Дариен Ройтман - Эпоха Ворона 1. Шпион

Меня слегка подташнивало, всё тело ломило, и чувствовалась жуткая слабость. Прошло около часа с тех пор, как два ассистента в белом ввезли меня на кресле-каталке в мою комнату и велели отдыхать и набираться сил.

Какое-то время я просто сидел на постели и, прислонившись спиной к стене, тупо пялился на свои узловатые, крепкие на вид руки. Затем, расправив у себя на груди густую, шелковистую медно-рыжую бороду, я впервые за этот месяц по-настоящему заснул. Пожалуй, не заснул, а просто вырубился, провалившись в чёрную дыру сна без сновидений.

Проснулся я как-то странно, необычно. Во-первых, ощущения в теле. Оно больше не болело, скорее наоборот. До этого мне ни разу не приходилось чувствовать себя настолько бодрым и сильным. Хотелось вскочить и сразу пуститься в пляс. Я откуда-то знал, что если займусь сейчас какой-нибудь физической работой, например вырубкой леса, то меня хватит на несколько дней, а может, и недель. А во-вторых, глаза. Я открыл их и тут же снова закрыл. Зажмурился, помотал головой и медленно, очень медленно открыл их вновь. Комната сияла. Ну, не сама комната, а находящиеся в ней предметы. К примеру, стул, стоящий у кровати, излучал неяркое белое свечение с лёгкими оттенками коричневого и красного. Картина на стене светилась оттенками зелёного и золотого. Стол в дальнем конце комнаты сверкал белым и бледно-жёлтым.

«Наверное, мне что-то вкололи», – подумал я, вставая с постели. Мир вокруг меня закружился, но я, снова мотнув головой, вроде бы пришёл в себя и на ватных ногах отправился в ванную комнату.

Из зеркала тёмно-синими, буравящими насквозь глазами на меня смотрел абсолютно голый, совершенно натуральный цверг. Длинные рыжие патлы и окладистая борода, светлая в веснушках кожа, слегка крючковатый небольшой нос, широченные покатые плечи, мощные, на вид могучие руки и ноги и впечатляющий мускулистый торс. Да ещё всё тело поросло редкими рыжими волосами. Почему-то этот факт удивил меня больше всего. У меня никогда не росли волосы на теле… А может, сделать эпиляцию?

Нет! Что за дикая мысль! Цверг с эпиляцией! Для полного антуража не хватает маникюра и накрашенных ресниц. Бред! Полный бред! Неожиданно я поймал себя на том, что думаю по-цвергски. Ну и дела…

С грехом пополам втиснувшись в душевую кабинку, я долго стоял под горячими струями, пытаясь привыкнуть к новой внешности. Кстати, вода тоже светилась! Красивым таким, серебристо-голубым цветом. Затем, выйдя из душа и насухо вытерев своё новое тело, я попытался подыскать себе одежду. Мои старые брюки были настолько узки, что в них не прошли даже икры. А самая большая рубашка просто лопнула у меня на плечах. Ну что ж, не зря меня учили выживанию весь этот месяц. Недолго думая, я соорудил себе из трёх полотенец некое подобие набедренной повязки и решительно вышел в коридор.

Первым, кого я увидел, был Ваковский. Он стоял за дверью и уже поднял руку, чтобы постучать. Увидев меня, он так и застыл с поднятой рукой и открытым ртом.

– Ам-м-м… – немного оправившись, начал агент. – Рад видеть вас в добром здравии, профессор. А я за вами.

– Это мне и без вас понятно, – услышал я хриплый баритон своего голоса. – Скажите, Пол. Вы знаете, что излучаете довольно яркий красный свет? И ещё хотелось бы узнать, что за препарат мне вкололи?

– Не понимаю, о чём вы! – удивился тот. – Вообще-то, вам вкололи довольно большое количество разных препаратов, но я не припоминаю, чтобы среди них был галлюциноген. И кстати, что это на вас надето?

– Ах, это, – не растерялся я. – Да это такие гномьи трусы, знаете ли. Я сам их только что изобрёл!

– Гномьи трусы?! – выпучил глаза Ваковский, видимо не зная, то ли ему плакать, то ли смеяться. – Ну ладно, пусть будут трусы. Пойдёмте, Ринальдо, вас надо как следует обследовать и приодеть.

– Приодеть?! – обрадовался я. – Надеюсь, одежда по размеру?

– Именно так, – подтвердил он. – А скажите, почему вы не воспользовались халатом? Ну, тем, который висит в шкафу. Его ведь подобрали в соответствии с вашими новыми габаритами.

– Халатом? – несколько смутился я. – А, ну знаете… В общем, мне было жарко…

– Ничего не понимаю. На вид всё в полном порядке, – ещё раз посветив фонариком в мои глаза, развёл руками доктор. – Все показатели в норме и даже выше. Так что постарайтесь выбросить так называемое сверкание из головы и не волнуйтесь.

– Но, доктор, – возмущённо возразил я. – Вот вы, например, светитесь зелёным и ещё чуть-чуть грязно-жёлтым. Если я это всё время вижу, то как тут не волноваться, да ещё и выбросить это из головы?!

– Ну что ж, тогда просто не обращайте внимания! – начал раздражаться он. – Вам же это не мешает ориентироваться в пространстве?

– Это, конечно, нет, но… – начал отвечать я, однако был тут же прерван.

– Вот и хорошо, молодой человек! – заключил доктор и, уже обращаясь к Ваковскому, произнёс: – Можете его забирать! Он в полном порядке!

Мы проследовали в соседнее помещение, где меня уже ждали. Как только я вошёл, группа ассистентов набросилась на меня как стая коршунов. Сначала с меня стянули импровизированные трусы, а затем начали одевать. Одежда была пошита вручную, чтобы не вызывать подозрений, и, по утверждению Пола, полностью соответствовала цвергским стандартам и моде. Сначала меня запихнули в мешковатые льняные штаны, которые за неимением пояса следовало подвязывать бечёвкой. За ними последовала грубая, спускавшаяся почти до колен рубаха с открытым воротом. Затем кольчуга с капюшоном. За ней – кожаные, обитые железом наплечники, налокотники и наколенники. Далее тяжёлые добротные сапоги на толстой подошве. На спину мне повесили потёртые ножны с длинным впечатляющим двуручным мечом. А на правое плечо был водружён довольно объёмистый вещмешок со всевозможными приспособлениями внутри. Например, мне показали небольшой нож со скрытым фонариком в рукоятке, несколько ручных гранат в виде камешков гальки и крошечный парализатор, замаскированный под довольно посредственный браслет. И наконец, в виде гвоздя программы мой костюм увенчал грандиозный рогатый шлем с кожаным ремешком, застёгивающимся под подбородком.

Где-то посередине процедуры облачения в комнату вошёл мой старый друг Хуго. Кивнув мне как ни в чём не бывало, он встал неподалёку и принялся с любопытством на меня глазеть.

– Что вы на меня так таращитесь, Край?! – потерпев пару минут, не выдержал я. – Вы что, цверга никогда не видели?

– Ну как же, видел, конечно! – не растерялся профессор. – Видите ли, Ринальдо, меня, без всякого сомнения, до глубины души впечатлила ваша новая внешность, но я так на вас смотрел не поэтому. Было просто любопытно, на каком языке вы ко мне обратитесь. И как видите, не зря. Мы же с вами сейчас болтаем на цвергском.