Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ : с илл.]

— Получается, фан-клуб «Red Alert» мешал вам и вашей группе «сиять»?

— Ну что вы! Он был путеводной звездой, позволяющей сохранить веру в человечество. В надежду, что в Корее есть нормальные люди.

— «Нормальные люди»?

— Да. Сегодня в агентстве я узнала неожиданную новость. Какой-то «комитет по этике» запретил мне работать в музыкальной индустрии. Сначала я подумала, — это розыгрыш. Выяснив, что всё взаправду, я очень удивилась и пошла смотреть, где же я нахожусь — в Сеуле или Пхеньяне? Может, меня на планере похитили, а я и не знаю? Однако за стенами агентства обнаружилась столица демократического государства Республики Корея. И мне это было очень странно, если вспоминать все многочисленные рассказы о несоблюдении прав человека в Пукхане . О том, как любого тамошнего жителя могут лишить средств к существованию, лишь из-за подозрений в нелояльности. И мне подумалось: «Чем же отличается решение КЕМА от решений Трудовой партии Кореи? А если я ничего больше не умею, кроме как выступать на сцене? Получается, мне придётся сдохнуть от голода, словно диссиденту в Пукхане ? Или я должна встать на колени и униженно выпрашивать прощение, желая выжить?» Что же в таком случае делать со свободой слова и прочими гражданскими свободами, гарантированными нам конституцией? Или всё уже отменили? Пожалуйста, тогда скажите — когда это случилось и каковы новые правила?

— Правомерность решения нравственной комиссии можно оспорить в суде. — просвещает меня журналист.

— Замечательно. — с сарказмом отвечаю я. — И сколько времени будет идти рассмотрение? Любой адвокат с ходу назовёт с десяток вариантов затягивания судебного процесса совершенно законными способами. На год, на два, а то и три. А на какие средства я должна буду существовать всё это время, хочется спросить? Оплачивать жильё, одежду, продукты? Лечить себя и родственников? Откуда брать деньги? Даже если суд вынесет решение в мою пользу, то комиссия по этике оплатит все мои убытки вместе с упущенной прибылью? Или нет?

— Думаю, судебное разбирательство не затянется. — ободряет меня журналист.

— Это вы так думаете. Я уже успела убедиться в неадекватности решений, принимаемым нашими судьями. Толпа подростков швырялась в меня яйцами, пугая тем самым мою кошку. Затем они испугались сами и, устроив давку, повыбивали своими пустыми головами друг другу зубы и наставили шишек. Но виновата в этом оказалась почему-то я! С университетом Ёнесай, — аналогичная история. Вместо рассмотрения дела по существу вопроса, суд на первое место поставил личные обиды руководства университета. А оно, вместо наведения порядка, взялось спасать своё лицо. В результате, — преподаватели в университете как пили со студентами, так и продолжают. Как делали алкоголиков из подрастающего поколения, так и делают. Поэтому, когда я слышу про «справедливый корейский суд», это вызывает у меня лишь саркастические ухмылки.

— В судебном разбирательстве всегда есть победившая и проигравшая стороны. Или вы с этим не согласны?

— Я не согласна с ситуацией, когда применяется запрет на профессию, да ещё — без решения суда. Это ставит Республику Корея на один уровень с самыми отсталыми, в политическом плане, государствами. Деспотиями, где по желанию правителей заткнут рот любому гражданину, им не угодившему.

— Решение о правомерности применённого к вам наказания будет вынесено в ходе судебного разбирательства.

— Я уже озвучила свои мысли по этому поводу. А судебного разбирательства не будет. Не собираюсь участвовать в подобном фарсе.

— То есть, — вы не будете подавать в суд?

— У меня нет никакого желания тратить время на борьбу со всякими идиотами. Пусть берут и читают основной закон страны, — конституцию. Там всё написано.

— Но вы же тогда не сможете работать?

— Здесь, возможно, — да. Но Земля, знаете ли, круглая. КЕМА может распечатать своё решение и повесить в рамочке на стену. Мне от него ни горячо, ни холодно. Вообще, — выбор жертвы сам по себе показателен, поскольку явно указывает на проблемы с мыслительной деятельностью членов комиссии. Я автор слов и музыки нескольких песен, попавших в Hot 100 Billboard, являюсь первой в истории мира кореянкой, номинированной на премию Грэмми, а они мне запрещают работать. Спрашивается, — где у людей мозги?

С вопросом смотрю на журналиста.

— То есть, вы хотите сказать, — в КЕМА не способны мыслить?

— Моё мнение о данной ситуации — это прекрасный образец того, насколько там отупели, зажравшись от безнаказанности. Даже не смогли понять, что Агдан — не девочка, способная лишь петь и танцевать. И которой они могут сломать судьбу одним щелчком пальцев. Она — композитор-песенник, певец, музыкант, аранжировщик, танцор, поэт-мультилингвист, хореограф, дизайнер, продюсер. Я сама себе агентство и меня просто так не растоптать. Господа из КЕМА крупно влипли, взявшись портить мне жизнь.

— Ух! — восклицает журналист.

— Отличный материал для скандала, да? — спрашиваю я у него, поняв смысловую подоплёку эмоционального выдоха. — Но правда остаётся правдой, как бы её не подавали, — в форме скандального репортажа или в виде документального кино.

— Вы собираетесь отомстить?

— Это произойдёт естественным путём. В результате пострадают не только хейтеры, но все другие мои недруги.

— Как же это случится, если не секрет?

— Школа «Кирин» поделилась со мной одним простым, но действенным способом: «Никогда не мстите подлым людям. Просто станьте счастливыми. И они этого не переживут»». Ничего сложного.

— Вы желаете смерти своим врагам?

Секунды две делаю паузу, подыскивая подходящие слова.

— Я не лицемерка. — найдя их, отвечаю я. — Я не желаю счастья своим врагам. Но я и не сволочь. Я не желаю никому горя. Я — реалистка: пусть каждый получит то, что заслуживает.

Делаю паузу и смотрю на журналиста, ожидая его реакцию.

— Отличный ответ. — кивает он.

— Скажите — вмешивается журналистка с микрофоном, на котором наклеен логотип «MBS». — Разве военнослужащим не запрещено критиковать действия властей?

— Совсем не критикую власти. Они как раз ничего не делают. В данный момент я нахожусь в командировке, в полном распоряжении своего агентства. Служба в армии временно приостановлена. Выступаю как гражданское лицо.

— А в агентстве? Разве вы не должны согласовывать свои заявления с его руководством?

— Действие моего контракта приостановлено по причине мобилизации в армию. Поэтому, — согласовывать ничего н не нужно.

— Агдан, скажите: у «Короны» запланировано важное для неё выступление в Японии. После решения комиссии КЕМА, вы примете участие в концерте?

— Увы, нет. Сегодня директор агентства «FANEntertainment», госпожа БонСу, сообщила о моём отстранении от выступления в «Tokyo Dome». Комиссия запретила мне работать. От этого пострадают все: моя семья, я, агентство, группа, зрители и, в итоге, бюджет страны получит меньше налоговых отчислений. Хорошо, наверное, будет только членам комиссии.