Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ : с илл.]

Об этом было честно сказано МуРан, в качестве объяснения причины глубокой моей заинтересованности в происходящем.

Да, конечно, Южная Корея заявлена как правовое государство, плюс то да сё… Но, если украдут СунОк, а потом начнут по одной штуке слать почтой её пальцы, — вот шо, скажите, тогда мне делать? Может, какая-нибудь местная группа «антитеррора» и найдёт, и спасёт, только в каком состоянии будет к этому времени онни? Физические раны ещё как-то лечатся, но что делать с «поехавшей крышей», — врачи не знают. А если говорят, что знают, то врут. Поэтому лучше вообще не доводить ситуацию до подобного. И если становится понятно, что консенсуса не предвидится, — нужно валить. Даже всё бросив. Деньги можно получать и в другом месте, им без разницы, где их зарабатывают, а вот отрезанные пальцы пришиваются лишь в течение часа, после которого — больше никогда.

— Такие большие люди. — произносит мама, когда я заканчиваю вольный пересказ общения с МуРан и, сокрушённо качая головой, добавляет. — Плохо.

Это она сейчас о чём? О том, что потревожили «уважаемую семью»? А куда мне нужно было идти? В полицию? Во-первых, — повода нет. Пока лишь предъявили «чек» с просьбой оплатить, а всё остальное — исключительно мои личные придумки. А во-вторых, — по сформировавшемуся у меня мнению, в полиции работают одни дармоеды, тупо проедающие жалование. Ходить туда бесполезно. Или, может, мне следовало положиться на «честное слово» дядиных кредиторов? Спасибо, уж как-нибудь без них. Сам.

В этот момент у меня звонит телефон, высвечивая на экране незнакомый номер. Отвечаю, внутренне напрягшись в ожидании услышать «самчоновских мафиози» с их требованиями. Мужчина на той стороне линии здоровается по-японски и по голосу я сразу понимаю, кто это.

— Добрый вечер, господин Икута. — на родном языке абонента отвечаю я. — Несказанно рада вас слышать. Как ваше драгоценное здоровье?

Время действия: седьмое декабря, поздний вечер

Место действия: чат, который никогда не спит

[*.*] — Сестра Агдан похвасталась, что её тонсен звонили из Америки, прямо из американского отделения «Sony music»! Написала, будто её тонсен предлагают контракт.

[*.*] — Какая же она сволочь!

[*.*] — Кто? Пак СунОк?

[*.*] — Причём тут она? Я про Агдан говорю! Столько наговорила, всех оскорбила и ей за это — ничего! Уедет к япошкам и будет оттуда смеяться, получая миллионы! Почему ей можно вести себя как хочется, а другим — нет?!

[*.*] — Она — принцесса крови. Это всё объясняет.

[*.*] — Что ещё за «принцесса крови»?! И что именно — «всё объясняет»?!

[*.*] — Разве на мне есть табличка с надписью «справочная»? Сама думай. А если нечем, — твои проблемы!

[*.*] — Уверена, японцы не рискнут связываться с этой ненормальной. Агдан запросто может плохо сказануть и об их правительстве.

[*.*] — @ Ещё как возьмут. Потому, что Агдан — наполовину японка. На самом деле её отцом был японец. А её корейский отец умер от разрыва сердца, когда об этом узнал.

[*.*] — Не может быть!!

[*.*] — Где-то подобный бред я уже слышала…

[*.*] — @ Точно тебе говорю. Сама внимательно посмотри на фото Агдан. В ней определённо есть японские черты!

[*.*] — И вправду! А я-то думаю, что в ней такое неправильное? Вот в чём причина!

[*.*] — @ Поэтому Агдан генетически не любит Корею. И япошки ей названивают, — чувствуют в ней свою.

[*.*] — Теперь всё стало понятно. Нужно быстрее всем сообщить! А это точная информация, — что её мать изменяла с японцем?!

[*.*] — @ Точнее не бывает!

[*.*] — Стой, идиотка! Если отец не кореец, то и ребёнок тоже не кореец! Вы кому Агдан отдать решили?! Японцам?! Заберут и спасибо не скажут!

[*.*] — @ Главное, — это правда. Человек не должен притворяться тем, кем не является. Поэтому, — пусть забирают эту лгунью! Она тут не нужна!

[*.*] — Значит, Грэмми нам не надо? И успех АйЮ во Франции, — это заслуга японцев? А ты сама, случаем, — не японка? Что это за значок ты ставишь перед каждым своим постомв нашем чате? Я такого здесь раньше никогда не видела! Ты кто такая?

[*.*] — @ Чего ты бросилась защищать Агдан? Сама, случаем, — не японка, раз такие вопросы задаёшь?

[*.*] — Я первая задала вопрос!

[*.*] — @ Да Агдан вообще, — воровка, если хочешь знать! Воровала кошельки у стариков. Даже суд был.

[*.*] — Врёшь!

[*.*] — @ Вот тебе номер дела и дата судебного разбирательства! Читай и наслаждайся, кх-кх-кх…

Время действия: восьмое декабря, позднее утро

Место действия: дом мамы ЮнМи

В отвратном настроении сижу за синтезатором, гоняю на нём «гаммы». Проверяю, как обстоят дела с моими конечностями. А именно — порезанными пальцами. На первый взгляд, — вроде ничего, сгибаются. Однако в них присутствуют ощущения типа «что-то стало не так, как раньше было». Похоже, нужно начинать каждодневно играть, не дожидаясь полного исчезновения дискомфорта. Улучшать кровоток для ускорения рассасывания рубцов. Чёрт бы побрал этих корейцев! Уже со школы — психически ненормальные идиоты! На людей бросаются. А ты потом мучайся, восстанавливайся через боль. Быстрее бы свалить из этой «замечательной страны». Кажется, моё отношение к соотечественникам ЮнМи продолжает эволюционировать, пройдя извилистый путь от восхищения — «какая замечательная нация!», через недоумение — «странные люди» и «лучше не связываться, вплоть до сегодняшнего контрапункта — враждебно-деструктивного «тихо ненавижу» …

Впрочем, сесть за инструмент меня сподвигло не только желание узнать свои текущие «физические кондиции». Вчера из Америки вдруг позвонил Икута-сан. Видимо уже и до туда дошли слухи о творящейся в Корее «абсолютной жести». Мой собеседник был весьма удивлён отменой концерта в «Tokyo Dome» и хотел узнать о происходящем, как говорится, «из первых рук». Ну я ему и рассказал о ситуации, какова она есть. Выслушав, Икута некоторое время помолчал, видимо переваривая информацию, а потом задал вопрос — «ЮнМи, ты сможешь присутствовать на церемонии награждения «Грэмми»? И получил честный ответ — «Не знаю, Икута-сан. Такой дурдом творится, что ничего гарантировать нельзя». С той стороны океана ещё помолчали, потом поздравили меня с моими новыми музыкальными успехами и, по-японски тактично, пожелав всего хорошего, отключились.

Я, честно говоря, не понял итога состоявшейся беседы, но приставшей с расспросами СунОк сказал, — «разговор шёл о сотрудничестве». Не говорить же, что «Sony music», похоже, — «уехала на тракторе в закат»? И так — жопа со всех сторон, пусть хоть японцы будут надеждой для онни.

Сестре-то я лапшу на уши повесил, но реакция функционера музыкального лейбла действительно показалось странной. Вместо радости от факта моего скорого освобождения и возможности начать работу напрямую, он предпочёл закруглить разговор. Не заикнувшись о контрактах, вообще даже не поговорив о моих дальнейших планах. Может, обиделся? Икута же проталкивал меня на номинацию? А тут вдруг — «наверное, не приеду». Слишком легкомысленно для столь серьёзного мероприятия, о котором подавляющее большинство мировых исполнителей может только мечтать. И ещё неизвестно, как из-за этого будут развиваться мои дальнейшие отношения с «Sony music». Поэтому сегодня я сел работать. Ибо, как очень точно было подмечено в одной известной песне: