Гэвин Магнус - Семена Зла

— Этот вариант меня не устраивает.

— Понимаю. Однако я не знаю, как мне убедить его этого не делать. Магистр — весьма упорный человек. Если он примет такое решение, отговорить его точно не выйдет.

— Пожалуй, у меня есть одна идея…

Мы прибыль в монастырь уже за полночь. Стражники ордена провели нас в кельи без вопросов — для действующих странников всегда было подготовлено несколько. И уже наутро, вместе с наставником мы направились к магистру. В этот раз, в отличие от моего посвящения, он принял нас один, в собственном довольно просторном кабинете, расположенном на верхних этажах монастырского замка.

Я с интересом огляделся здесь — чувствовался порядок. В кабинете не было ни пылинки, ни разбросанных бумаг — лишь закрытые стеллажи, большой рабочий стол и ряд крепких, окованных сталью сундуков.

Кресла для посетителей здесь не было. Предполагалось, что гости будут стоять, тем самым выказывая уважение к хозяину кабинета.

Как и почти год назад, сам магистр выглядел древним, крайне дряхлым стариком. Его лицо было столь морщинистым, что на нём сложно было опознать какие-то эмоции. Он поднял на нас свои белёсые, выцветшие слепые глаза.

— Сэр Кадоган. Сэр Горд. Чем обязан вашему визиту?

Несмотря на слепоту, он безошибочно опознал меня. А ведь мы виделись лишь однажды — во время посвящения в рыцари.

— Мой ученик завершил своё путешествие.

Спокойным, рассудительным тоном ответил наставник.

— Вот как? Интересно будет послушать. Сэр Горд, будьте так любезны, оставьте нас и подождите за дверью.

Ни грамма интереса на лице магистра, впрочем, не отразилась. Спорить было глупо, и потому я молча покинул кабинет. Тяжёлая дверь из неизвестного мне дерева не пропускала ни единого звука. Спустя полчаса Кадоган покинул кабинет.

— Твой черёд. — спокойно оповестил меня наставник.

У меня мелькнула мысль, что стоило бы обговорить наши рассказы, дабы не быть пойманными на нестыковках. Однако Кадогану, возможно, даже не приходила в голову мысль о том, что мы можем попытаться как-то обмануть магистра.

— Расскажите мне о вашем путешествии, сэр Горд.

— Что именно вы хотите услышать?

— Всё. Начните сначала.

И я рассказал. Старый, древний и дряхлый магистр вызывал у меня некоторое ощущение лёгкой опаски. Я, конечно, не боялся его… Но мне до сих пор было в точности неизвестно, какое положение в иерархии местной власти занимает орден и сам магистр: простым рыцарям подобное не сообщалось. Достаточно было и того, что быть одним из рыцарей-странников — это престижно, и давало привилегии, схожие с баронскими, не владея при этом землёй. Однако подсознательным, звериным чутьём я чувствовал власть, исходящую от этого человека. И поэтому следовало быть осторожным.

Медленно, неторопливо, я рассказал о путешествии, не говоря ни слова лжи. Лишь умолчал о некоторых вещах. Магистр выслушал меня, не сказав ни слова. Лишь когда я закончил, он медленно встал со стула и подошёл к окну, на котором росписью был изображён рыцарь в закрытых латах с двуручным мечом.

— Немало испытаний выпало на твой путь. Один из наших братьев, сэр Шорг, уже больше двадцати лет путешествует с караванами, важными для иерархов. Он регулярно шлёт мне отчёты: и за все двадцать лет это была лишь рутина. Стычки с привычными хищниками, и не более.

— Это имеет значение?

— Что ты видишь, смотря на эту картину?

Проигнорировав мой вопрос, спросил магистр, показав мне на расписанное стекло. Рыцарь стоял, держа воткнутый в землю меч двумя руками, гордый и непреклонный, готовый в любой момент поднять его и отразить любой удар. Несмотря на то что моим основным оружием был одноручный меч, владению другим оружием в ордене тоже обучали: и я знал, как отражают удары из такой стойки. Но об этом ли был вопрос?

— Символ. Я вижу символ.

На миг мне показалось, что магистр задаст уточняющий вопрос. Однако это не требовалось. Я понял смысл вопроса, он понял смысл ответа, и он понял, что я понял.

— Ты умолчал некоторые вещи в своём рассказе.

Магистр не спрашивал, лишь констатировал факт.

— Верно — не стал запираться я.

— Меня уже давно не интересует, как развлекаются молодые рыцари. Однако, если есть вещи, о которых тебе стыдно упоминать, я хочу их услышать.

Пожалуй, и на подобный случай у меня был припасён ответ. Немного помедлив, я ответил:

— В деревне, где я отходил от ран и истощения после того, как миновал горы, я взял в ученики парня по имени Дей. Он не дошёл до следующего города.

— Как это случилось?

— Его тело растерзала крупная стая волков. Я убил их всех, но тогда для него уже было слишком поздно.

Магистр помолчал некоторое время.

— Такое случается. Не вини в этом себя. Даже богам не под силу спасти всех.

В кабинете повисла тишина. Мы смотрели сквозь раскрашенное стекло во двор, где тренировались послушники, которым предстояло спустя годы стать новыми рыцарями. Пусть не было слышно никаких звуков, в голове легко всплывали команды, что отдавали на тренировках мастера ордена…

— Изготовление доспехов займёт время. Несколько месяцев. Задержись на это время здесь. Заодно восстановишь форму после той битвы в Палеотре. Мне несколько раз отращивали руки и ноги: скверные ощущения. И зайди к казначею, орден платит каждому действующему страннику жалование. Небольшое, но на жизнь хватит. Есть у тебя остались вопросы, спрашивай. — прошелестел, наконец, голос магистра.

— Вам поступал запрос от верховного иерарха Палеотры или Ренегона?

Мой вопрос, кажется, вызвал лёгкое удивление на старческом лице.

— Нет. А должен был? Что за запрос?

— Вполне вероятно. Время уже подходит. Когда мы отбывали из Палеотры, у местного жречества возникли вопросы, на которые нам с наставником не хотелось бы отвечать.

— И вы думали, что получить ответы они попробуют через меня. Да, это возможно. Как давно это было?

Со времени боя с крикуном в Палеотре прошло уже больше четырёх месяцев. Месяц, чтобы оправиться от ран, месяц на марш-бросок до Таллистрии, да и караван шёл до Кордигарда больше двух месяцев…

— Почти пять месяцев назад.

— Да, если бы они хотели, мне бы уже пришли письма. Если этого не произошло, есть только одно объяснение — запросы отправили нашему верховному. Однако мне он об этом ничего не говорил…

Лицо древнего магистра приняло выражение задумчивости.

— Если они не обратились ко мне, есть только один вариант: иерархи предполагают, что мне и так всё известно. И при этом твёрдо уверены, что это является тайной ордена, которую мне бы не хотелось раскрывать. Однако я совершенно уверен, что память меня пока не подводит. Значит, вам известно что-то, что они могли принять за подобную тайну, чего не знаю я?