Александр Курзанцев - Возвращение Завгара [AT]

Потом, правда, когда видение отступало, чувства сменялись глухой, до зубовного скрежета, яростью и злостью. Вот только женщина не глупая сама по себе, да ещё и целый полковник, Захария Петровна прекрасно понимала, что «Кентавр» это не причина, «Кентавр» — следствие. Убрать его, достаточно быстро появится новый. Нет, разбираться надо было с причиной.

К чему может привести дальнейшее попустительство и излишняя свобода мужского пола, прекрасно видно было по заокеанским заклятым друзьям. Мало того, что они извратили само понятие демократии, включив в понятие демоса — мужчин, глупость, от которой гречанки древности уже бы волчком вертелись в гробах, если бы таковые имелись, так они ещё и, помимо избирательных прав, дали им возможность самим занимать руководящие посты.

И ладно бы это были секретари, понятно для каких дел принятые в Белый дом, но нет, в настоящий момент должность вице-президены САСШ занимал самый настоящий мужчина, который даже что-то там вякал из-за спины впадающей, похоже, в старческий маразм президены Эммы Каллис.

Представить на месте императрицы, здесь — в России, императора было почти физически больно. А уж куда могло завести страну управление в мужских руках думать и вовсе не хотелось.

Единомышленниц из таких же как она, отставниц найти оказалось делом несложным. Шесть официр, шесть ветеранов службы составили первичный костяк новой организации. И тогда, несколько лет назад ими было организовано тайное общество «МММ», образованное от трех слов являющихся теми тремя китами на которых зиждилось общество — «Мир, магия, матриархат».

Но это было официальным названием, которое должно было закрепиться в умах обывательниц, при неизбежном раскрытии их деятельности. Сами же они называли себя не иначе как «Невидимая Империя».

Главой организации — «Архимагиней» — стала сама Балуева, остальная пятерка именовалась — «Ведьмами». Именно они, в дальнейшем, организовали создание тайных ячеек организации по стране, вербуя сторонниц в основном среди бывших и действующих официр армии и спецслужб. Рядовые участницы «МММ», в целях конспирации, именовались «Фуриями».

Сеть сторонников была ещё недостаточна, разве что в родном управлении ИСБ удалось перетащить на свою сторону бывших учениц, ныне занимавших серьезные руководящие кресла, и, по уму, следовало бы, продолжать тихую и незаметную инфильтрацию во все слои имперского общества, с продвижением консервативной идеологии, но появление, словно из ниоткуда Петра Иванова, оказавшегося, не много ни мало, пропавшим племянником Императрицы, заставило резко переходить к активным действиям.

У Балуевой имелась парочка хороших ушей в Академии и ей крайне не понравилось то, что она услышала об этом первом мужчине-курсате. Он не просто стал прецедентом, его появление в стенах элитного учебного заведения буквально заставило вековые устои пошатнуться. Образно говоря, скрепы начали трещать, потому что прыткого пацана невозможно было удержать в рамках традиционного поведения.

Прими он правила игры, не выделяйся так из общей массы курсат, и доучится бы ему дали, как и отслужить в войсках, как-никак, исключения только подтверждают правило, но нет, малец начал творить такое, что вся Академия буквально каждый день вставала на уши, грозя спустить в унитаз всю свою двухсотлетнюю безупречную репутацию.

А затем объявление его великим князем стало той последней былинкой что склонила чашу весов в пользу его устранения.

Всё пришлось делать, хоть и тщательно, но в условиях дикой спешки. Благо, кандидатку подобрали быстро, — одну из тех, что пострадала от рук поганца. Обработали Арину отлично, та не задумываясь выпустила три пули, последним выстрелом произведя контрольный в голову, чего не имеющему магии парню должно было хватить с гарантией. Вот только он, неожиданно, не умер. Балуева даже изначально подозревала подмену, но тщательное расследование показало, что тот действительно смог пережить даже пулю в голове, но впал в кому. В принципе, Архимагиню устраивал и такой результат, позволив вновь вернуться к первоначальному плану, но после шести месяцев овощем в отдельной палате, великий князь Пётр Алексеевич изволил очнуться и спустя жалкие пару месяцев принялся чудить ещё пуще прежнего, не просто шатая устои и разгибая скрепы, а с ухмылкой подрывая само основание матриархального общества, обещая устроить самый настоящий гарем наоборот.

Этого позволить Балуева не могла и поэтому созвала экстренное собрание всех пяти Ведьм и нескольких особо приближенных Фурий, для окончательного решения вопроса с слишком много возомнившем о себе парне.

— Он племянник императрицы, — после недолго молчания произнесла одна из Ведьм.

— В семье не без урода, — и не подумала улыбаться Архимагиня, произнося эти слова как констатацию факта, совершенно серьезно.

— Но почему его не останавливает собственная семья? Это же крах буквально всего, морали, устоев, в конце-концов извращение всего института брака.

Балуева кивнул вслед полным эмоций словам соратницы, подтвердила, — Всё так.

После недолгой паузы, добавила, — И я даже догадываюсь почему. Боюсь, кто-то заигрался с правами мужчин и прочими бреднями про равенство и сестринство. Мужчина женщине не сестра и наша задача аккуратно но твердо императрице на это указать.

— И что предлагаешь? — Спросила ещё одна ведьма.

— Надо довершить начатое. Окончательно закрыть вопрос с инициативами великого князя и с ним самим.

— Он, скорее всего, под плотным колпаком тайной канцелярии.

Архимагиня кивнула, — Не скорее всего, а так и есть. Не удивлюсь, если канцелярия всё это и начала. Поэтому подготовку начинаем уже сейчас. Мне нужно знать всё, чем сейчас живёт Пётр Романов, куда ходит, с кем встречается. Круг его бывших и нынешних контактов. Постараемся сделать всё, по возможности, тихо.

— А если тихо не выйдет?

— Значит, — сурово обвела Балуева взглядом находящихся перед ней женщин, — Будет громко и жестко.

— Парапабабам, парапабабам, — напевал я, уверенно шагая по направлению к Светланиной спальне.

Настроение у меня было отличное, на улице светило солнышко и пели птички, а я был весь в предвкушении неистового секса с тоскующей почти год без мужского внимания бывшей командирой учебного взвода.

Тем более, что прямо возражающих против внеочередной форы в вопросе моего завоевания, на ужине не было и уже на следующее утро, я, опшикавшись одеколоном «Шипр» от московского производства «Брокар и Ко», целеустремлённо, летящей походкой, пересекал дворец торопясь на долгожданное рандеву.

Подойдя к двери выделенной для Светланы комнаты, постучал и, услышав приглушенное — «войдите», тут же оказался на пороге, с сакраментальным, — А вот и я, цветов не надо!