Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ : с илл.]

Потихоньку тяну через трубочку холодный напиток, в надежде, что вкусовые сосочки адаптируются и привкус станет менее мерзким. Но рецепторы на моём языке как-то не спешат перестраиваться. Возможно, считают себя «нормальными» и не собираются прогибаться под всякие извращения. Не то что некоторые, здесь сидящие. Не будем показывать на него пальцем…

Бездумно смотрю на другую сторону улицы, где на большой ТиВи-панели «крутят» рекламу. Чувствую потихоньку наваливающуюся усталость. Похоже, начался отходняк после «психа». Ничего. Сейчас посижу, наберусь сил и всё наладится. Как там, в шутке юмора? «Ты сильный! Ты справишься!» — «Я умный. Я даже не возьмусь!»

Печально признавать, но я ни то и не другое. И не шибко сильный, и не шибко умный. Середнячок…

В это время на ТиВи-панели рекламный ролик заканчивается и начинается другой. С АйЮ. Звука нет, но зато есть титры. Читаю: « Покорительница Франции», «Лучшая корейская певица», «Младшая сестра нации», «Мировая звезда шоу-бизнеса», «Вершина Халлю»…

«Мда… — думаю я, узнавая далее, как владелица всех этих титулов всегда пользуется только косметической пенкой корейской фирмы «Whamisa». — Несомненно, — стоило добиться всех этих титулов, чтобы теперь рекламировать крем…»

На экране АйЮ обмакивает в баночку пальчик и проводит им по щеке. Ослепительная улыбка звезды и финиш. На этом видеоролик заканчивается.

Интересно, сколько она за это получила? Впрочем, сколько бы там ни было, в сравнении с моим нулём — дофига. В чём сила, брат? В деньгах, а в чём ещё? Очевидно, что «FAN» роялти мне по-хорошему не отдаст. Захапают под предлогом «возмещения убытков». Значит, в ближайшее время с финансами может возникнуть напряжёнка… Твари…

Неожиданно для меня на месте исчезнувшего лица АйЮ появляется лицо СонЁн.

«… Представляет свою новую сольную работу», «Выдающаяся корейская певица, широко известная за пределами своей страны», «Единственная корейская обладательница трёх платиновых наград в Японии…»

Подбираю отвисшую челюсть. Охренеть, как девки пляшут! У всех всё на мази, деньги лопатами гребут, а я тут сижу, давлюсь говённым коктейлем! Нахрена я это делаю? Экономлю уже, что ли? Серёга, ты вообще совсем ку-ку! Вылить его к чертям собачим, да и всё!

На экран, вращаясь, вылетает и останавливается обложка СD-диска, который следует покупать поклонникам. Сверху на нём крупным планом лицо СонЁн, а снизу, под ним, улыбающийся я со скрещёнными на груди руками. И две надписи наискосок — «Tokyo by night» и «Встретимся в Японии!»

Ох ни фига себе! А в аду вы встретиться не хотите?! Меня-то с чего на обложку прилепили?! Как автора и композитора песен? Или для улучшения продаж? Скорее, — второе. Вроде, в Японии я популярен. Но зачем светить моё лицо в этой стране, в которой меня не любят? Ничего не понимаю!

Неожиданно кто-то рядом произносит: «Добрый вечер. Я журналист канала «Sportstep». Прошу прощения, но вы ведь Агдан»?

Перевожу свой обалделый взгляд с противоположной стороны улицы на источник речи и обнаруживаю рядом корейца средних лет, держащего в руках микрофон. Позади него, снимая происходящее, тусуется оператор с камерой.

Журналюги… меньше всего, кого бы мне сейчас хотелось видеть, — так это их! И как только они меня засекли?!

— Без комментариев. — отвечаю я. — Прошу не мешать мне и прекратить съёмку.

— Скажите, это правда, что в школьные годы вы промышляли воровством? — никак не отреагировав на мои слова, спрашивает журналист, поднося мне для ответа микрофон.

— Вы с ума сошли?! — изумляюсь я, офигевая от вопроса.

— Но ведь известно о судебном разбирательстве, в котором вы проходили обвиняемой по краже кошелька у престарелой аджумы?

Вон оно в чём дело! — понимаю я. — Историю с судом вытащили наружу! Сейчас начнут «полоскать». Блин, опять мама расстроится!

— Без комментариев. — отвечаю я и повторяю. — Прошу не мешать мне.

— Как вы можете прокомментировать слухи о любовной связи вашей матери с японцем? — ничуть не смутившись отказу, снова суют мне микрофон. — Это правда, что вы, — наполовину японка?

Вторично онемев от беспардонности задаваемых вопросов, таращусь на гаденько улыбающегося корейца.

Спустя секунду до меня доходит, что ни о какой «технической» накладке в вопросе, — речи быть не может. Это намеренное оскорбление, на которое нужно отвечать. Оскорбили мою мать, отца, всю семью. За такое сразу дают в морду, но руки нужно беречь, а просто покрыть в ответ матом — будет слабо выглядеть. Что делать?

На глаза попадается едва отпитый мерзопакостный коктейль, вызывая из памяти воспоминание.

О, Владимир Вольфович! Спасибо за пример общения с подонками! Вот уж не думал, что буду вам за это благодарен!

Хватаю со столика высокий стакан с напитком. Резкое движение рукой и всё его содержимое, состоящее из газировки, льда, долек лайма и листьев мяты влетает в лицо даже не дёрнувшегося в первый момент собеседника.

С запоздалым вскриком — «ха!», охолонувший отскакивает от моего столика и отфыркиваясь, начинает протирать ладонями лицо. С удовольствием наблюдаю за результатом своего деяния. Видимо дядечка не ожидал подобного развития событий. Привык, что девки здесь только плачут и каются. Вот и не среагировал, — получил в рожу все ингредиенты коктейля!

— Ты чего делаешь?! — кое-как протерев гляделки, возмущённо кричит пострадавший. — Я — представитель СМИ! Как ты смеешь так со мною обращаться?!

— Какой ты, к чёрту, «представитель»?! — восклицаю я, вскочив для обеспечения себе свободы перемещения из-за столика. — Ты, — подонок! Однозначно!

— Я подам в суд за оскорбление и нанесение телесных повреждений! — пугают меня.

— Флаг тебе в руки и барабан на шею, чтобы не скучать по дороге! — «благословляю» желающего двинуть в «поход».

Внезапно, откуда-то справа, в меня что-то прилетает, несильно ударяется и отскакивает в сторону, обдав брызгами какой-то жидкости. Не поняв, разворачиваюсь лицом к предполагаемой траектории прилетевшего предмета. Вижу разнополую группу подростков с картонными стаканчиками из-под кофе в руках. Один из парней размахивается и запускает в меня своим стаканчиком, от которого я легко уворачиваюсь.

— Японская подстилка! — гневно кричит мне «метатель». — Убирайся в свою Японию!

«С чего вдруг — «подстилка»? — удивляюсь я, внимательно следя за агрессивно настроенной толпой. — Вроде в аморалке замечен не был…»

— Воровка! Шлюха! Предательница! Вали в свою Японию! Убирайся!

Друзья и подруги кинувшего в меня парня, вдохновившись его примером, тоже начинают швыряться своими недопитыми напитками. Но, из-за небольшого числа «снарядов», залп у них получается жиденьким. Он, по причине отсутствия попаданий, не приносит мне ущерба, а им — морального удовлетворения. Возникает пауза, в ходе которой участники «общения» думают, — что им делать дальше? Мне, походу, умнее всего будет «свалить». Не драться же со школьниками? Однако, как будет выглядеть это откровенное бегство? А с другой стороны — не наплевать ли, как оно будет выглядеть?