Корнелия Функе - Камень во плоти

Боюсь, их упования напрасны. Воры, укравшие книгу в ночь на 11 ноября 2009 года, действовали по заказу человека (если, конечно, можно назвать его человеком), для которого эта книга была некогда переплетена.

Не может быть!

Если верить описанию на табличке рядом с витриной, Серебряная книга попала в Ле-Пюи в 1823 году – по завещанию одного дворянина, умершего, не оставив наследников. Но это всего лишь малая часть истории. Книга же существенно старше.

Иллюстрации на пергаментных страницах далеко не религиозного характера, как в большинстве книг похожего происхождения. Королей и князей, о которых книга толкует, удивительным образом не обнаружить ни в одном историческом тексте данной местности. Потому-то Серебряную книгу из Ле-Пюи зачастую воспринимали как книгу сказок, забавлявшую своими историями детей из какого-нибудь благородного семейства, или же как приукрашенную небылицами историю рода некоего давно забытого князька.

Истина же, как это часто бывает, гораздо примечательнее. Столетия напролет книга тщательно оберегала свою тайну между серебряными крышками переплета. Даже воры, ее выкравшие, думали, что основной интерес их заказчика лежит в серебряном окладе. Его требование ни в коем случае не прикасаться к книге голыми руками и не вскрывать замки, ее скреплявшие, лишь укрепило их в этом заблуждении.

За долгие века только четырнадцать мужчин и женщин дотронулись до Серебряной книги и раскрыли ее. После этого они обрели странную способность, читая вслух написанные слова, вызывать их к жизни. Существа, предметы, целые миры, запрятанные между страницами других книг в ящичках букв, – все оживало, едва заслышав голос человека, заразившегося волшебством Серебряной книги. Более того, волшебство ее было таким стойким, что дар, которым оно наделяло, передавался по наследству, как правило старшему из детей. Обычно впервые он заявлял о себе к седьмому году жизни, но бывали случаи, когда он проявлялся значительно раньше.

Из известных четырнадцати Волшебных Языков большинство предпочитали хранить свой дар в тайне. В конце концов, в мире, где уже давно не верят в чудеса, этот дар более чем подозрителен.

Человек (да, лучше будем называть его человеком, ведь он не любит, чтобы выдавали его тайны), по чьему заказу была создана, а спустя столетия украдена Серебряная книга, захотел ее иметь по двум причинам. Во-первых, на страницах своих она запечатлела воспоминания из другого мира – мира, откуда он был родом. Но столь ничтожное обстоятельство вряд ли было для него достаточным. Ему подобные любят скреплять все вещи печатью каверзы. Так ему взбрело на ум запрятать кое-что в серебре оклада: волшебство, способное вдохнуть жизнь в начертанные слова.

Мужчины и женщины, которым серебро околдовало язык, и не подозревали о том, как это произошло. Ведь они всего лишь брали в руки книгу, что в этом может быть магического?

Никто не знает, как прежний владелец утратил свою Серебряную книгу. Может быть, первый Волшебный Язык был самым обыкновенным вором.

Потом ходили толки о гувернантке, которая читала своим подопечным вслух их любимую книгу и вызвала самых настоящих драконов из плоти и крови; о священнике, который тайно стянул Серебряную книгу с полки у епископа, а спустя несколько дней, рецитируя по одной из священных книг, вычитал дьявола собственной персоной; о слуге, который стряхивал с нее пыль и так никогда и не обнаружил, что обрел чудесный дар; о переплетчике, исследовавшем ее на предмет плесени и вычитавшем в одной из своих любимых историй слоненка без хобота… Его сын Мортимер, видимо, унаследовал способности отца и стал даровитым Волшебным Языком. Он исчез при весьма таинственных обстоятельствах вместе со своей дочерью и женой…

Ах да, потом была еще эта нашумевшая история с Фердинандо Лампедуза Фенолио, писателем, который тоже исчез, как и Мортимер Фолхарт. Говорят, на творчество его вдохновили рассказы из Серебряной книги. Опасно браться за перо, когда в деле замешана волшебная книга…

Смотритель музея, большой почитатель книг Фенолио, открывший ему витрину, потом подчеркивал, что ни на минуту не оставлял писателя с величайшей музейной ценностью наедине. Он сообщает также, что Фенолио долгое время разглядывал серебряный оклад. Смотритель объясняет это исключительной полировкой серебра, придающей переплету книги сходство с зеркалом в цветочной оправе. Но это, конечно, сплошное преувеличение и фантазерство.