Евгений Жданов - Тень Рассвета

– Вполне возможно, чего ж гадать-то? Причастен Кремль или нет, это никак не должно повлиять на миссию, я надеюсь, мы друг друга понимаем… Мы в первую очередь должны действовать как профессионалы. Чувства, эмоции и осуждение оставьте дома, сейчас мне нужны верные и преданные бойцы!

– Нет проблем, командир… На нас-то никак не повлиял бы тот факт, причастна власть или нет, неохота быть в неведении насчёт происходящего…

– Я вас прекрасно понимаю… И ещё больше за это уважаю…

Тоннель казался нескончаемым, самый настоящий лабиринт с кучей разветвлений в разные стороны. С момента нашего спуска в метро у меня началась мигрень, которая не спеша прогрессировала. Но, с одной стороны, болит голова, и ладно. Выпил таблетку нурофена – и прошла, но тут было что-то другое. И именно сейчас я услышал чей-то голос в своей голове. Возможно, я потихоньку начал сходить с ума от происходящего, однако что-то подсказывало, что дело в чём-то другом. Хотя когда психи признавали себя психами?

«Осторожно, они рядом…» Услышав данную фразу, я произнёс вслух:

– Кто рядом-то? – в ответ я ощутил на себе удивлённые взгляды товарищей… Однако спустя какие-то считанные секунды возглавлявший колонну капитан поднял кулак и присел на колено, после чего все остановились.

– Движение спереди, всем рассредоточиться! – произнёс Сергей, спрятав своё богатырское тело в ближайшем углублении стены. Остальные так же быстро нашли где спрятаться. Мы с Саньком не стали спорить и нашли укромное местечко. Полковник приказал всем выключить фонари, рации и затаиться.

Из-за поворота начали доноситься звуки, а также появился свет от ручных фонарей. Что-то подсказывало, что нужно взять в руку нож и приготовиться к худшему. Спустя ещё пару минут речь неизвестных стала чёткой, однако разговаривали они не по-русски. Английский язык я сразу узнал, не зря всё-таки в школе и колледже посещал уроки иностранного, однако манера произношения была далека от идеала, слышался какой-то непонятный акцент. Когда неизвестные приблизились к нашим позициям, я смог их разглядеть. Эти люди были арабской внешности, вооружённые до зубов, в камуфлированной экипировке. Торс был защищён лёгким бронежилетом, у некоторых на голове были каски, у кого шапки, у кого бейсболки. Обувь также была разношёрстной: берцы, кроссовки, тёплые зимние ботинки. Никаких армейских знаков отличий я не обнаружил, хотя на одежде были шевроны с именами, черепами и другой похожей лабудой, которую прикрепляют на свою форму страйкболисты.

«При необходимости уничтожь угрозу и следуй ко мне…» – опять я отчётливо услышал чей-то голос. На этот раз промолчал, но внимательно осмотрелся. Судя по невозмутимым лицам моих спутников, данную фразу услышал только я… Однако это меня начинало пугать, по всему телу пробежали мурашки, отчего кистью я сильнее сжал рукоять ножа.

Без команды старшего группы я не планировал ни на кого нападать, хотя вкус крови и запах смерти мне начинали нравиться. Не знаю почему, но я всегда кайфовал от запаха пороха после очередных стрельб. А вот чистить ствол – это была та ещё мука, особенно когда спешишь домой и опаздываешь на электричку, зная, что следующая будет только через пару часов.

Арабы оказались очень шумными и невнимательными, видимо, они были уверены, что в этой части метро живых и инфицированных нет. Перебить их можно было легко одними голыми руками, эх, жаль, что полковник не разрешил… Однако командир правильно сделал, что пропустил противника дальше, как-никак радиосвязь у этих негодяев работала на ура, и постоянно была её проверка. Я думаю, не стоит говорить о том, что бы тут началось, не выйди отряд на запланированный сеанс связи.

Когда пятёрка загадочных вооружённых бойцов ушла достаточно далеко, мы двинулись дальше. И всё было хорошо, однако неожиданно для всех я застыл на месте, глаза мои были размером с пятирублёвую монету и смотрели вниз. Внизу не было ни мин, ни растяжек, ничего смертоносного и даже интересного, хотя вода по щиколотку в метро, я думаю, это плохо. Однако я замер из-за очередного голоса в голове. Не мог я к нему никак привыкнуть, да и идея попытаться поговорить с самим собой выглядела как-то не очень, хотя, кто знает, глядишь, внутренний голос и заткнулся бы…

«Зря ты не лишил их жизни, друг. Они стольких убили и перебьют ещё больше… Ты задаёшься вопросом, кто я?! Скоро ты узнаешь, узришь меня».

– Жень, что с тобой? – Санёк похлопал меня по плечу. – Что с тобой происходит?

Покачав головой и улыбнувшись, я произнёс:

– Братан, всё нормально, не кипишуй… – после чего пошёл дальше…

Казалось, что тоннели были нескончаемыми, тьма, рельсы, шпалы и сырость… Сколько мы уже шли, я даже не знаю. Телефон сдох ещё наверху, а наручные часы я давно не таскаю. И вот мы остановились у непримечательной гермодвери. Кстати, таких по пути было много, однако только эта имела номер ноль пять потускневшего красного цвета. У двери был кодовый замок и домофон. Полковник так и не смог ни с кем связаться, после чего ввёл код, предварительно сверив его с имеющимся на персональном коммуникаторе. Щелчок, скрип – и дверь открылась.

– Значит так, мужики, всем надеть кислородные маски. Под нами армейская лаборатория. Так как нас никто не встречает, есть вероятность биологической опасности. Так… – полковник посмотрел на нас двоих. – У вас, хлопцы, противогазы имеются?

Мы кивнули и достали свои противогазы. Полковник, улыбнувшись, продолжил:

– Отлично, сынки, дальше будет веселее, будьте внимательны. Вы замыкаете группу, наши жизни в ваших руках! Так что, братки, не подведите!

Я думаю, кто хоть раз в жизни надевал противогаз, ходил в нём и тем более бегал, знает, насколько это неудобная штука. Воздуха не хватает, маска запотевает, благо на нас не был надет ОЗК, это было бы слишком жестоко… Капитан нараспашку открыл дверь и первым осторожно зашёл внутрь, внимательно и, главное, быстро осматривая каждый сантиметр, водя параллельно дулом своего сто третьего. К моему счастью, внутренний голос, недавно достававший меня, притих, хотя в душе хотелось бы услышать подсказку от него…

За дверью нас ждала лестница под наклоном, идущая вниз. К счастью, лестница освещалась стационарными светильниками, которые через раз мерцали. Не спеша, в полуприседе мы начали спускаться вниз.

Взрыв, потом второй, автоматная очередь, крики – так нас встретило подземелье за дверью. Стрельба продолжалась достаточно долго, разобрать крики было невозможно, звуки стрельбы оглушали беспощадно. Может, эти ГРУшники и привыкли к такому, однако мои ушные перепонки как-то не очень, отчего я сразу же приложил ладони к ушам, в которых безумно звенело. Хотя, отстреливаясь от тварей на станции метро, я особо не обращал внимания на звуки стрельбы и их последствия.