Виктор Старицын - Александр-II, Великий

Неожиданно для самого себя, Путилов вскочил с места, вытянулся во фрунт, вытянул руки по швам, хотя и не служил в армии никогда, и отрапортовал:

– Так точно, Ваше Императорское Высочество! Жизнь свою положу, а ваше поручение исполню!

– Ну что Вы, Николай Иванович? И давайте, когда мы в тесном кругу, без чинов! Обращайтесь ко мне по имени – отчеству. Для меня вы, промышленники – лучшие люди отечества, не сочтите это за лесть. От вас зависит процветание державы.

Теперь с Вами, Павел Матвеевич. Вас уже частично ввел в курс дела Николай Иванович. Вам предстоит возглавить «Металлургический трест», который Вам же и предстоит создать.

Как вы оцениваете промышленные предприятия Урала?

– На Урале полным-полно старых, дышащих на ладан заводиков еще Строгановских и Демидовских времен. Управляют ими потомки великих русских промышленников, которые переехали на жительство в столицы, назначив на заводы управляющих. Некоторые заводы перешли за долги к иностранцам. Иностранцы в развитии промышленности в России тоже не сильно заинтересованы.

Старые казенные заводы в большинстве переданы в собственность аристократам. Управляются они по большей части, тоже не лучшим образом, мягко говоря. Аристократы назначили на заводы управляющих, как правило, из числа родни.

Управляющие, что у аристократов, что у демидовских и строгановских потомков, заинтересованы только в том, чтобы часть прибыли себе в карман положить. Причем, большую часть. Развитием производства он не занимаются. Не заинтересованы в этом.

Хорошо работающие заводы, такие как Серебрянский и Воткинские чугунолитейные – редкость. Если попадется толковый и честный управляющий, тогда завод работает с прибылью. И рабочие на таких заводах в достатке живут.

– А в каком положении находятся рабочие на большинстве заводов?

– Положение рабочих на большинстве заводов плохое. Рабочий день длится 10 -12 часов. Работа тяжелая и вредная для здоровья. Заработная плата мизерная. Управляющие применяют к рабочим штрафы и телесные наказания за всякие провинности. Сменить место работы семейные рабочие не могут, поскольку от одного завода до другого расстояния большие, а дорог фактически нет. Да и жилье свое они продать не имеют возможности. Заводчики не разрешают. Передвижение только по рекам. Фактически, они на положении крепостных.

– М-да… – хмыкнул Михаил. – Положение рабочих – это отдельный больной вопрос, которым мы с братьями планируем заняться. Но позже. Сейчас мы считаем главным подъем производства и отмену крепостного права.

Как Вы охарактеризуете технологический уровень производства?

– На немногих хороших заводах и уровень технологии высокий. Но, на Урале много маленьких заводиков. Так исторически сложилось. Еще со времен Ивана Грозного. Найдут месторождение железной руды на поверхности, и сразу на нем ставят заводик. Выжигают окрестные леса на древесный уголь и плавят железо. Домницы маленькие и при них переделочные горны. Поддув от водяных мельниц. Крицы по высокой воде весной сплавляют на баржах по рекам. Дорог почти нет.

– Задачей вашего треста, Павел Матвеевич, и будет ликвидация этого безобразия. Вам нужно выделить самые крупные месторождения с железной рудой высокого качества. Невдалеке от них должны находиться месторождения каменного угля, пригодного для коксования. И в этом месте строить железорудные и угольные шахты, металлургические и металлообрабатывающие заводы и дороги между ними. А мелкие заводики ликвидировать, рабочих перевести на крупные. К этим крупным заводам подвести железные дороги от центра России. Что скажете по этому поводу?

– Подумать нужно. Но, сразу напрашивается промышленный район на Среднем Урале выше Соликамска. Там есть крупные железорудные месторождения в Качканаре, Покровске-Уральском и Краснотурьинске. Невдалеке крупные месторождения хорошего угля в Губахе и Кизеле. Продукцию оттуда сплавляют по Чусовой в Каму. Но, конечно лучше строить железную дорогу на Пермь, затем на Казань.

На Южном Урале несколько очень крупных месторождений отличных железных руд, но хорошего угля поблизости нет. Только бурый. Он годится для отопления, но не для металлургии. Пока что тамошние заводы, включая и мой Златоустовский, работают на древесном угле. Но большое количество металла на нем выплавить трудно. Можно возить туда уже переработанный в кокс уголь речным путем по Чусовой, Каме и Белой. Или построить там железную дорогу.

– Ну, вот и хорошо. Ближайшая ваша задача – получить в Златоусте хорошую орудийную сталь. Завод этот преобразуем в частно-государственное партнерство. Вам, после успешного завершения испытаний орудий, выделим 50 процентов капитала в собственность. Надеюсь, к лету справитесь, с Николаем Ивановичем на пару. А затем, поезжайте на Средний Урал, проинспектируете тамошние заводы и подготовите предложения по организации там крупного металлургического треста.

Завтра с утра прошу Вас прибыть ко мне, обсудим еще кое-какие детали. Засим, вынужден с вам попрощаться, господа. Михаил встал из-за стола, пожал промышленникам руки и проводил их до двери кабинета.

– Ну, Николай, хоть ты мне и рассказывал, а я тебе все равно не верил! Сам Великий князь, родной брат Императора мне руку пожал. Дважды! Я теперь правую руку мыть не буду! Чтобы удачу не смыть.

А как прост он в общении! Совсем не заносчив! И как в делах промышленных разбирается!

– А я тебе об этом и толковал. Думаю, завтра он тебя при личной встрече еще больше удивит. Меня вот он удивил до глубины души!

Следующим утром к назначенному времени Обухов уже ожидал в приемной. Ровно в девять часов статс-секретарь князя пригласил его в кабинет.

Ответив на приветствие Обухова, Михаил начал.

– А теперь господин Обухов, речь пойдет о делах абсолютно секретных. Надеюсь, Вы возьмете на себя обязательство эту секретность неукоснительно соблюдать? – Михаил вопросительно посмотрел на гостя.

– Можете не сомневаться, Ваше Императорское Высочество! Что такое государственная тайна мне известно.

Михаил встал из-за своего рабочего стола и подошел к большому гостевому . Обухов тоже встал, как того требовал этикет.

– Вот посмотрите на чертежи. – Михаил указал на бумаги, разложенные на столе. На копии собственноручно нарисованного Великим князем чертежа была изображена винтовка чешского оружейника Крнка, принятая на вооружение российской армии в 1869 году. Ее чертежи обнаружились в памяти Слащева, хотя при жизни он их не видел. Саму винтовку он конечно, знал, и даже стрелял из нее. В 20 веке она еще использовалась в качестве охотничьего оружия. Однко, калибр винтовки Михаил уменьшил с шести линий до четырех. Обухов минут десять, склонившись над чертежами, изучал их. Михаил его не торопил.