Артем Рыбаков - Вернутся не все! Разведывательно-диверсионный рейд (сборник)

– Ох-хо-хо! Можно подумать, это я на «вертушке» больше, чем на автобусе, в свое время ездил. Ты смотри, Сань, у парней краешек уже виден. А как перескочит кто, что делать будешь?

– У кого это ты краешек усмотрел, старый? Окунев вроде в колею вошел.

– С Антоном как раз все в норме. Он пулю в результате, как говорится, «неизбежной на войне случайности» выхватил. Ты, кстати, там рядом ошивался, так что и тебе прилететь могло. И у Сереги все путем – сам понимаешь, ему кровь не в новинку. А вот Ванька наш что-то приуныл. Перемариновали мы его, похоже.

– Не боись, Сергеич. Будет ему завтра дело – всю тоску из него повытрясу.

– Чего придумал?

– Партизанские клины завтра на «железке» будем ставить. Он сейчас их как раз строгать будет. Прикинь, Тотен местных озадачил, и они их на лесопилке для нас сделают.

– А за каким ему строгать, если сделают? – От жары я что-то плохо соображал. Надо сходить на речку, макнуться.

– Сделают-то на пилораме, так что пригонка по-любому нужна. Ну и сам помнишь, как «в рядах» принято: «Наши руки – не для скуки!»

– Это верно! Но про «вертушку»… Тьфу! Про самолет то есть, подумай, командир!

Совхоз Веселово, Борисовский район Минской области, БССР. 20 августа 1941 года. 18.23

«А ведь не зря Александр Сергеевич с Александром Викторовичем про силу привычки говорили! Немцы нас не только у озера не поймали, но и, если судить по здешней безмятежности, о возможности подобного финта даже не задумывались!» Слава осторожно сполз с поросшего густой травой бугра обратно в неглубокую ложбинку, где его дожидались остальные члены боевой группы.

А трюк действительно заслуживал внимания. Ведь вместо натужного блуждания с тяжелым грузом по лесам отряд, или, что точнее, боевые группы просто сплавились ночью по Березине прямо к шоссе. Десять лодок, не привлекая постороннего внимания, прошли петляющей по заболоченным лугам рекой. Их группа высадилась у устья Гайны часа за два до рассвета. От Палика досюда места глухие, так что гребли всю дорогу. Лодки спрятали в густом ивняке неподалеку от заброшенной барской усадьбы. Место хорошее – его присмотрели заранее. До моста километра полтора, и подходы отлично просматриваются.

А две команды подрывников проскочили ниже по течению. Часовые на мостах на воду даже не смотрели, впрочем, сам этого Слава не видел, но ни стрельбы, ни переполоха не было, хоть и прошло уже несколько часов. Значит – проскочили!

Причем, если группе Митрофанова была поставлена задача выдвинуться всего лишь на пять километров к югу и затем совершить обратный, то есть с юга на север, сплав, но уже по Гайне, то «нечаевцам», как называли в отряде группу разведки, придется проделать значительно более длительное путешествие. Целью для них были мосты практически у самого Борисова! Один у Малого Стахова, который отделяло от городской окраины километра три, и второй – у Стахова Большого. По прямой чуть больше десяти километров, но река петляет, словно серпантин в новогоднюю ночь, и получается, что пограничникам плыть вдвое дальше. По расчетам, на место им едва-едва удастся добраться к завтрашнему утру.

«Если удастся подорвать их, то движение на Борисов будет парализовано сразу по обоим берегам Березины! И ведь есть информация, что в городе какой-то крупный штаб стоит – чуть ли не группы армий. Соответственно, и снабжение для всех, кто против Западного фронта воюет. А в случае удачи здесь, у Веселова, дорога вообще станет на неделю, не меньше. Долины Гайны и Березины в этих краях – сплошное болото, а ширина в сумме – с десяток километров, так что при взгляде на карту получается, что деревня Костюки на острове стоит. Ну а машины-фугасы в данной ситуации просто приятным приложением станут. Бонусом, как Антон говорил.

Да, кстати, надо выяснить, что позавчера в Зембине случилось! – вспомнил Трошин о не относящихся к текущему моменту делах. – Слухи были, что там евреев убивали. Причем много… А ведь предупреждали их – уходите в леса. Да без толку все! «У нас дети, старики… Куда ж мы пойдем?» Хоть кол им на голове теши! Да и хрен с ними! Насильно никого спасать не будем. А с бургомистром им конкретно не повезло – этот немец из-под Саратова, Эгоф, в городской школе несколько лет до войны проработал, так что всю подноготную почти всех местных знает. Хотел разведку туда послать, да полицейские эти так некстати свалились. Надо будет с документами захваченными внимательно посидеть, покопаться. Хотя то, что это не армейцы по нашу душу приходили, ясно – слишком много эсдэшных нашивок на убитых попадалось. Видимо, радио таки засекли». Оторвавшись от размышлений, он поманил одного из бойцов.

– Да, товарищ командир?

– Слушай сюда, Червяков! Возьми Бутова и сползайте вон к тем развалинам! – Слава показал в сторону видневшейся на круче усадьбе. – НП под крышей устройте – оттуда обзор хороший должен быть.

– А чего Бутова-то? Можа, Мавренкова Витьку возьму?

– А Витька что, азбуку Морзе выучил? Нет? Ну так о чем разговор?! Бутова – и никак иначе!

Козырнув, боец ужом ввинтился в заросли аира.

«Эх, как-то там у Нечаева дела? За рацию спецгрупповскую сейчас ногу, кажется, отдал бы!»

Москва, улица Горького, дом 41. 20 августа 1941 года. 23.47

Тяжелая дверь лифта солидно лязгнула за спиной, и свет в кабине погас.

«Черт! Как на звук тюремной решетки похоже! – подумал Павел. – А может, ну его? Всего-то на два этажа спуститься – и все, я дома! Сделаю вид, что от усталости не ту кнопку нажал. Нет! Так не пойдет! Достало в одиночку болтаться, как известная субстанция в проруби!»

Палец вдавил кнопку новомодного электрического звонка, и из-за усиленного полотна новенькой (дом сдали всего два года назад) двери еле слышно долетела бодрая трель, так не похожая на вялое треньканье привычного механического звонка, что был установлен в его собственной квартире.

Ждать пришлось недолго, и, к удивлению позднего гостя, дверь открыл не охранник, а сам хозяин квартиры.

– Пал Анатолич, чего это ты на ночь глядя? Или стряслось чего? – Форменные галифе соседствовали на выглянувшем с домашним халатом.

– Извините, Всеволод Николаевич, что без предупреждения. Посоветоваться с вами хочу.

– А чего не в Наркомате? Хотя ладно, проходи. Все одно – ложиться я не собирался еще. Да и рано сегодня уехал. – Первый зам Берии шагнул в сторону, пропуская Судоплатова в квартиру.

В просторной прихожей Павел остановился, не зная, в какую сторону идти.

– На кухню проходи, туда – до конца коридора. Чаем угощу, – подсказал комиссар госбезопасности. – Лидия в отъезде, а домработницу я уже отпустил…

– Ну говори, с чем пожаловал? – поставив чайник на плиту, спросил Меркулов.