Андрей Земляной - Стратег

Расхлебывать было на удивление интересно. Кирилл в первый раз участвовал в столь масштабном проекте, и чтобы не выглядеть сапогом, пришлось много читать весьма разнообразной литературы. Но все было бы втуне, если бы не деятельная помощь специалистов Госплана, а именно Глеба Максимилиановича Кржижановского и его людей.

Климент Ефремович Ворошилов немного подулся, но потом, признав правоту Кирилла, тоже впрягся в работу, поскольку появился план связать труднодоступные гарнизоны отводами от основной трассы.

Много битв пришлось выдержать и по проекту автомобильной дороги, так как строить из бетона и с толстой гравийной подушкой было очень дорого, но в итоге Кирилл пробил именно этот вариант. До Урала должна была дойти четырехполосная трасса, а по Азии – трехполосная без разделения, но такая же по технологии.

Внезапно оживились авиаторы, которые посчитали, что очень неплохо было бы иметь трассу для аварийной посадки, идущую через всю страну, и ряд участков пришлось проектировать с учетом использования в качестве запасных взлетно-посадочных полос.

Для проектирования дороги пришлось даже приглашать несколько специалистов из Германии и США, но основную работу выполнили советские проектировщики.

Кирилл как опытный диверсант, конечно, знал, как строятся подобные трассы, и много чего подсказал в ходе проектирования, что значительно сократило сроки испытаний и опытно-конструкторских работ. Но больше всего удивили его два специалиста-дорожника, приглашенные по контракту из США.

Один из них сразу доложил, что с ним связывалось ЦРУ и потребовало внести в проект изменения, которые медленно разрушали бы трассу, а второй почти ночевал на рабочем месте, работая за троих.

Японские товарищи мгновенно поняли все преимущества такой дороги, и уже через пару месяцев выдали проект трансконтинентального седельного тягача с набором модульных прицепов – от рефрижератора до тяжелой промышленной платформы, предназначенной для перевозки крупных деталей.

Кроме того, Япония совместно с Наркоматом тяжелой промышленности начала подготовку к выпуску тяжелых стотонных бульдозеров и проходческих комбайнов для твердых пород.

В общем, всем нашлось дело, а Новиков, с которого никто и не подумал снимать командование ни корпусом специального назначения, ни Генштабом, жил по предельно жесткому графику.

Зато через месяц на расширенном заседании Политбюро общий проект Трансконтинентальной транспортной магистрали был принят единогласно, и уже давно готовые строительные подразделения приступили к делу.

К дороге сразу привязывали строящиеся заводы и промышленные объекты, а в районе Арзамаса уже начали заливать основание под первый в мире промышленный реактор мощностью в сто пятьдесят мегаватт, и проектировалась атомная станция на триста мегаватт под Ленинградом.

Участок между Ленинградом и Москвой был построен всего за год, и на нем были испытаны все технологии укладки дорожного полотна, так что первого июня сорок пятого года кортеж Сталина первым проехался по новой трассе, развив среднюю скорость в сто километров в час.

На большом митинге, посвященном приемке дороги, Сталин много говорил о самоотверженном труде рабочих, благодаря которым стало возможно перевозить грузы с невиданной ранее скоростью, а отведя Кирилла в сторону, просто крепко пожал руку и, глянув в глаза, кивнул и произнес:

– Спасибо.

И вот это простое «спасибо» было для Новикова куда дороже любых орденов и медалей, хотя и ордена не зажали. Новиков как руководитель проекта получил орден Ленина, а остальные проектировщики и строители были щедро осыпаны государственными наградами.

Второй этап начался со строительства участков Москва—Владимир—Горький и Горький—Чебоксары—Казань. Одновременно с железнодорожной и автомобильными магистралями прокладывались линии телефонной связи и магистральный газопровод, шедший в нескольких сотнях метров от основной трассы. В это же время начались подготовительные работы на участке Казань—Ижевск – Свердловск и далее, с помощью пленных европейцев и китайских рабочих. Там было немного техники, но все компенсировало огромное количество рабочих рук. Впрочем, техника тоже начала поступать, и вопрос полного насыщения строительными машинами был лишь во времени.

Кирилл метался вдоль трех участков на личном вертолете, разрешая многочисленные конфликты, и часто одного его появления было достаточно, чтобы непримиримые спорщики мгновенно пришли к общему решению. Давить массой почти не приходилось, и в этом была огромная заслуга его авторитета и репутации как боевого офицера.

Но кроме строительных забот были и другие. Постоянно требовалось выступать перед трудовыми коллективами и школьниками, которые просто требовали, чтобы Стальной Кир рассказал им о войне.

Несмотря на это, о собственно войне Кирилл почти ничего не говорил. Зато много времени уделял работе, социальной ответственности и всему тому, что считал куда более важным, чем война.

Акио Морита прибыл в составе делегации японских инженеров и ученых для оценки технологических новинок, которые собирались производить в Японии. Ожидая, что их повезут по институтам и лабораториям, он уже приготовился к длительному марафону, но вместо этого их привезли на Выставку достижений народного хозяйства и просто провели по павильонам, в которых ходили толпы посетителей. Отличие от обычных граждан было лишь в том, что японцев сопровождали несколько специалистов, готовых дать ответ на самые каверзные вопросы, а в случае, когда это было невозможно, такой специалист доставлялся в срочном порядке.

Мориту интересовало многое, но первым делом, конечно, электроника, которой у русских оказалось неожиданно много. И первый же экспонат заставил бывшего морского офицера встать словно вкопанного, поскольку прямо перед входом на массивном столе стоял большой и явно студийный магнитофон с восемью индикаторами.

– А что должны показывать эти индикаторы? – Переводчик, высокая статная девушка в строгом светло-сером костюме, едва успевала за эмоциональной речью Акио.

– Это многодорожечный магнитофон, предназначенный для записи симфонических оркестров. Восемь дорожек достаточно, чтобы разделить звучание оркестра по группам и позже при сведении сбалансировать звучание. – С некоторым трудом девушка справилась с переводом, но Морита уже сыпал новыми вопросами.

– Скорость движения ленты – сорок сантиметров в секунду, что позволяет уверенно записывать звуковой диапазон от двадцати герц до двенадцати килогерц. Конечно, не каждый проигрыватель способен дать такое высокое качество звучания, но электропроигрыватели уже начали массово выпускать на нескольких заводах, в том числе и в промкооперативах.