Гэвин Магнус - Семена Зла

— Ладно, это все дела будущего. Нас должно волновать настоящее. А настоящее таково, что нам предстоит несколько недель или даже месяцев отдыхать в лучшем городе в мире за чужой счёт!

Первой вышла из оцепенения блондинка, ехидно посмотрев на Мелайю. Все прочие тоже оживились после этого заявления.

— Надо взять с собой побольше серебристого отвара. Его же делают в Таллистрии, вдруг там его нет?

Заметила рыжая.

— Наверняка есть, это же сердце людских земель. Но может стоить дороже. Помимо этого, надо взять привычных стрел с запасом — привыкание к другим может занять время, а это опасность.

Деловито вставила русая.

— Возможно, кто-то из наших знакомых имеет родственников в Кордиграде. Надо расспросить, попробуем снять комнату подешевле.

Обсуждение закипело, деловито переговариваясь между собой, девушки тщательно обсудили все вещи, которые стоило сделать перед отправкой в долгую дорогу. Мелайя же почти не участвовала в нём, улыбаясь. Первое задание своего сюзерена она выполнила с блеском.

Мы не задержались в городе надолго. Оставив вещи в доме наставника, в тот же день отправились в монастырь. До него было всего полдня пути, однако прибыть мы должны были уже в сумерках. Кадоган скомандовал привал, когда остался всего час дороги.

Старик неторопливо собрал хвороста в ближайшем перелеске и развёл костёр. Крайне редкое и почти немыслимое дело для странников одиночек, да и для небольших отрядов. Некоторые хищники выходили на огонь, и потому такое обычно могли позволить лишь наиболее защищённые караваны. За всё время своего путешествия по королевствам я ни разу не разводил костёр на привалах. Такое позволял себе только сам Кадоган, на редких стоянках, выбирая их по непонятному мне принципу.

Однако здесь, в сердце людских земель, большую часть зверья истребили ещё столетия назад…

— Время поговорить.

— Время. — эхом откликнулся я.

Наставник неторопливо поворошил костёр палкой.

— Чего ты хочешь добиться?

— Сейчас или вообще?

— Я хотел бы услышать ответ на оба вопроса.

В течение почти десяти лет ученичества у старого рыцаря мне ни разу не довелось слышать от него подобный вопрос. Он предпочитал действовать иначе — внимательно наблюдал за мной, делал свои выводы и помогал в меру собственного разумения. Я находил это довольно удобным — не приходилось постоянно врать и рисковать однажды быть пойманным на лжи. Старый странник не был идиотом — да и я однажды мог ошибиться…

— На ближайшие несколько лет я хочу, чтобы орден оставил меня в покое. Никаких заданий, никаких миссий. Хочу отточить навыки. Собрать людей. А вот затем…

Я задумчиво почесал подбородок. Привычные по старому миру пути к власти, пожалуй, в королевствах вряд ли бы сработали. Следовало играть по-другому. Однако стоило ли говорить наставнику о том, что я стремлюсь к власти? Пожалуй, у меня был хороший ответ, что не был правдой, но не был и ложью.

— Я хочу стать королём.

Сэр Кадоган не выразил ни малейшего удивления, продолжая вяло ворошить костёр палкой.

— Ты не удивлён?

— Возможно, я тебя расстрою, но твоя мечта отнюдь не уникальна. Каждый второй рыцарь мечтает однажды подняться повыше. Большинство, правда, видит себя не более чем бароном. Впрочем, даже это удаётся немногим.

— И как ты оцениваешь мои шансы?

На миг мне показалось, что глаза старого рыцаря сверкнули в полумраке.

— На крайнем юге есть одно королевство, что зовётся Харен. Скверная земля, если честно. Полуостров, окружённый горами, большая часть территории которого — пустыня. Одна-единственная река на всё королевство, так что люди там живут вокруг неё или на побережье. Однако к чему я это рассказываю: никто и не думал селиться в тех землях. Горы, минуя которые ты попадаешь в пустыню — ну кому это надо? Большая часть королевств основана герцогами Ренегона, которым было здесь слишком тесно. Однако ни один герцог не захотел финансировать экспедицию в те земли. Харен основал один из нас. Рыцарь-странник, что в одиночку исследовал те земли.

— Как ему это удалось? Орден спонсировал его деньгами?

— Нет, вовсе нет. В пустыне водилось множество тварей, которых раньше никто не встречал. Он охотился на них. Продавал трофеи в сопредельных королевствах: за редкости дают больше всего. Набрал на эти деньги людей, позвал крестьян победнее и основал там баронство. К концу его жизни оно разрослось до таких размеров, что Иерархи признали его королём на очередном конклаве.

— И как к этому отнёсся орден?

— Рыцарь, что стал королём… Это легенда. И это одна из причин, почему мы так известны во всех королевствах. Пример высшей доблести и добродетели. Конечно, орден поддержал его. Хотя, полагаю, именно в те время, когда он ещё не стал королём, имелись некоторые трения. Иерархи не любят терять своих людей, а рыцарь, ставший бароном — это именно потеря.

— Им стоило бы смотреть на это шире. Список заданий, которые может выполнить барон, заметно длиннее, чем тот, на который способен рыцарь.

— Верно. Но для землевладельцев действуют иные законы, и не каждый барон согласится бросить всё и бежать куда-то по поручениям иерархов. Даже не каждый рыцарь согласится. Дело церкви — помогать и наставлять, а не приказывать.

— И они крутятся как могут, да? — я слегка улыбнулся.

— Именно так. И мы тоже в этом колесе.

Старик ехидно улыбнулся. Но мгновением позже улыбка пропала с его лица.

— Магистр нашего ордена был моим наставником. И что ещё более важно, он был наставником нынешнего верховного иерарха Ренегона. Ты понимаешь, что это означает?

Цепочка была простой.

— Понимаю.

— Он посвящал тебя в рыцари, ты должен его помнить. Он очень стар. Говорят, ему недолго осталось, но это говорят уже несколько десятилетий. Мастера жизни живут дольше обычных людей, однако всему есть предел. Он уникальный человек — в своё время он был одним из семи советников верховного иерарха Ренегона на протяжении долгих лет. И одновременно с этим он стал рыцарем-странником, пройдя обучение уже во взрослом возрасте и самостоятельно проведя преобразование организма. Как один из самых влиятельных людей в Ренегоне, он имеет возможность сделать так, чтобы тебя оставили в покое. Верховный послушает его. Однако, чтобы убедить его, нам потребуется рассказать ему многое.

— Он сохранит тайну искусства смерти?

— Не знаю. Взять с него клятву молчать мы точно не сможем. Это самый тонкий момент. Если убедить его — да. Уверен, если ты расскажещь ему то, что знаю я, это даст тебе время. Однако, вполне возможно, что тем временем он отдаст приказ пытаться повторить твои успехи. А ещё приставит людей наблюдать за тобой. И снарядит за тобой отряд охраны, чтобы не потерять уникального человека. И будет регулярно отправлять письма с коварными вопросами…