Корнелия Функе - Живые тени

Ну ничего себе! Скажи спасибо, Джекоб, что он не был занят спасением какой-нибудь Белоснежки.

В последний раз в таком плачевном положении ему случалось оказаться на школьном дворе, когда учитель вынужден был высвобождать его из удушающих объятий одной девчонки.

– Терн-душитель сравнительно редко встречается в этих краях. – Спаситель помог ему подняться на ноги. – Волки вас покусали?

Поблагодари его, Джекоб. Ну же.

– Ничего страшного. – Он ощупал рану в боку. – И как это вы их так быстро прогнали?

Перестань. Это звучит так, словно он же на тебя их и натравил.

Гордость все-таки очень обременительная штука.

Но его благодетель только плечом повел:

– У меня поместье вблизи Шамплита. Там нам приходится сталкиваться с подобными неприятностями, притом зверье существенно превосходит этих тварей размерами. – Он протянул Джекобу руку. – Ги де Труаклер.

Джекоб отер пальцы от крови, прежде чем пожать ему руку.

– Джекоб Бесшабашный.

Охотник за сокровищами и исключительный простофиля.

Он едва держался на ногах.

Труаклер указал на его разорванные одежды:

– Вам не помешает принять ванну из отвара коры, иначе раны могут воспалиться. Эти шипы очень коварны.

– Я знаю.

Джекоб!

Он улыбнулся через силу:

– Похоже, вы спасли мне жизнь.

Труаклер бросил разрубленные стебли на середину поляны.

– Просто я оказался в нужное время в нужном месте. Только и всего.

Какое благородство!

Джекоб, уймись! Чем он-то виноват, что ты, как первоклашка, угодил гоилу в силки?

Труаклер поднес к остаткам душителя зажигалку. Зажигалки только-только начали появляться в Зазеркалье, раньше Джекобу почти не доводилось их видеть. Стоили они целое состояние. Джекоб выпутал из волос ветку и бросил ее в огонь. Что ж, он жив, только вот чародейскую голову потерял.

Укушенный бок болел нестерпимо, и пришлось попросить Труаклера поймать его лошадь. При виде разграбленного рюкзака Джекоба охватила такая бессильная ярость, что захотелось, не откладывая, броситься в погоню за Бастардом. Но его благородный спаситель был прав – сперва надо залечить раны и продезинфицировать исколотую кожу, иначе не миновать заражения крови. А кроме того, в Гаргантюа его дожидается Лиска.

В седло ему удалось взобраться, не прибегая к помощи Труаклера. В сравнении с белым конем его избавителя все лошади, на каких доводилось ездить Джекобу, были просто жалкими клячами, спасенными у мясника от забоя.

– Куда вы держите путь?

– В Гаргантюа.

– Превосходно. Мне с вами по пути. Оттуда я намерен отправиться ночным дилижансом в Виенну.

Ну вот еще! Значит, и после Гаргантюа их дорожки не разойдутся. Оставалось надеяться, что Труаклер не станет распространяться при других пассажирах, как и при каких обстоятельствах они свели знакомство.

Сердце на востоке.

Надо во что бы то ни стало найти его раньше, чем Бастард, иначе можно было бы с таким же успехом позволить волкам себя сожрать.

Джекоб бросил прощальный взгляд на поляну, где гоил отловил его, словно кролика. Им предстоял дальний путь в Аустрию, и лицо Труаклера в течение всей поездки послужит ему напоминанием о собственной глупости.

– Бесшабашный? – Труаклер подъехал ближе. – Не вы ли тот охотник за сокровищами, который служил императрице аустрийской?

Джекоб сжал повод в израненных пальцах:

– Он самый.

…И тот идиот, что позволил облапошить себя, как последний дилетант.

На постоялом дворе, где Лиска и Джекоб договорились встретиться, они уже как-то останавливались. Тогда они искали в Гаргантюа куртку из ослиной кожи: того, кто ее надевал, она делала невидимым для врагов. Заведение «Кот в сапогах» находилось не только поблизости от библиотеки, куда Джекоб намеревался зайти, но и в тени памятника, воздвигнутого городом великану, в честь которого он получил свое имя. Высотой статуя была почти с церковную колокольню, и путешественники из самых отдаленных земель стекались в город, чтобы взглянуть на нее.

Но Лиске не было дела до серебряных волос изваяния и его глаз из синего стекла, которые якобы оживали по ночам. Она тосковала по Джекобу. Навестив свое прошлое, она лишь убедилась в том, что для нее дом – это там, где Джекоб.

Горница в трактире «Кот в сапогах» выглядела заметно ухоженней, чем «У людоеда» Хануты. Скатерти, свечи, на стенах – зеркала, официантки в кружевных передничках… Хозяин кичился личным знакомством с легендарным Котом. В качестве свидетельства этому рядом с дверью висели два потертых сапога, но они едва налезли бы и на ребенка, а ведь всякому охотнику за сокровищами известно, что Кот в сапогах был ростом со взрослого мужчину.

Прежде чем полистать гостевую книгу на предмет имени Джекоба, хозяин смерил мужскую одежду Лиски неодобрительным взглядом.

– Мадемуазель?

Из-за столика в салоне поднялся мужчина, столь привлекательный на вид, что несколько женщин украдкой поглядели в его сторону, но Лиска вперилась взглядом в черную меховую оторочку его воротника.

Он остановился перед ней и провел по воротнику пальцами.

– Наследство от деда, – пояснил он. – Лично я не нахожу ничего хорошего в подобном роде охоты. Я всегда на стороне лисицы.

Его черные волосы напоминали тени в лесу, но глаза были чуть ли не такого же ослепительно-голубого цвета, как летнее небо. День и ночь.

– Джекоб поручил мне позаботиться о вас. Он сейчас у местного эскулапа… С ним все в полном порядке! – поспешно добавил незнакомец, заметив тревогу Лиски. – По дороге он наткнулся на терн-душитель и парочку волков.

К счастью, как раз тут наши пути и пересеклись.

Он поклонился и поцеловал ей руку:

– Ги де Труаклер. Джекоб описал вас очень точно.

Кабинет врача располагался неподалеку. Труаклер указал Лиске путь. Волки, терн-душитель… Но ведь волков Джекоб умеет не подпускать к себе близко, а терн-душитель, как считается, весь истребили. После того как племянница Горбуна как-то напоролась на него и поплатилась жизнью, в Лотарингии приняли закон, обязывающий сжигать это растение.

Джекоб встретил Лиску на полпути. Руки у него были перебинтованы, рубашка вся в крови. И он был в такой ярости, в какой ей редко доводилось его видеть.

– Бастард заграбастал голову!!! – крикнул он и тут же сморщился от боли, когда Лиска заключила его в объятия.

Допытаться, что произошло на самом деле, оказалось нелегко. Хорошо хоть уязвленная гордость Джекоба на время отодвинула все мысли о смерти, но Лиска не могла думать ни о чем другом. Вся эта гонка, риск, время, потраченное на то, чтобы найти голову, – все насмарку! Они остались с пустыми руками. На миг ей сделалось дурно от страха, и она крепко обхватила пальцами коробочку в кармане.