Владимир Пекальчук - Нелегал

– Ты шутишь?! – удивился Тирр. – Да все соседи люто ненавидят мой родной город, и любого его жителя убьют при первой же возможности. О том, что я лично такая же жертва правящей верхушки, как и они, слушать никто бы не стал. Вернейшая смерть в муках.

Завершая общую картину мира, маг повесил на небо три луны и описал нескольких других божеств, которым он хотел бы поклоняться, но не имел возможности. Не мудрствуя лукаво, он позаимствовал характер и натуру божеств, а также особенности религий, у Кореллона Ларетиана, Эйлистри и Мистры.

Рассказ занял добрых три часа, и Тирр даже слегка охрип: так много говорить без умолку ему доводилось нечасто. Наконец, Марго заметила это и сжалилась над ним, предложив продолжить рассказ в следующий раз. Они зашли в ближайшую забегаловку подкрепиться широкими блинами, усыпанными всякой всячиной, под названием «пицца». Тирр не стал повторять свой трюк с оберткой и расплатился деньгами из кошелька, доставшегося ему вместе с домом. Сопоставив на глазок стоимость обеда с общим количеством денег, маг пришел к выводу, что, с одной стороны, не так уж там и много денег. С другой – он дал одну бумажную денежку, ему на сдачу их дали аж шесть. Денежки-то разные по стоимости, хотя все – бумага бумагой. Но без умения читать тут не разобраться.

Тирр и Марго вернулись к машине, и девушка сказала:

– У меня, кстати, есть для тебя кое-что.

Она открыла маленький тайничок под панелью и достала оттуда широкую, но тонкую книгу.

– Это букварь. По нему я научу тебя читать и писать.

– Будет просто чудесно, – обрадовался маг.

Он открыл книгу и на первой же странице увидел несколько рисунков, под каждым из которых было слово, и одну большую букву в центре, похожую на наконечник стрелы с перемычкой.

– Каждому звуку в русском языке соответствует одна буква, – пояснила Марго, – вот эта белая птица – аист . Вот этот полосатый плод – арбуз …

– … И оба слова начинаются на один и тот же звук, – догадался Тирр, – и в начале каждого слова стоит такой же значок, как в центре страницы.

– Браво. Это и есть буква «а».

На следующей странице был зверь бегемот и обычная бочка. Дальше – вода, горы, дом… Двадцать минут спустя Тирр уже знал все буквы и безошибочно читал названия вещей и животных, которых видел на рисунках первый раз в жизни.

– Это просто феноменально, – восхитилась Марго, – ты выучился читать меньше чем за полчаса!

Маг самодовольно улыбнулся:

– Я согласен с тобой, но только наполовину: это просто. Должен признать, что идея записывать любое слово с помощью всего лишь трех с небольшим десятков символов фантастически гениальна. После того как я выучил грамоту своего народа, русская грамота – сущий пустяк.

– А как пишут у тебя на родине? – полюбопытствовала девушка.

– Чернь использует довольно сложную систему, когда каждый слог передается одним-двумя символами, иногда целые слова заменяются символами-рисунками. Возможных слогов в произношении очень много – и букв тоже много. Но представители благородных домов используют рунное письмо, переняв его у магов. Кроме того, священные тексты написаны исключительно рунами, так что хочешь не хочешь, а надо учить руны.

– Так ты – благородного происхождения? – заинтересовалась Марго.

– Естественно. Я думал, это было понятно, когда я представился и назвал имя своего дома.

– Не сообразила как-то. Мало ли что это могло значить в другом мире.

– Тоже резонно, – кивнул маг.

– А что такое руны? Чем они отличаются от других букв или значков?

Тирр поерзал, устраиваясь на сиденье поудобнее:

– Руна – символ, отражающий истинную суть вещей. Она имеет мистическое и волшебное значение и часто используется в магических знаках и двеомерах для усиления или контроля. Фактически рунное письмо есть абсолютный язык, все боги пользуются им. Ну и смертные тоже, получили эти знания от богов. И, в общем, так вышло, что маги стали использовать руны не только для магических или религиозных целей, но и просто для письма. Потому что написать один знак проще, чем несколько. Раз маг или жрец уже знает руны – отчего не писать их? Потому у черни и благородных – разное письмо.

– Понятно, – сказала Марго, – теперь тебе осталось выучить цифры и счет. Ты как считаешь?

– Что значит «как»? Так же, как и ты.

– То есть до десяти, потом счет идет на десятки, сотни…

– Ну да, а как же еще?

– Мало ли. Вот у нас был в одной стране – Швеции – король, который собирался перевести свое королевство на восьмеричную систему вместо десятичной.

Тирр фыркнул:

– Он что, был кретином? На руках десять пальцев – счет до десяти, можно сказать, дан богами. Считать до восьми – это как-то неестественно.

– Кто знает, – пожала плечами Марго, – у него, надо думать, были свои соображения на этот счет. В общем, смотри.

Она достала блокнот и чудесную палочку, которую не надо макать в чернильницу, и написала все цифры от нуля до единицы – причем изображение нуля оказалось таким же, как и у илитиири: пустым кружком. После чего Тирр легко прочитал на вывеске магазина, с какого времени по какое он работает и в какие дни.

– С днями недели, месяцами, временем разберемся в другой раз, – предложила девушка, и маг охотно согласился, поскольку успел устать, да и глаза слегка разболелись, благо дело к вечеру стало клониться.

На обратном пути маг говорил мало, сосредоточившись на чтении вывесок, мимо которых они проезжали. Но под конец пути его осенило:

– Слушай, Марго, а как обстоит дело с целительством? Раз нет магии – получается, все осталось на откуп знахарям и травникам? Кто здесь больных лечит?

Девушка хихикнула, не отрывая взгляда от дороги:

– Думаю, наша медицина покажется тебе чем-то сродни магии. Хотя, надо признать, медики умеют лечить далеко не все. А что умеют лечить целители-маги в твоем мире?

– Все, – коротко ответил Тирр, – включая мор, который, бывало, буквально косил другие народы.

Марго немного помолчала, объезжая здоровенную машину с большой круглой штуковиной позади отсека для извозчика и крупной надписью «огнеопасно», и сказала:

– А ты в таком случае не желаешь ли стать целителем?

Маг со скепсисом подумал, что своим силам он найдет применение получше, чем растрачивать их на исцеление людишек, пусть даже за деньги, но вслух сказал совсем другое:

– Видишь ли, я не умею. Я не целитель.

– Жаль, – вздохнула Марго, – идея-то была неплоха.

– Да, – согласился Тирр, – уверен, будь я целителем, мне бы много платили за исцеление того, что не может исцелять здешняя медицина.

– Ты прямо мысли мои читаешь. Ты случаем не…

– Нет, читать мысли мне не дано. Вот жрицы у меня дома – они могли. Но, разумеется, исключительно благодаря божественной милости. Магия не позволяет читать мысли – по крайней мере, мне неизвестна даже теоретическая возможность этого.