Ярослав Коваль - Чужак: Боец демона-императора. Тропа смерти. Сквозь бездну (сборник)

Я был почти уверен, что на посту двухсотника, командира предоставленного мне особого отряда, задержусь ненадолго. Аштия наверняка просто испытывает меня. В дальнейшем, если хорошо покажу себя – можно поспорить! – она может перевести меня на какое-то другое место. Так что для меня исполненный в точности приказ – билет в лучшее будущее. Хочется верить.

Обернувшись, я убедился, что две десятки и проводник в целости и сохранности топают за мной следом. Значит, всё идёт по плану.

– У тебя есть магическое зрение, Эрмах?

– Само собой, командир.

– А знание специфики всех этих магических штук? Ну, всяких там пряжек и полотенец?

– Рушников? Конечно, командир.

– Это меня успокаивает. Смотри в оба за себя и за тех ребят. Я-то «чистый», мне магия нипочём.

Проводник взглянул на меня с любопытством.

– Так вот почему командира нельзя посвящать в вопросы магии и сопутствующих наук?

– Именно. А тебе разве можно в этой ситуации знать и говорить на эту тему?

– Прямо как на родине у командира – если сумею молчать. В себе-то я уверен.

Посмеялись.

– Как бы там ни было. Даже если «чистый» способен пройти сквозь магию, сигнализация всё равно может отреагировать. А нам надо вести себя тихо. Так что командиру придётся следовать моим советам.

– Я ж не отказываюсь…

– Здесь хорошо бы поднажать.

– Чужие могут встретиться?

– Демоны-то? Конечно.

– Тогда поднажмём.

Несколько минут мы шагали молча. Потом Эрмах схватил меня за рукав.

– Впереди перелив.

Я сам едва-едва, на границе сознания улавливал что-то такое в воздухе, что-то смутное, скорее ощущаемое, чем видимое. Как и раньше, магию я способен был воспринять лишь столь же неосознанно, как её чувствуют животные.

Мы задержались у поворота, потом по жесту Эрмаха принялись пятиться назад.

– Приготовьтесь, – прошипел проводник. – Раз! Вперёд!

Он сам рванул с места резче, чем все мы, причём в прыжке клюнул головой, будто цапля, покатился кубарем – и вскочил на ноги совсем иным, чем упал. Серая с бурым неровная, словно оспой изъеденная кожа, странный разрез глаз, костяные надбровья, наросты в нижней части скул… О комплекции вообще лучше было помолчать – такой жуткой комбинации тощих, словно палки, ног и массивных, прямо-таки лопающихся от мышечной массы плеч я и представить себе не мог. Волосы исчезли, зато появились мелкие гибкие колючки, растущие участками. Дикое зрелище.

– С золотарём хлеб делить! – выдал он в ярости, малоприлично поёрзал всем телом и вернулся в человеческий облик. Видимо, это было какое-то очень сочное ругательство.

Бойцы, сопровождавшие нас, все как один смотрели на Эрмаха с подозрением.

– Я никому не скажу, – вырвалось у меня.

– Да говори сколько угодно!.. Прошу прощения у командира за фамильярность.

– Ладно-ладно, закрыли тему. Дальше-то у нас что?

– Поворот. Вот туда. Здесь должна быть гребёнка. Которой почему-то нет.

– Что за гребёнка?

– Переходный ответ одной защитной системы относительно другой. Но я этого не говорил.

– А я не слышал. Что будем делать?

– Проходить. Может, у гребёнки диапазон отклонения не ограничен стенами. Такое бывает.

– Не в замковых системах, – подал голос один из десятников. Впрочем, если он сейчас и возразил в чём-то существенном нашему проводнику, то возражением всё ограничилось. Десятник и его бойцы тут же направились за нами, стоило мне и Эрмаху сдвинуться с места.

– Так каково твоё предположение? – решился спросить я.

– В гребёнку не так просто влететь. Увидим, всё увидим заранее!.. Ага, вот и гребёночка. – Эрмах резко остановился, я налетел бы на него, если б не моя нынешняя подготовка. – Так? И в чём же дело? Почему она здесь, а не там?

– Ты мог немного перепутать место.

– Я – не мог.

– Может, систему развернули?

– Ребята, а это критично, почему гребешок оказался не там, а здесь?

– Конечно, командир, это важно. Если систему развернули, то нужный нам объект надо искать в другом месте.

– То есть ты в курсе задачи?

– Конечно, – проводник был спокоен, будто каменное изваяние. – Иначе как бы я знал, куда и как вести отряд?

Коридоры катакомб становились всё уже, чаще принимались выписывать замысловатые кренделя, порой пересекаясь сами с собой. Эрмах без труда находил путь в этом лабиринте, и я больше не пытался расспрашивать его ни о чём. В конце концов, он профессионал.

Время от времени попадались довольно крупные залы. Ходы, ведущие туда, изливали на перекрёстки целые потоки света, каждый раз нового оттенка и по-новому ощущаемые. Некоторые вызывали безотчётный страх, некоторые – равнодушие, некоторые чаровали, но не настолько, чтоб забыть о цели путешествия и стоять, смотреть, теряя волю. Два раза проводник резко менял направление, и лишь с запозданием мы понимали, что таким образом избегали столкновения с отрядом противника. Успешно избегали!

– Да уж, сам я б ни за что не нашёл дороги, – выговорил я.

– Я был уверен, что смогу вернуться и вести командира дальше.

– Ты здесь раньше жил?

– Я жил именно здесь. В этих катакомбах я прятался от местного лорда. Два года.

– И тогда разведал тут все ходы и выходы?

– Иначе б не был жив теперь.

– Кхм… А что за счёт был к тебе у местного лорда?

– Он мой старший брат.

Я поскрёб затылок. Усталость накладывалась на нервирующую необходимость двигаться ещё быстрее, поэтому думать получалось плохо. Чем можно прокомментировать услышанное? Не найдя, что б такое изречь, я лишь развёл руками. Тем более что ситуация была кристально ясной даже для человека, в том числе и чужака в Империи.

– Значит, теперь Аштия накрутит хвоста твоему родственнику?

– Нет. Ему уже, по твоему выражению, давно накрутили хвоста. До летального исхода. Он, – Эрмах снова позволил себе усмехнуться, – не сообразил освоить местные катакомбы… Ну, всё, – проводник рывком остановился и кивнул вперёд. – Дальше командир может пройти только в одиночестве. Но надо быть осторожнее – много демонов бродит на подступах к угольку… «Уголёк» – так в просторечии именуется вещь, которую нужно добыть и вывести из строя.

– Сами-то что будете делать?

– Постараемся до конца исполнить свой долг, – осклабился мой собеседник. Вот и ещё один тип усмешек на малоподвижном лице полудемона. Все они, как на подбор, внешне злобны, но не несут в себе ощутимого заряда негатива. Видимо, особенности мимики такие. – И приказ командира – выжить. Или он к нам не относится?

– Относится, – буркнул я. – Ко всем относится.

И двинулся вперёд по коридору, лишь чуток медленнее, чем раньше. Время поджимало, а в собственной неуязвимости для стационарных магических систем я убедился. Сперва не было ничего, потом краткое, очень резко нахлынувшее и тотчас отступившее ощущение пустоты, от души хлопнувшее меня по ушам отсутствием каких-либо звуков и вообще чего бы то ни было. Никак иначе в тот момент я не смог бы описать свои ощущения, а после мгновенно забыл их. Теперь коридор передо мной был не грязно-серым, а багряным с искрами оранжевого и чёрного. Вообще красиво!