Батарейка (СИ)

Я положил руку на камень.

- Экор, не надо! – отчаянно выкрикнул Дальрин.

Надо.

- Как там клясться? – холодно спросил я. И повторил вслед за Дальхашем несколько слов. Нерушимая клятва. Клятва, которая перечеркнёт всю мою жизнь, потому что если я её нарушу – огонь перстня, являющегося сильнейшим магическим артефактом, испепелит меня, где бы я ни был. Но я не могу поступить по-другому.

- Хорошо, - сказал Дальхаш, - я доволен. Приготовься, заклинание Исцеления требует много Силы.

Я кивнул, и с рук Дальхаша прямо на лежащего на земле Гатту стали опускаться оранжевые блики. Что-то похожее на солнечных зайчиков. Они кружили по изувеченному телу, наполняя его тёплым светом. Так продолжалось довольно долго, блики превратились в сияние. Поменяли цвет, став золотистыми, а потом… Потом сияние померкло, а Гатта закрыл глаза и заснул. Совершенно здоровым, нормальным сном. И тут я почувствовал, как мне плохо. Дальхаш взял много моей Силы, Лика он не трогал, но я понимал, что после бурной ночи Источник из Лика никакой. Я прислонился к Дальрину, но народ явно не собирался расходиться, требуя наказания. Для кого?

Дальхаш отдал распоряжение перенести Гатту в комнату и дать ему поспать, сказав, что через пару часов мальчик проснётся совершенно здоровым. Вот и хорошо. Мне бы куда-нибудь в тёмный угол. Пореветь со вкусом. Но чего хотят эти люди?

Между тем начальник Стражи вытолкнул в середину круга уже знакомых мне персонажей – это была та самая парочка, которая вчера пыталась изнасиловать Гатту в коридоре. Как их назвал Дальрин? Эргиль и Енто? Похоже, что они. Даже на фоне не блещущей интеллектом Стражи они оба выделялись бычьей силой и тупой агрессивностью.

Тем временем на первый план выскочил вездесущий Моммо и заявил, что эти двое зажали бедного Гатту в верхней галерее, а на его сопротивление и заявление, что у него жених есть – потребовали доказательств. Вот Гатта и показал им это письмо, он-то был уверен, что никакого худа в нём нет. К несчастью, один из этих ошибок природы умел складывать буквы в слова, он и прочитал Гатте содержимое письма, со смехом заявив, что жениху Гатта не нужен, так что самое время им втроём хорошенько поразвлечься. Услышав это, несчастный Гатта вскочил на перила верхней галереи и сиганул вниз головой.

Дальхаш внимательно выслушал этот не лишённый занимательности рассказ, ничуть не изменился в лице и ровным тоном сказал:

- Каждому по двадцать плетей, и пусть убираются. Они больше у нас не служат.

- А жалованье за месяц? – попробовал возмутиться один из виновных.

- По тридцать плетей. Ваше жалованье пойдёт в уплату долга семьи Гатты и ему на приданое. После того, как он выздоровеет, я намерен отпустить его, найдя ему подходящего супруга. А теперь – обернулся Дальхаш к начальнику Стражи, - приступайте.

Немедленно во дворе появилась знакомая скамеечка, но тут меня одолела такая слабость, что Дальрин и Мино подхватили меня под руки и отвели в мою комнату. Следом пошёл и Дальхаш, велев Лику ждать его в его спальне.

Что ему ещё от меня нужно?

Меня уложили в кровать, Мино поспешно вышел, Дальрина Дальхаш послал прямым текстом … к Фехту за укрепляющим зельем. Мне было всё равно. Но тут Дальхаш подошёл вплотную ко мне, снял с руки перстень, на котором я клялся и протянул мне:

- Возьми.

- Зачем? - прошептал я, - Чтобы вернее испепелило?

- Это просто перстень, – обретая прежнюю невозмутимость сказал Дальхаш, - Не артефакт. Я не беру нерушимых клятв с глупых мальчишек, а ты наперёд будешь думать, кому и как её давать.

И он, развернувшись, вышел. Странный он всё-таки человек, этот Дальхаш. Но мне полегчало.

========== Глава 42. А вы не ждали нас, а мы припёрлися… ==========

POV Дальрина.

Когда мы с Мино отвели еле держащегося на ногах Экора в его комнату и уложили в постель, я хотел было остаться с ним, но брат строго сказал:

- Сходи к Фехту, Рин.

Странно как… меня так только отцы называли, а со дня их смерти – никто. Только Дальрин, Господин Дальрин или Младший Господин… С чего это братец такой чувствительный? Загнал Экора в ловушку и радуется?

И я сердито ответил:

- Зачем? Со мной всё в порядке.

- Сходи к Фехту, - по-прежнему спокойно произнёс Дальхаш, - думаю, что Экору стоит выпить укрепляющего зелья. Я взял у него слишком много Силы. Гатта был уже фактически мёртв.

Ноги сами понесли меня в каморку Фехта. Всё-таки, как полезному слуге, знающему лечебную магию, ему полагалось отдельное жильё – хоть и крошечное. Но всё-таки Дальхаш услал меня неслучайно. Неужели он что-то хочет сделать с Экором? Но что же теперь делать всем нам? Ведь если Экор связан клятвой, он не сможет бежать…И значит… значит мы все здесь застрянем до скончания дней своих? И мне придётся выходить за этого ублюдка Вингорха?

С такими невесёлыми мыслями я дошёл до Фехтовой каморочки. Она и правда была крохотная – туда поместились только узкая кровать, столик и несколько полок с книгами и всякими предметами, годными для лекарского ремесла – ступками, банками с хорошо притёртыми крышками, фарфоровыми палочками для нанесения мази, деревянными трубками изогнутой формы вообще непонятно для чего, мешочками с чем-то сыпучим, узкими стеклянными сосудами с непонятными растворами и много чего ещё, чьё предназначение я не угадал бы даже для спасения собственной жизни. С потолка свешивались какие-то мешочки и пучки засушенных трав, видимо не уместившиеся на полках. Так что места для собственно жизнедеятельности оставалось мало.

Сейчас на кровати Фехта спал Гатта. На мой недоумённый взгляд Фехт, сидевший на стуле и помешивавший очередное адское зелье в фарфоровой белой квадратной чашке с толстыми стенками – ценная, кстати, чашка, точно ещё до Божьей Бури сделана – заметил:

- Не хотел, чтобы его в общей спальне для слуг кто-то беспокоил. Пусть у меня отдохнёт. А там – разберёмся…

- А что это ты делаешь? – спросил я.

- Зелье успокоительное смешиваю. Не для того Экор собой пожертвовал, чтобы этот дурачок опять с крыши сиганул, едва оклемается. Во второй-то раз даже твой брат его может не спасти. Или не захочет.

- Между прочим, это и твой брат тоже…

- Ага, - кивнул Фехт, - мне лет пятнадцать было, когда я впервые ощутил всю силу … братской любви. До этого были придирки, подначки и колотушки, а потом и до постели дошло. Я, знаешь ли, девственником был. Они тоже. Так что я потом неделю отлёживался. Но зато братья приобрели полезный опыт. Я рад.

- Прости… - прошептал я.

- Ничего, - ответил Фехт, - но только давай не будем напоминать о моём с ними родстве. И знай – я не люблю Дальхема. И Дальхаша не люблю, но он в иных обстоятельствах достоин уважения. А вот ты мне не безразличен. В детстве ты был очень привязан ко мне, а мне ты дорог до сих пор. Но они и тебя чуть не испортили. Чуть не превратили в свою точную копию. Слава Небесам за то, что они послали Экора и ты в него влюбился.