятся. Не часто каратели сопровождают заключенных. Солдаты – дело обычное. Они по большинству из местных. Пушечное мясо. Сельская молодежь пытается найти путь в светлое будущее.

– Есть повод задрать нос! – довольно ухмыльнулся Прыщ.

– Не тебя боятся, – скосила в мою сторону глаза Дайла.

– А чего меня бояться? – еще шире заулыбался Прыщ. – Я тихий, мирный и всегда договориться можно. За разумную плату, конечно. Не то, что со злым Димычем. Он то и дело норовит то ножичком пырнуть то еще какую гадость сотворить. Натура у него такая.