Елена Алчевская - Из Шумера с любовью!

– Хорошо. Но как?

– Ничего не ешь. Выпей семь глотков воды из этого кувшина и ложись спать. Перед полуночью разбужу.

Ритуал.

Сказано – сделано. Проснулась от боли во всех мышцах. Ничего не понимая, попыталась встать и обнаружила себя распятой на земле между четырьмя пальмами. Запястья и лодыжки сжимали тяжёлые бронзовые браслеты с кольцами, в которые были продеты толстые тростниковые верёвки, обмотавшие стволы пальм. Попытка вытянуть руки вызвала ещё более сильную боль. Закричать тоже не вышло, помешал кляп во рту. Вокруг никого не только не виделось, но и не ощущалось. Тишина была, даже не знаю, как определить – рельефной, что ли. Почти полная Луна светила мне прямо в глаза. Уходя от этого холодного света, попыталась повернуть голову. Не получилось. Моя бестолковка была вжата в какую-то каменную колодку так, что даже пошевелить ею не было возможности. Оставалось только терпеливо ждать, что же будет дальше.

Слава богам, ожидание не продлилось долго. Послышались тихие шаги. Передо мной появилась обнажённая человеческая фигура, на голову которой была накинута прекрасно выделанная шкура чёрной пантеры. Морда зверя со вставленными глазами из жёлтых топазов, закрывала лицо. Собственно, шкура спускалась по спине, передние лапы перекинуты на грудь, задние обнимают бёдра. Обейда опустилась передо мной на колени и принялась втирать в измученную кожу, приятно пахнувшую травами кремообразную субстанцию. Она не пропустила ни одного кусочка тела, приподнимая его и поворачивая. Даже веки, губы и уши не обошла вниманием. По телу разлилась приятная прохлада. Колдунья поднялась, взяв в руки костяные пластинки, напомнившие мне испанские кастаньеты. Встав у меня в ногах, она потянулась к Луне всем телом, руки вспорхнули вверх, раздался первый сухой щелчок и начался танец…

Перерождение.

Это не был танец в привычном понимании человека XXII века. Не звучало, более того, и не подразумевалось, никакой мелодии, даже подсознательно. Чувствовался только ритм, рваный, агрессивный, голодный. Человеческая фигура истончалась, искривлялась, и оттуда выдвигалось вперёд нечто полиморфное, со смешанным человеко-звериным обликом. Это нечто, не прекращая движений танца, сбросило с себя уже ненужную ему шкуру и накрыло ею меня. И тогда начался ад.

Пришла очень сильная боль. Боль перерождения. Рождался не ребёнок, рождалась я, только другая, новая. Каждая косточка, каждая связочка, каждая клеточка моего тела рождались вновь. Становилась вроде такой, как была и прежде, но что-то добавлялось. Что-то чужое, но тем не менее, знакомое, даже родное. И мой мозг, и мои нервы ощущали каждый шаг этого перерождения. И спасительное забытьё не могло прийти мне на помощь, потому что и мозг мой тоже перерождался. Конечно это не длилось вечность, но казалось, что было именно так. Но всё когда-то кончается. Перерождение (а может реинкарнация?) моего тела закончилось. Аут.

Очнувшись утром, первым делом проверила своё тело. Хотя прекрасно понимала, что внешне оно будет таким, как раньше. Казалось, что во мне нет ни одной знакомой клеточки. Тем не менее, на первый взгляд моё сегодняшнее тело ничем не отличалось от предыдущего. Но этого не могло быть! Такая боль не могла пройти бесследно. Я попробовала встать. Слабость была жуткая, но руки-ноги командам подчинялись. Выйдя из шалаша, в котором лежала, увидела Обейду. Колдунья что-то варила на очаге. Подойдя к ней, озвучила мучавший меня вопрос:

– Что это было?

– Твоё перевоплощение, девочка. Сейчас твой предок-пантера живёт в тебе.

– Значит, я стала оборотнем?

– Не говори глупости. Просто твой предок-тотем живёт в тебе. Оборотень – это человек, который умеет превращаться в зверя. Чаще всего делает это по обстоятельствам, от него не зависящим. В нём живёт зверь. Но обрати внимание, это – зверь, просто зверь: волк, крокодил, змей. В тебе же сейчас живёт твой предок-тотем. А это большая разница.

– В чём эта разница заключается?

– Во многом. Во-первых, у оборотня зверь властвует над человеком.

– Разве? Я читала, что человек сам выбирает, когда ему перекинуться.

– Ты читала об этом в своём мире?

– Да.

– Милая девочка, ты уверена, что в твоём мире и в твоём времени хорошо знают законы превращений?

Откровенно говоря, я совсем не была в этом уверена. Более того, мне точно было известно, что мои современники знают о превращении в зверей только из фантастической литературы и детских сказок. Но как ей об этом сказать? Говорить об этом жительнице Шумера четвёртого тысячелетия до н. э. было как-то неудобно. Но делать этого мне не пришлось. Обейда догадалась сама:

– Думаю, что не уверена. И правильно. Знания о древней магии превращений и реинкарнации уже сейчас известны не многим, а уж в твоё время… Дело в том, Арбела, что оборотень, как правило, может превращаться, когда ему это надо. Но также он не может противостоять определённым магическим и природным обстоятельствам, при которых он должен перекинуться. Например, в полнолуние, или, когда расцветает папоротник. В твоём случае всё обстоит по-другому. Всю оставшуюся жизнь ты можешь прожить, ни разу не превратившись в пантеру. Твой предок будет жить в тебе, наполняя силой, энергией, подсказывая и помогая в трудную минуту. А превращение возможно тогда, и только тогда, когда ты искренне сама этого захочешь. Подчёркиваю, искренне. Чувствуешь разницу? Да, ещё, если тебе будет подкрадется смерть.

М-да, чувствовала я себя хреново. Мало того, что бедное моё тело, явно не пришедшее в норму, ныло и плакало каждой своей частичкой. Так ещё и выплеснутая на меня информация била в голове набатом тревоги и недоверия. Представить, что всё рассказанное мне – правда… Я это не могла, хоть вы меня режьте. Видно, от великого ума, я свои сомнения выразила вслух:

– Обейда, а ты меня не обманываешь? Может ты меня просто какой-то болючей гадостью намазала, чтобы свои колдовские ритуалы провести?

Колдунья ничего не ответила. Поглядев на меня с каким-то вселенским терпением, она неуловимым движением схватила из костра пылающую головню и бросила в меня. Расстояние между нами было около метра. Промахнуться невозможно. Да и жаркую головню хватать не хотелось. Я уже приготовилась заорать, как тело само, без команды мозга, подпрыгнуло метра на два в высоту и, перевернувшись, мягко опустилось на землю.

Мы смотрели друг другу в глаза и молчали. Да и что тут можно было сказать. На меня сошло некое высшее понимание.

Да, я действительно попала в прошлое; да, я действительно стала зооморфном; да, это получилось благодаря Обейде; и да, благодаря этому я, возможно, останусь в живых.

Я стала в позу ученика, приветствующего своего учителя, и спросила: