Виктор Мурич - Путь голема (СИ)

Девушка явно не ожидала от меня такой гадости. Воспользовавшись секундным замешательством, я вклеил ей ногой в пах и головой в лицо. У меня побежали круги перед глазами, а вокруг головы нимбом запорхали галдящие канарейки. В кино это выглядит круто, а в реальности больно.

Удар.

Меч ничем не отличается от бейсбольной биты, если бить плашмя. В лоб. Улыбка погасла как сгоревшая лампочка, и каратель опустилась на пол. В последнее мгновение я поддержал ее голову ботинком, и нежно опустил на пол. Красота требует жертв.

– Вы время не засекали? – поинтересовался я у императора, ставшего темнее ночи. – Мне кажется секунд девять.

– Восемь, – мрачно произнес он.

– Значит, я свободен?

– Угу.

– И могу идти на все четыре стороны, и никто меня не тронет?

– Угу.

– Вы такую птицу как филин хоть раз видели? Ладно. Ладно. Шучу.

– Вали, – буркнул император и отвернулся.

– Я требую продолжения банкета.

– Фантасмагория какая-то. Тебе и так повезло. В основном за счет использования необычных приемов. Так что вали отсюда, чтобы глаза мои тебя не видели.

В моей голове созрел дикий план.

– Я продолжаю, – я перехватил покрепче меч.

Каратель переступила через вяло шевелящее тело коллеги, и двинулась вперед. Узкая сталь лихо выписывает восьмерки и совсем незнакомые мне финты. Боюсь, что школа верблюда мне уже не поможет.

– Время, ты за нас, – шепчу я. Шеренга воинов в золотых доспехах раскаленным утюгом оставляет оплавленный след на черном покрывале. Я не знаю кто вы были… Я не знаю кто я есть… Но своих мы не бросаем! – Поехали!

Эта девушка куда осторожнее. Никаких лобовых атак. Сплошные обманные выпады и уклоны. Раза за разом она прощупывает мою оборону в поисках уязвимых мест. Мечи плетут причудливый узор, словно ткут восточный ковер. Темп ускоряется с каждой секундой. Удар. Блок. Уххх, сталь лизнула по правому боку. Больно. И обидно. Баба же. Удар. Блок. Выпад в грудь.

Каратель шарахнулась назад. Проведя рукой по груди, она удивленно посмотрела на окровавленные пальцы. Слизнув кровь, она подмигнула.

У императора побелели губы, а глаза… Лучше бы я их не видел. Чувствуешь себя полевкой, мечущейся в траве под неусыпным взглядом коршуна, который вот-вот…

Я на мгновение расслабился и тут…

На меня обрушился шторм. Шторм стали. Ее меч был везде и одновременно. Забыв обо всем, я угрем вертелся, пытаясь уйти от разящей стали. Но девушка была неутомима. Я видел лишь две вещи: улыбку, предвещающую скорую победу и меч, все ближе и ближе подбирающийся к моему тельцу.

Когда-то давно, в детстве, я ходил в музыкальную школу. Сам пошел, без натиска родителей. Или захотелось или худрук на уроке так красочно расписывала… Не важно. Пошел я в школу баяна. И слух был и баян. И сольфеджио, будь оно проклято, одолевал худо-бедно. Моим бичом был метроном. Точнее не метроном, а Лидия Михайловна. «Играем Димочка, играем. А теперь ускоряемся». И цок ноготком по грузику вниз. И побежало время быстрее. «Еще быстрее». А пальчонки-то по кнопочкам не успевают… В общем бросил я музыкалку…

Стоило мне вспомнить Лидию Михайловну, как все сразу встало на свои места. Все просто, Димыч. Все просто. Перед тобой метроном, под который ты должен подстроиться. И получишь пятерку. Может даже с плюсом.

Блок. Блок. Удар. Блок. Блок.

Раз, два, три. Раз, два, три. Димыч, держи ритм.

Шаг назад, разворот, шаг назад, уклон, шаг назад. Удар. Удар. Да хрен с ним, с метрономом. Падаем на пол и ножницы ногами. И лезвие к горлу.

– Сдаешься? – тяжело прохрипел я. Недешево бой дался.

– Она тебя не понимает,– мрачно заметил император.

– Ну, так скажи ей, что если шевельнется, я ей башку отрежу.

Мы лежим на полу, в вполне выгодной для меня позиции – ноги женщины зажаты между моими, она лицом вниз, ее меч в стороне, а мой под ее горлом.

– Думай быстрее император, – рявкнул я. – Иначе все подданные увидят как я на твоих глазах твоему же холую… Холуйке… Холу… В общем, сам понимаешь… Слухи пойдут… Смута. Мол, император уже не тот, что раньше. Прогибается. А прогиб и нагиб синонимы.

– Ты можешь уходить, – с трудом сдерживаясь, и стараясь не терять монаршего лица, величественно произнес император, гуляя желваками. И что-то добавил на непонятном языке.

Каратель рванулась шеей на мой меч. Хорошо, что мне хватило ума не инстинктивно дернуть его на себя, а просто развернуть плашмя.

– Живи красавица, – погладил я ее по пышным волосам. – Ты конечно стерва редкостная, но слишком красива чтобы вот так умереть. И хозяин твой редкостный…

– Ты по-прежнему готов сражаться ради своих спутников? Даже после того как они тебе врали, бросали в беде, предавали.

– Поехали, – сказал я, зажимая рукой кровоточащий бок. – Осталось всего четверо.

– Еще четверо, – поправил император. – И условия меняются. Четверо против одного.

– Но ты, же обещал! И подданные это слышали. Лжецом будешь…

– Полиглотов у нас мало. Это ты верно заметил. Так же как и знатоков русского. Так что все законно. Или сражайся или уходи. Мое слово…

– Дерьмо твое слово, – плюнул я под ноги императору. – Впрочем, как и ты. Надеюсь ваши неполиглоты хоть зрячие.

– Да ты!.. – поднялся в полный рост повелитель.

– Поехали, – рявкнул я. – Все четверо.

И поманил их к себе. Ох не пережить мне четыре обворожительные улыбки. И кровушка потихоньку уходит. Скоро слабость навалится. Ох, не вовремя.

Вскинув меч перед собой, я одарил девушек самой яркой улыбкой, на которую был способен. Я бы предпочел, чтобы она досталась Дайлушке, но обстоятельства вынуждают. Они улыбаются, выражая радость предстоящего боя, а я чем хуже.

Вокруг меня образовался квадрат, вершинами которого являются лучшие в мире профессиональные убийцы. Две предыдущие победы оправдываются… Случайностью, удачей и черт его знает чем.

Бездонные глаза, в которых любой нормальный мужик утонул бы вместе с кошельком, настороженно ощупывают меня. Что, девочки, не прошли уроки даром. Не привыкли по мордасам?

Но что же мне с вами делать? Четыре сразу… Ох, шестеро!

Поверженные девушки приподнялись и, переглянувшись, рванули ко мне.

Ставки меняются сильно не в мою пользу. Если против четверых мне был полный капец, то против шести…

Выполнив странный маневр, девушки оказались у меня в тылу и тут же вскинув мечи, повернулись спинами ко мне.

– Это чего? – поинтересовался я, теряясь в догадках.

– Ты их победун, – мрачно изрек император и плюхнулся в кресло. – Ну что за день. Яичница подгоревшая, ванная холодная, девка фригидная, пиво теплое… и ты туда же… с бабами этими.

– Теплое пиво это паршиво, – посочувствовал я. – А с бабами то что?

– Что-что? Ты их победун, в смысле победил и теперь ты их победун