Алекс Хай - В интересах государства. Аудиториум, часть 2 [СИ]

Я с готовностью кивнул.

— Понимаю. Оля заслуживает лучшего. Но понимаю, что это дорого.

— И еще часть денег уйдет на тебя. Некоторую сумму я собираюсь передать Матильде Карловне в качестве компенсации затрат на твое проживание в Лебяжьем. Она ничего от нас не требовала, но это вопрос чести.

— Согласен.

— И еще определенная сумма отправится на твой счет для твоей жизни в Аудиториуме. Одежда, книги, сопутствующие расходы… У тебя и без того будут трудности с вливанием в то общество, и я не хочу, чтобы тебя считали еще и бедняком.

Я резко остановился, и отец удивленно обернулся.

— В чем дело, Михаил?

— Это… Просто это неожиданно, отец. Не думал, что ты станешь меня поддерживать.

— Михаил, я не устану повторять, что для нас ты наследник и потомок нашего Рода. Пусть твой дух призван из иного мира, но ты — наш. Ты — свой. И ты согласился нам помочь, принес себя в жертву ради нашего блага. Поэтому, конечно, мы будем тебя поддерживать и постараемся помогать по мере возможностей. Жаль лишь, что этих возможностей у меня пока немного.

— Со временем это изменится. Я буду над этим работать. Твоя помощь очень ценна для меня.

— Просто постарайся сделать то, что нужно Корфу, освободись от него как можно быстрее — и дальше будет проще. Увы, пока он не получит того, чего от тебя ожидает, ты останешься от него зависим.

— Знаю, пап.

Отец вывел меня к берегу узкой речки — довольно запущенному, но при этом здесь прослеживались следы цивилизации: сколоченные из досок скамейки, выложенные камнями кострища… Словно местные из окрестных деревень приходили сюда отдыхать.

— Теперь я вас оставлю, — сказал отец.

— Эээ… С кем?

Патриарх указал в сторону берега, и, присмотревшись, я увидел одиноко сидящую на скамейке фигуру в черном кожаном плаще. Корф.

— Он-то здесь зачем? — прошипел я.

Отец пожал плечами.

— Я всего лишь выполняю его просьбу — привести тебя к нему после экзаменов. А сейчас я пойду — нужно пригласить Штоффов на ужин в честь твоего поступления.

Не дождавшись моих возражений, отец повернулся и зашагал в сторону леса. Я же, плотнее затянув шарф на шее, направился прямиком к Пистолетычу.

— Судя по всему сдал, — вместо приветствия сказал Корф и похлопал по свободному месту на скамейке возле себя. — Присаживайся, Михаил.

— За нами могут следить. Встречаться здесь неразумно.

— Садись, Михаил. Здесь слежки нет.

Неодобрительно качнув головой, я все же устроился на самом краешке скамейки.

— Зачем вы приехали?

— Поздравить. И сообщить условия нашей сделки, — Корф обернулся ко мне, и я заметил свежую царапину на его щеке. Видимо, ночь прошла бурно. — Ты ведь хотел знать, что должен делать для меня в Аудиториуме?

— Почему вы уверены, что за нами нет слежки? — осторожно оглянувшись, спросил я.

Корф безмятежно созерцал медленное течение речки. Я заметил, что помимо пары свежих царапин на его лице красовалось несколько кровоподтеков, словно он участвовал в драке.

— Об этом позаботились, — не отрывая взгляда от воды, отозвался тайный советник. — Михаил, что ты помнишь о Третьем испытании?

Я хотел было ответить “ничего”, но, пораженный внезапным озарением, так и застыл с открытым ртом. Я помнил! Воспоминания вернулись, и я сам не заметил, как. Класс, допрос, принуждение признаться в употреблении “допинга”, мольбы Ирэн — все это осталось, сохранилось, вернулось!

Увидев смятение на моем лице, Корф позволил себе улыбку.

— Значит, помнишь. И, видимо, многое. Отлично.

— Но почему…

Черт, я ведь и сам не заметил, что память вернулась. А я, балда, еще и сболтнул об этом Адлерберг! Твою мать! Так облажаться — и даже не понять этого сразу.

— Не понимаю, — прошептал я. — Как это возможно?

— По той же причине, почему за нами сейчас не следят, — улыбнулся тайный советник.

Стоп. Испытаниями руководил Зуров — Адлерберг и все остальные подчинялись ему. И если моя память сохранилась, значит, либо он дал приказ Адлерберг не стирать мне воспоминания, либо я каким-то образом оказался устойчив к такому воздействию. Но ведь Корф уже благополучно подчищал мне память, поэтому нет, иммунитета к таким процедурам у меня не было… Так что, выходит, это Зуров постарался?

— Так Павел Антиохович с вами? — прошептал я и с подозрением уставился на Пистолетыча. — Почему вы скрывали, что у вас есть люди в Аудиториуме и помимо меня?

Корф ответил уклончиво.

— Не сказал бы, что он “с нами”. Зуров сам вышел на меня пару дней назад. Предупредил, что его коллегам стало о тебе известно. И вызвался помочь уладить вопрос.

Я сопоставил это заявление со словами Зурова. Выходит, память мне все-таки не стирали. Скорее просто сделали что-то вроде временного затмения. Или это и вовсе было временным побочным эффектом испытания. Не суть. Главное — я помнил. Да и не это сейчас было важно. Зуров оказался в сговоре с Корфом — вот что меня удивляло.

Но ему-то оно зачем?

И за какую же команду все же играл Антиохович? Если предположить, что он был связан с Радамантом, а сейчас вышел на Корфа… Как-то странно.

— Теперь я понимаю еще меньше, Вальтер Макарович. Зачем советнику ректора вам помогать, особенно с учетом того, что Тайное отделение в Аудиториуме недолюбливают? — удивлялся я.

Корф пожал плечами.

— Истинные мотивы Зурова еще предстоит выяснить. Поверь, у меня не меньше вопросов, чем у тебя. Тем не менее свою часть обещанного он сегодня выполнил — ты здесь, ты рекомендован к зачислению и ты сохранил воспоминания.

— А что он получил взамен?

— Неприкосновенность. Когда полетят головы аудиториумцев, то его — останется на плечах. И он сохранит место. Если, конечно, нам удастся предоставить неоспоримые сведения о том, что происходит в Аудиториуме.

— А я вам там зачем в таком случае? Если у вас появился столь важный свидетель, который может слить так много важной информации…

Корф устало вздохнул.

— Михаил, ну ты как дитя малое, ей-богу. Это же Аудиториум, а там тот еще серпентарий. Они там как пауки в банке — интригуют, борются за власть и влияние, лезут наверх по головам. И у каждого целый склад скелетов в шкафу. Зуров может играть в собственную игру. Может попробовать натравить меня на кого-то из своих соперников, чтобы убрать их нашими руками. Может попытаться использовать меня или тебя в своих интересах, а уж фантазии им там не занимать. И я не смогу быстро проверить чистоту его мотивов. Ты же у меня парень замотивированный, и как союзник ты мне более понятен.

Ясно. Мной, как считал Корф, будет проще управлять. И я не сорвусь с крючка, пока судьба моей семьи зависит от него. Да и моя собственная. Не знаю, как отреагируют другие, если выяснится правда о моем появлении в этом мире…