Юрий Иванович - Роль чужака

– Как скажешь. – И сделал вид, что сдержал зевок. – Что ещё интересует? А то спать хочу, с ног валюсь…

Она озадаченно нахмурилась, видимо, ожидая от меня совсем иных вопросов или совсем других реакций. После чего попыталась меня прожечь максимально жёстким взглядом:

– Да, интересует! Мне Вера рассказала, что между вами произошло в лифте. А вот ты почему соврал?!

Вот оторва ушастая! Врёт и не краснеет! Почему-то я уверен, что Верочка ни в чём не признается и будет настаивать на моей версии для всех. Но бесстыжая шлюшка чувствует, что её в чём-то пытаются обмануть и решила на меня надавить, выяснить непонятный для неё момент. Ну да, так я и бросился ей во всём объясняться и топить при этом двойняшек. Не дождётся! Мало того, постараюсь ещё и независимость свою полную показать, а то и возможные струнки ревности (если они остались в чёрствой душе!) зацепить.

Поэтому я резко сменил тон на поучительный, безапелляционный. Именно таким вещают академики перед кафедрами, заполненными студентами:

– Что это за голословные обвинения от твоего величества? Светозарным нет смысла врать, они любую ситуацию имеют право и силы сформировать под себя. Как и не нести службу там, где им не нравится, где их пытаются унизить или оскорбить!

– А это ты о чём? – подняла брови Мария. – Где это и кого именно кто-то оскорбил? Или унизил?

Так спрашивала, словно пыталась вызвать меня на вспышку грубости. Но я, наоборот, продолжил прежним менторским тоном:

– Я о себе говорю. Хотя меня никакие оскорбления коснуться не могут. Просто когда подобные эскапады в мой адрес станут надоедливыми, я просто развернусь и уйду. Далеко и навсегда. Если меня здесь что пока и сдерживает, так это ответственность перед людьми, мне подчиняющимися…

– Ой, ты какой ответственный! – скривилась она ехидно.

– …но сейчас я говорю о другом, – продолжил я, словно ничего не услышал. – О чести и достоинстве лично моих друзей и приятелей. Я не позволю, чтобы каким-либо образом притесняли женщин, относящихся ко мне со всей душой…

– И готовых лечь под тебя ради похоти и разврата? – уже сочилась Машка язвительностью. Я сделал вид, что запнулся на полуслове:

– М-м?.. Ты имеешь в виду себя?.. Нет, сексуально озабоченные самки меня вообще не интересуют. Я говорю о тех женщинах, которые отдаются мужчине с душой, с любовным чувством, с истинной лаской и нежностью, присущей настоящим нимфам и богиням!

Ох, как императрица вскипела после моих слов! Ох, как обагрилась её аура! Как покраснела у вредины даже шея! А пальчики, наоборот, резко побледнели! И как она только сдержалась? Я её даже зауважал. Надо же, какую она имеет силу воли и как крепко держит свои эмоции в кулаке. Мне бы у неё поучиться. А я ведь, мужчина, сильней любой женщины во всех смыслах. Как бы…

А спокойным голоском так окончательно меня поразила:

– Следи за словами и не дерзи! Плебей! Не то будешь ползать на коленях и вымаливать прощения.

– Это с какой вдруг стати?

– Потому что тебе деваться некуда. Ты отныне житель империи и мой подданный.

– Неправда. Я уже упоминал о высшей независимости любого Светозарного. Заставить их выполнять чью-то волю насильно бессмысленное дело! – так рассуждая, я ещё больше внешне расслабился, рассевшись на стуле, как у себя дома. – Тем более что у меня тут есть семья, прекрасно здравствуют, активно трудятся и наживают состояние мои родители. Хватает друзей, с которыми я горы сверну и которые ждут не дождутся моего возвращения. Так что меня тут никто и ничто не держит…

– Родители? – не поверила Машка. – В этом мире?

– Конечно, в этом! А где им ещё быть? – выразил я крайнее недоумение.

– И так вот прямо никто, никто тебя не держит? – прищурилась она.

– Хм… Ну почему же… – глянул я на потолок, словно там у меня висел список нужных имен. И на полминутки выпал из действительности: за стоящими на верхней полке папками что-то странное еле-еле отсвечивало. Неужели и здесь символ? А почему бы и нет? Как-никак, одно из лучших помещений, могли и тут устроить портал.

– Ты что, заснул? – вернул меня в действительность сердитый окрик. И я продолжил как ни в чём не бывало:

– …Есть парочка женщин, с которыми мне нравится греться в постели. Возможно, когда буду покидать этот дворец, я их прихвачу с собой. Они пойдут с удовольствием…

– Ты о своей шлюшке Марте? – Мария выплюнула это имя как оскорбление. – Так она уже легла под другого мужика, стоило тебе только отвлечься на дела.

– Всё правильно, я ему сам подсказал обратить внимание на несчастную красавицу, – продолжал я, переходя на философствования: – Шуйвы завещали людям делиться последним куском хлеба, так чего бы мне с лучшим приятелем женщиной не поделиться? Глядишь, взамен и он меня какой-нибудь подружкой побалует…

Императрица опять стала краснеть от еле сдерживаемых эмоций:

– Не боишься, что тот же Шеян тебя зарежет в порыве ревности? Или с твоими шлюшками несчастный случай произойдёт?

Тут уже я напрягся, проедая обнаглевшую подругу взглядом:

– Если что-то подобное случится, я кое-кому голову откручу. Сразу. И не посмотрю, кому эта глупая голова принадлежит.

– Опять заговариваешься!..

– Нет! Предупреждаю! Причём один – и последний раз.

Императрица посидела минутку молча, после чего даже смогла улыбнуться:

– Это хорошо, что ты не ревнивый. При таком условии я скорей всего тобой ещё пару раз воспользуюсь. В тебе так много животной, природной страсти…

Глаза её заволоклись поволокой приятных воспоминаний… А я сидел в каком-то трансе и никак не мог врубиться: что здесь происходит? Кто, кого и чем пытается поддеть? Кто на кого злится и есть ли для этого повод? И вообще: сколько я ещё буду терпеть над собой подобные издевательства?

Поговорил по делу? Так чего перешёл на личностные отношения? Зачем поддался провокационным вопросам? Ведь слону понятно, что Машка меня специально злит, хотя и сама еле сдерживается. А почему? Что она задумала? Как бы все её недомолвки раскусить да голую истину уловить?

Мой взгляд опять непроизвольно уставился на потолок. Вот она, лазейка во все тайны и ключик от всех секретов. Надо только отыскать ближайшие к этому кабинету входы, и уже по лабиринту между стен пробраться сюда, что надо подслушать и уже потом сделать окончательные выводы. В спальню я к этой стерве заглядывать не стану, я выше этого, а вот по ведущимся здесь разговорам – узнаю всё!

И я не смог удержать на лице торжествующей улыбки. Что сразу было подмечено моей высокомерной, зазнавшейся собеседницей:

– Чему радуешься, плебей?

– Ну а как тут не радоваться? Если предстоит ещё одна возможность, а то и две, хорошо отыметь саму императрицу? Будет что вспомнить на старости лет, сидя у камина и рассказывая праправнукам сказки.