Гэвин Магнус - Ростки лжи

— Человек? — неверяще мотнул головой Этериас.

— Человек. — мрачно подтвердил Гастон.

— Где Гелли? — прикрыв глаза, верховный иерарх помассировал переносицу.

— Ваш помощник взял на себя руководство расследованием.

— Похоже на него. — слабо улыбнулся больной.

Первый советник промолчал, и в больничной палате повисла тишина. Гастон смотрел куда угодно, но только не в глаза иерарху.

— Что удалось выяснить?

— Яд был куплен в городе у одного из алхимиков под предлогом охоты, как и стреломет. Их покупали разные люди. Мы составили примерное описание, но никаких редких отличительных черт нет. Ваш помощник вместе со стражей и гвардейцами увешали листками с портретами весь город и объявили награду за любую помощь в поимке. Несколько горожан видели похожих людей, но найти их это не помогло. Ещё несколько человек видело человека в сером плаще на одной из крыш, и опросив толпу, гвардейцы определили, что именно оттуда был сделан выстрел. Мастер Долиан и я воспользовались памятью камня, однако лицо человека было скрыто тканевой маской, а образ получился размытым. Удалось выяснить лишь примерное телосложение и возраст. Поиски всех трёх людей всё ещё ведутся, но мы предполагаем, что они покинули город. — отчитавшись, Гастон вытянулся в струнку и замолчал.

— Прекратите, Гастон. В этом нет вашей вины. — вяло махнул рукой с кровати Этериас.

— Если бы вы произносили речь на площадке за городом в честь турнира, даже самые быстрые воины храмовой стражи не донесли до госпиталя живым. — внезапно окрысился Гастон. — А ведь любой мастер способен защитить себя от одного простого снаряда.

— Ладно, у меня нет сил с вами спорить. — устало вздохнул иерарх. — Что ещё вы можете сказать?

— Я подобрал вам охрану. Десяток опытных мастеров, что не раз бывали в экспедициях, и сотня лучших бойцов храмовой стражи. — Гастон немного помедлил, прежде чем продолжить. — Мы с советниками пришли к выводу, что мотивом нападавших является указ Фидема о расформировании церкви и ходящий в народе слух о недовольстве Отца верховными иерархами.

Этериас гневно поджал губы.

— Неужели вы думайте, что кто-то верит в это настолько сильно, что способен убить другого человека?

— Люди, убивающие других людей, существуют с начала времён. Я перелопатил все архивы. Если верить старым записям, на заре сотворения, во времена первого королевства, смерти на дуэлях или во время споров между лордами были обыденностью. Тогда наша раса была молода и слабо ориентировалась в том, что хорошо для людей, а что плохо. Но затем, под влиянием церкви, чистая природа людей проявилась и взяла верх, и количество убийств неуклонно снижалось до практически нулевого уровня, который мы имеем и на сей день. Когда мы донесли до людей, что некоторые поступки наносят вред другим людям, они перестали их совершать. Но исключения были, и остаются по сей день, и нам остаётся лишь надеяться, что когда-нибудь их не останется вовсе.

В больничной палате ненадолго повисла тишина.

— В архивах Аурелиона нет ничего, говорящего о подобном. Я внимательно изучал их, когда стал верховным. — тихим, спокойным голосом заметил Этериас.

— Аурелион — одно из самых молодых королевств. А вашим советникам это и так известно. Вопрос лишь в том, почему вы узнаете это от меня, а не от них.

Этериас прикрыл глаза рукой и подавил желание застонать.

— До недавних пор наши отношения оставляли желать лучшего. До событий во время последнего призыва я планировал покинуть церковь. Именно поэтому вместо меня приехал мастер Кайден. Он был моим первым советником.

— Если мастер Кайден решил занять ваше место, это в первую очередь значит, что он подвёл вас как советник. — бесстрастно произнёс Гастон. — Можете быть уверены, я не последую его примеру. Более полный доклад о расследовании вам предоставит ваш помощник. Пока вы не поправитесь, я взял всю бумажную работу на себя. Отдыхайте.

С этими словами первый советник коротко поклонился, и чеканным, ровным шагом покинул палату.

Полежав ещё немного, Этериас кряхтя поднялся, и, накинув на себя больничную робу медленно вышел из палаты. Храмовая стража в коридоре мгновенно встрепенулась, быстро образовывая коробку вокруг иерарха, но тот лишь вяло отмахнулся рукой, подойдя к окну. Из соседней палаты незримой тенью выскользнула пятёрка магов: четверо стихийников и мастер равновесия, и переглянувшись, заняли позиции около окна.

Но всё это совсем не волновало верховного иерарха. Глубоко погруженный в себя, не видящим глазами первый священник смотрел на город, что лежал за окном, и всё никак не мог поверить, что среди тех самых людей находиться кто-то, желающий убить его.

Ведь за всю свою жизнь он не совершил ничего, что даже отдалённо можно было назвать плохим поступком. Неужели он ошибался в самом себе?

Вальгард Свирепый, вождь клана Северного Ветра, всегда ложился рано и вставал с рассветом. Но в этот день незримое чувство чужого присутствия выдернуло его из сна посреди ночи, заставив ухватится за секиру, лежащую около кровати и рывком перекатиться на бок, падая с кровати и уходя с линии возможного удара. Однако слегка проморгавшись, северный гигант обнаружил тихо стоящего в комнате главного шамана клана, который молча смотрел на него пристальным взглядом. Убедившись, что вождь его увидел, шаман молча положил на стол запечатанное письмо и бесшумным шагом удалился из комнаты.

Вальгард отложил в сторону секиру и тихим шагом прошёл к печке, зажигая свечу. Под слабым, колеблющимся и неярким пламенем вождь внимательно вчитался в строки, и чем дальше он читал, тем более хмурым становилось выражение его лица. Закончив чтение, серокожий гигант поджёг письмо, убеждаясь, что от послания не осталось ничего кроме пепла. А затем, затушив свечу, невидящим задумчивым взглядом уставился в тёмную стену дома.

Он сидел так полчаса, не меньше. И лишь наконец придя к решению, решительно поднялся и отправился готовить снаряжение к охоте. Подточил любимую двухлезвийную секиру из хорошей стали, заменил тетиву у лука, подтянул ремешки доспехов. И лишь затем, закончив, вернулся в постель и мгновенно провалился в сон.

Предстоял крайне тяжёлый день. Пара часов сна перед ним определённо не будут лишними.

За час до рассвета Вальгард с невозмутимым выражением лица стоял перед домом своего старшего сына. Вождь ещё не был стар — скорее, находился в возрасте, когда расцвет сил мужчины начинает граничить с началом медленного увядания. Однако его старшие сыновья уже успели стать воинами и жили отдельно. Уж чего-чего, а недостатка в жилом пространстве на севере не было.

Слегка заспанное лицо молодого серовласого гиганта с удивлением уставилось на гостя.