Александр Самохвалов - Боевой разворот. И-16 для «попаданца»

Разворачиваясь обратно в сторону аэродрома, успеваю посмотреть вниз. Разумеется, после осмотра всей воздушной сферы, от греха. На земле вспышка. Похоже, и последний «мессер» обрел-таки русской землицы. Ну, белорусской – какая разница. Украина и Белоруссия, равно как и остальные, при мне оставались независимыми. Но все границы с таможнями и прочими подобного рода радостями исчезли еще в 22-м. Ровно через 100 лет после образования того Союза. Специально подгадали. Правительства, впрочем, остались. С разными уровнями полномочий и автономности. У прибалтов, к примеру, поболе… Даже армии свои. Формально. Но да бог с ними, когда это будет, да и будет ли теперь вообще… Я, конечно, не переоцениваю свою роль, подумаешь, пара мостов и два десятка уничтоженных летунов, пусть и из лучших, довоенных еще люфтваффовских выпусков… Но вот оставшийся не уничтоженным истребительный авиаполк – это уже не фунт изюма. Да еще и такой классный. К тому же Батя, похоже, умудрился сделать куда как поболе казавшегося возможным, обеспечив разведданными и связью сухопутчиков, из-за чего наш аэродром не был еще захвачен даже к утру 24-го… Опять же, полагаю, если даже День Победы станут праздновать не двенадцатого, как у нас, а, скажем, 9 мая, и хотя бы парой сотен тысяч меньше нормальных мужиков поляжет, то и это уже было бы очень даже здорово. Ладно. Делай что должно, и да будет что будет. Как говаривал Марк Аврелий. Император и философ.

Вот уже и аэродром под сферу винта наползает. Осталось сесть. Что на «миге» далеко не самое простое дело. Захожу на средних оборотах, по-покрышкински. Высматриваю, где ни воронок, ни обломков. Притираю на все три точки – нормальненько. Однако обзора при посадке никакого почти. Шнобель здоровенный, да еще кабина назад сдвинута. Все на одних ощущениях вкупе с матерными чуйствами приходится исполнять. Да и пробег всяко длинноват по сравнению с прочими, хотя здешняя полоса и позволяет. Вполне и даже более чем. Ну здравствуй, аэродром Именин. Село так называется. Именины то есть. А неподалеку, километрах в пяти, Стригово. Так его то так, то эдак обзывают. Аэродром то есть. Даже в документах. Вот, наверное, путаницы будет у историков [73]…

Пока качусь, осматриваю окружающее пространство. Здесь всю дорогу 123-й полчок стоял. Иап. Истребительный то есть. Тоже на «чайках». Однако справа наблюдаю обломки и других машин… на «мессеров» чуток смахивают, но колер другой. Оба-на, это же Як-1 [74]. С какой бы это, интересно, стати? Воронок, однако, хватает. «Мои» не могли. Видимо, со вчерашнего дня. Опа, да на этой машинке и по земле особо не покатаешься… Чуть повернул или тормознул неловко – и уже скапотировать норовит или стойку подломить. Воистину, птица, рожденная для полета и только для полета, увы. Наподобие стрижа. Тот тоже – с земли никак. Взлететь, в смысле. Бедный Костик… Подвзлететь хотел… Ну-ну…

Наконец, глаз выхватывает замаскированные бипланы, навскидку И-153, там же пара «мигов», таких же, как мой. Оставшиеся «яки», если есть такие, где-то попрятались, надо думать. Подруливаю и становлюсь в крыло с крайним «мигарем». Из ближнего леска направляется с пяток фуражек и пара летных шлемов. Подскочивший технарь, незнакомый, местный, по всей видимости, помогает спуститься по крылу. Топаю навстречу группе встречающих. Докладываю Бате без церемоний, разве что руку к шлему приложил. Тут же Фролов, остальных не знаю. Батя доволен:

– Что, Костик, понравилось выручать своего бестолкового комполка?

– Никак нет, товарищ майор!

– Что, неужто не понравилось?

– Никак нет, никого я не выручал… Так получилось… просто… – ломаю комедию. Лучше пусть полудурком считают, чем завидуют. Это Костик молоденький, лишь бы покрасоваться. Мы же куда как постарше будем, а во многия знания и печали многия же…

Первую пару мне с ходу засчитывают, все видели, а вторую – нет. Ну и черт с ними. Не ради наград воюем. Батя на это лишь головой качает. В счет полка не лишними были бы.

Фролов же просто хлопает по плечу, и мы идем все вместе к столовой. По ходу узнаю новости. Полчок наш, оказывается, повоевал всего-то лишь с полдня еще, после чего на аэродроме артснаряды затеяли взрываться. Пришлось вылетать в Кобрин. Обошлось, впрочем, без суеты и паники. Благодаря толковому командованию. Ну и, конечно, его величеству Шульмейстеру собственной персоной. Правда, теперь из того, что осталось в полку, машин и на две эскадрильи прежнего состава не набирается. Вместе с «мигами». Один из которых, кстати, капитально побился при посадке. Пилот, впрочем, не пострадал. Гудава. Однако мое владение новой техникой не то что вопросов, недоумения даже не вызывает. Столько всего произойти успело, что такая мелочь даже и не в счет. Наверное… Из Кобрина к тому времени давно уже успел смыться в неизвестном направлении штаб доблестной почти нашей 10-й сад. С некоторой частью техники. В стремительном бардаке. Оставив на разграбление Шульмейстером очень много чего интересного. Из коего чего оный формирует уже эшелоны, один даже отправить успел. Ночью. Нам тоже скоро уматывать. Поскольку пехотное прикрытие осталось лишь то, что сформировалось у Жабинки, да и того немного уцелело, а немцы все прут и прут себе вперед – не остановить. Авиацией, во всяком случае. Так что следующим пунктом базирования нашего ставшего каким-то уж очень смешанным авиаполка станет, по всей видимости, Пинск. Смешанным – потому что теперь у нас, помимо пары десятков «наших» «чаек», тройки (с моим) «мигов» и пары (один сгорел в разведке) У-2, добавилось с полэскадрильи «ишачков» из 33-го иап – горючего не хватило в Пинск слинять, хотели было уже жечь, а тут мы, – где-то полтора десятка Як-1 и даже невесть откуда взявшаяся тройка Ил-2 [75]. Ну и, конечно, – как же без них – еще где-то с эскадрилью «чаек». Сборную. То есть с миру, что называется, по нитке. В основном из почти полностью уничтоженного на земле 74-го шап [76], но несколько даже из других дивизий. Понаехали, значитца, тута. Всякие. Но аппетиты росли, и этого уже явно маловато кажется, поскольку Фролов шумно-матерно возмущается неудачей с Як-1 [77], на которых никто здесь не умеет летать. Но это бы ладно, руководство по ЛЭ есть – с ним в кабину, лети себе да почитывай. Шутка.

Плюс к этому тыловики умудрились даже и бензина подходящего на Именин не завезти. Высокооктанового. Впрочем, наши подкинули трошки – «миги» такой же кушают. Однако еще и снарядов к пушкам забыли запасти. Не то потеряли где-то. В коей связи возникает закономерный ответ на вопрос: а есть ли жизнь на Марсе? Получается, не знаю, как там на Марсе, а на Земле без Шульмейстера точно нет…

– А это, блин, такая машина – куда там «мигарю», – волнуется мой все еще ведущий. Но уже вполне весь из себя комэск. По мне, так машина как машина. «Як» этот, в смысле. Лично мне «миг» больше нравится. Вертикальная маневренность просто потрясающая. Стоит только нос хоть чуток наклонить, так тут же прыгает, словно пришпоренный. Впрочем, дело вкуса. Как ни крути, а в эскадрилье нашей теперь три уже целых «мига» и пять «ишаков». Ничего себе машинки. Типов 24 и 28. Последний даже пушечный. И ни одного пилота для «яка». Один хрен, полечу, если что… Спросят – скажу, опять во сне увидел. Или еще чего в этом же роде. Пошли все в жопу.