Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ : с илл.]

Ещё некоторое время смотрю на сборище, переливающееся огнями разноцветных лампочек, и поворачиваю голову к своему менеджеру.

— ЁнЭ. — говорю я. — Позвони директору БонСу и скажи: звезда её агентства не может попасть на своё рабочее место по причине впавшей в экстаз толпы фанатов. Если она хочет меня сегодня увидеть, то пусть что-нибудь с ними сделает. Пока она будет этим заниматься, звезда будет ждать результатов её усилий в одном из близлежащих кафе.

— Ты хочешь поехать в кафе? — доставая телефон, спрашивает у меня ЁнЭ.

— Ну не сидеть же мне в машине, ожидая, пока эти бараны наорутся и разойдутся?

— В кафе может быть небезопасно. — озабоченно предупреждает меня менеджер.

— Однажды президент СанХён сказал мне: «За всё в этой жизни нужно платить. В том числе и за большое сердце, к которому прилагаются крики — «Смотрите, вон идёт та идиотка!».

— Сердце у меня большое. — не отрицаю я — Но слушать крики всяких ненормальных, — не желаю. Поэтому, поедем пить чай. А лучше…

На несколько мгновений замолкаю, обдумывая пришедшую в голову идею.

— Вспомнила! Двадцать пятого числа исполнился ровно месяц со дня смерти президента СанХёна. — говорю я. — На похоронах побывать мне не сложилось. На поминках, — тоже. Хочу исправить данное упущение. ЁнЭ, давай, съездим на могилу президента СанХёна!

Мой персональный менеджер смотрит на меня во все глаза и молчит.

— Чего? — спрашиваю я у неё.

— ЮнМи, поздно уже ехать в такое место… — говорит ЁнЭ, объясняя причину своего молчания.

— Почему «поздно»? — удивляюсь я. — Где-то у меня в голове болтается информация о том, что культовые учреждения работают до 22.00. Разве не так?

— Я сейчас узнаю. — обещает ЁнЭ и добавляет. — Просто скоро станет совсем темно…

— Боишься? — поняв её сомнения, спрашиваю я. — Не нужно. Мёртвые — это совсем не страшно. Неприятно, да. А больше — ничего. И ты будешь не одна, а вместе со мной.

— Неизвестно ещё, что опаснее. — отвечает мой менеджер, видимо, неожиданно для себя озвучив собственные мысли.

Фига себе, какого она мнения о моей персоне!

— Правильно говоришь. — соглашаюсь с ней, одновременно стараясь улыбнуться как можно загадочней. — Бояться будут все! Никто вылезти не рискнёт. Поэтому, давай, — узнавай адрес кладбища! Пока БонСу будет разгонять школоту, съездим, сделаем нужное дело. И мне ещё нужны будут чёрные розы. Узнай, где их можно купить по дороге.

— «Чёрные розы?» — слабым голосом переспрашивает ЁнЭ.

— Ага. — кивком подтверждаю я. — Именно они.

(позже. Машина с ЮнМи возвращается в агентство)

Сижу, смотрю на проплывающий за окном микроавтобуса ночной город. Начался дождь. Разноцветные огни светофоров и уличной рекламы отражаются в лужах, мокрых витринах, окнах, пытаясь создать ощущение праздника. Но мой организм на это «не ведётся». Настроение у меня… Ну какое? Наверное, — обычное настроение человека, возвращающего с кладбища. Грустно всё. И печально. Но больше всего нагоняют мрачности мысли о том, что оказаться на погосте можно совершенно внезапно и по абсолютно пустяшному поводу. Например, — по причине встречи с долбанутыми на всю голову школьниками. Ну да, нет у меня искренней вовлеченности в вопрос улучшения их жизни. Не горю желанием сделать всей Корее — «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный!» И, если говорить начистоту, больше занимаюсь спасением личной шкуры, чем беспокоюсь за чужие. Но они же об этом не знают? И я ведь ничего, кроме правды, не говорил? Не лгал, не врал. Вы же сами подумайте своими бараньими головами о собственном завтрашнем дне! Бошки-то вам зачем даны? Нет! Проще заткнуть неугодного, чем самим мыслить и меняться. Твари тупые!

Несколько секунд смотрю в окно, переживаю внутри всколыхнувшуюся бурю возмущения.

Сегодня, пока был дома, ознакомился с мнением нетизенов по поводу вчерашнего моего попадания в ловушку. После чтения чатов сложилось впечатление, что комментарии в них полны злорадства. Явного и скрытого. Если даже пост начинается с «это не хорошо, это ужасно», то заканчивается он зачастую чем-то вроде «она сама виновата, если так себя вела». Как сказал бы Жириновский — «Твари. Однозначно!» Ненормальная страна, ненормальные люди… Жду не дождусь, когда расплююсь тут со всеми и свалю туда, где буду чувствовать себя комфортно. Когда, наконец, меня уже выгонят из этой проклятой армии? Что ещё для этого нужно сделать?

(этот же день. Агентство)

Держу в руках коробку с «эффективно заживляющей раны мазью» и как-то… опасливо мне её открывать! Лекарственное средство от имени всей группы презентовала БоРам и, вроде бы, подвоха быть не должно, но… «А что конкретно могли добавить в мазь?» — приходит в голову мысль. — «Соли радия? Или какою-нибудь ерунду попроще? Например, — мочевину?»

«Ну его нафиг, брать из чужих рук!» — думаю я и решаю. — «Возьму, не распаковывая, а потом — выкину!»

— Спасибо, сонбе. — благодарю я БоРам и стоящих за нею остальных участниц группы. — Это было неожиданно и трогательно. Я очень всем признательна за внимание.

Лицо БоРам расцветает довольной улыбкой.

Время действия: двадцать восьмое ноября, утро

Место действия: Сеул.

— Господин ЮнСок, сегодня вы переводитесь в другое место содержания.

— Хорошо. Могу я узнать причину?

— Расследование вашего дела завершено и материалы передаются в суд. Дальнейшее пребывание для вас в одиночной камере не имеет смысла. Ожидать суда вы теперь станете в помещении общего содержания. Там будет общение и более мягкие условия. Например, разрешён просмотр телевизора. Сегодня, кстати, состоится прямая трансляция «Dream Concert», в котором участвует ваша племянница. Можете посмотреть.

— Спасибо. Обязательно это сделаю.

Время действия: двадцать восьмое ноября, день

Место действия: приватный чат фандома «Red Alert»

[*.*] — ГаБи, прости, но получилось собрать всего сорок четыре билета.

[*.*] — Всего?

[*.*] — Зато все в одном секторе. Можно хором кричать кричалки.

[*.*] — У нас же было больше билетов? Что случилось с людьми, которые их купили?

[*.*] — Они вышли из сообщества. И сдали билеты.

[*.*] — «Сдали»? Не хотят увидеть «Dream Concert»?

[*.*] — Они хотят, чтобы их не видели вместе с «RedAlert».

[*.*] — Слабаки и предатели! Значит, нас осталось всего сорок четыре человека?

[*.*] — Онни, есть ещё не ответившие на мою рассылку, но скорее всего они не отзовутся. Поэтому, да, — получается сорок четыре.

[*.*] — Какое странное число. Сорок четыре. Как фальшивое айкью Агдан.

[*.*] — Когда сосчитали всех, я тоже об этом подумала.

[*.*] — Жизнь постоянно посылает знаки. Нужно пристально за ними следить.

[*.*] — Так что будем делать, ГаБи?