Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ : с илл.]

Полковник опять задумывается. Капитан почтительно ждёт.

— Реагировать согласно установленного порядка! — приняв решение, отдаёт приказание полковник. — Нет смысла что-либо придумывать.

— Слушаюсь, господин полковник! — козырнув, отвечает капитан и начинает записывать в блокнот последнее распоряжение.

Время действия: двадцать девятое сентября. Вечер.

Место действия: воинская часть ЮнМи

— Ты была сегодня безнадёжна. — говорит ЧжуВон, имея в виду мои результаты, полученные на стрельбище.

Не, ну а чего он ожидал? Винтовка и пистолет, — тяжёлые штуки. Мои руки их не удерживают, как надо.

— С таким низким уровнем ехать во Францию нельзя. — продолжает дальше бубнить ЧжуВон. — Опозоримся.

— Я могу остаться. — предлагаю я.

— В смысле, — «остаться»? — не врубившись, удивлённо переспрашивает ЧжуВон.

— Просто — «остаться». Завернусь в одеяло и буду спать, пока ты с делегацией будешь кататься. Вернёшься, — толкнёшь, разбудишь.

ЧжуВон выпятив челюсть, с осуждением смотрит на меня.

— Быстро сдаёшься. — помолчав пару секунд, выносит он обвинительный вердикт. — Морпехи так не поступают. Они не ноют, а идут тренироваться, чтобы достичь победы.

— Только не нужно опять давить на патриотизм. — скорчив физиономию, отвечаю ему. — Я в армии, это… это…

— Это уже хорошо! — говорю я, не сумев придумать достойный ответ.

ЧжуВон насмешливо хмыкает.

— Надеюсь, ты не предлагаешь мне «немного подкачаться»? — спрашиваю я.

— По-моему, как раз тебе и это и нужно сделать.

— И где я потом буду «играть бицухой»? На сцене?

Вопросительно смотрю на советчика. В ответ тот неопределённо пожимает плечом.

— Если руки будут слабые, — оружие ты не удержишь. — констатирует он.

— А чего ты хочешь добиться за пять дней? — удивляюсь я. — Пятого уже лететь надо.

ЧжуВон задумывается, смотря вдаль, потом переводит взгляд на меня и разочарованно цыкает зубом.

— Тут бы песни народные успеть выучить… — устало говорю я. — Да себя потом не забыть. Интеллектом буду брать. А ты будешь стрелять и бегать. Ты большой, тебе прокатит.

— И много у тебя «интеллекта», чтобы блистать?

— На дождь из блёсток точно должно хватить. — успокаиваю я и перевожу тему. — «UMG» охренели, когда услышали «Эммануэль». Сразу предложили всё бросать и мчаться к ним.

— Правда? — недоверчиво спрашивает Чжу.

— Зачем мне врать? — не понимаю его недоверия. — Прониклись. Предложили контракт. Они, собственно, сюда ради этого прилетели, — меня подписать.

— И … Ты согласилась?

— Нет. Порекомендовала СонЁн вместо себя.

— СонЁн? — удивляется ЧжуВон.

— Таскаться во Францию больно далеко. — объясняю я. — Лучше с японцами мутить. До них всего три часа лёта.

— Это непатриотично. — осуждающе произносит ЧжуВон.

— Зато — практично.

— Значит, со мной работать не хочешь?

— Предлагайте, господин ЧжуВон. — мотивирую его в ответ. — Предлагайте! Видите, сколько желающих набежало? И каких! Каждый с мировым именем. А вы всё не сформулируете условия. Дождётесь, что останетесь ни с чем.

Насмешливо хмыкаю, глядя на озадаченного парня. Да, это тебе не урождённым принцем сиять в Корее. Это конкуренция.

— Если нужно произвести впечатление на французов, то, мне кажется, — лучше попробовать с метанием ножей. — предлагаю я. — Зрелищно и у меня вроде получалось. Укрощение винтовки потребует большего времени… Я так думаю.

Время действия: двадцать девятое сентября. После обеда.

Место действия: дом мамы ЮнМи

— Ну как? — спрашивает мама. — Говори быстрее, что тебе сказали.

Не торопясь выполнить мамину просьбу, СунОк молча проходит на кухню и устало садится за стол.

— У нас есть цветочный отвар? Или чай? У ЮнМи должен был остаться чай. Сделай, мне его, пожалуйста, мама.

— Сейчас. — отвечает мама, берясь за чайник.

( спустя несколько минут. На маленькой кухне мама сидит за столом напротив СунОк. Смотрит, как та осторожно, чтобы не обжечься, пьёт из кружки горячий чай).

— Горький. — говорит СунОк о напитке и ставит кружку на блюдце.

— Рассказывай. — требует мама.

СунОк вздыхает.

— Всё плохо. — говорит она. — В комиссии считают, что я вступила в сговор со своей сестрой и получала информационное преимущество над другими участниками рынка…

— Какое ещё «информационное преимущество»? — спрашивает, не понимая, мама.

— Они говорят, что моя сестра заранее сообщала мне о содержании своих заявлений на пресс-конференции о школе «Кирин», тем самым позволяя спрогнозировать направление движения курса акций. Чем я и пользовалась. А полученную прибыль мы делили между собой.

Мама молча смотрит на дочь, видимо, пытаясь уложить её слова в своей голове.

— Короче. — не видя понимания, говорит СунОк. — Я знала, что будет говорить ЮнМи о «Кирин». Если бы она ругала школу, то курс акций падал бы, а если хвалила, — то он бы рос. Понимаешь?

Мама кивает.

— Теперь понимаю. — говорит она. — А то талдычишь про какое-то «информационное преимущество». И какое наказание тебе грозит?

— Согласно правилам — аннулирование сделок. — со вздохом отвечает СунОк. — И выплата штрафа в половину от полученной суммы прибыли.

Мама ахает.

— Что за правила такие?! — возмущённо восклицает она. — Это же куча денег!

— Вот и я говорю, — грабёж… — поддакивает маме незадачливая спекулянтка.

— И что же теперь делать? — несильно хлопнув ладонями по столу, спрашивает мама.

СунОк пожимает плечами.

— Судиться надо. — говорит она.

— А как в комиссии определили, что твоя сестра передавала тебе данные? — спрашивает мама. — У них свидетели есть?

— Это вопрос судебного разбирательства. — отвечает СунОк. — Нужно нанимать адвоката и опровергать, что ничего подобного не было.

Мама озабоченно качает головой.

— Адвокаты, — это дорого. — говорит она. — Очень дорого.

— Да знаю я. — устало отзывается СунОк. — И зачем я только ЮнМи послушала?

Время действия: тридцатое сентября. Раннее утро.

Место действия: воинская часть

«Нас утро встречает прохладой!»

Нифига оно ею не встречает! — думаю я, стараясь не выпасть из строя, ибо бегу в колонне таких же как я, — принудительных любителей утренней пробежки. — Сами пяти минут не пробежали, а уже только и мысли, как в прохладный душ залезть…

Накаркал вчера. Вспомнил, что мало бегаю! Реальность меня подслушала и вот, — пожалуйста! Бегу, как слон от пожара. И до финиша, хребтом чую, не близко. Не, конечно, для дыхалки это полезно, но — «ох, что ж я маленьким не сдох?!»

Хе хе хе… В боку колет… разве можно бегать натощак? Издевв-вательство над орр-рганизмом!

Время действия: тридцатое сентября. Одиннадцатый час дня.