Юлия Фомина - Места слабости

Где-то она уже видела такую воду… Но где? Точно! В недавнем зеркале, в предмирии художника Эдгара, где они впервые встретились с Алексом… Ей запомнились черные недвижные воды. Правда, тогда они вовсе не казались страшными. Наверное, из-за того, что Ника наблюдала за ними изделека, со скалы. Что же, эта река вынесет ее в безлюдный мир, в недвижное лавоподобное море? Очень не хотелось бы. Без картин Художника выхода оттуда не было. Да и управлять доской по едкой жидкости голыми руками представлялось крайне затруднительным.

Откуда-то с потолка, будто редкий снег тут и там падали и кружились, словно осенние листья исписанные листы бумаги. Все они беззвучно опускались в черную воду и она так же беззвучно поглощала их. Нике удалось рассмотреть некоторые листы, пока те не исчезли – это были рукописи на разных языках. Судя по почерку, все они были написаны разными людьми. На некоторых, судя по строфам – стихи, на других – текст. Появлялись листы из прямо темноты свода пещеры и невозможно было рассмотреть – откуда именно.

Внезапно Ника поняла, что местность вокруг нее отнюдь не безлюдна. По неподвижной масляно-черной поверхности скользили с разной скоростью совершенно одинаковые доски, точно такие же, как та, что была под девушкой.

На досках лежали люди в белых одеждах. Мужчины, женщины и дети всех возрастов с одинаково безучастными лицами. У всех глаза были открыты, они не моргая, смотрели куда-то вверх невидящими взглядами.

Одна такая доска проплыла совсем рядом с Никой. Девушка протянула руку и тронула за одежду бородатого мужчину в длинной белой, будто ночной рубахе. Она хотела что-то спросить, но не успела.

Плывущий такого вмешательства в личное пространство явно не ожидал. Он легкого ее прикосновения он почему-то он весь переполошился, дернулся, приподнимаясь. Он одарил Нику невидящим, совершенно безумным взглядом. От этого незначительного движения доска под бородачом угрожающе накренилась и вдруг беззвучно погрузилась под поверхность, увлекая за собой несчастного. Он, будто в замедленной съемке, начал погружаться следом за доской, даже не пытаясь спастись. Черная вода добралась до кожи несчастного, вскипая, обваривая ее, будто серная кислота. Лицо мужчины исказилось нестерпимой мукой. Он, продолжал все так же беззвучно погружаться, пока черная жижа не сомкнулась над его головой.

И вот, его уже не стало. Страшная черная жижа заровняла поверхность.

Ника с ужасом наблюдала безмолвную сцену. Она и подумать не могла, что по ее неосторожности произойдет такая трагедия. Ее-то собственная доска держалась на поверхности вполне уверенно, не реагируя на движения девушки. Видимо, все же, следовало быть осторожнее…

«Черт, как же болит ожог», – подумала Ника, разглядывая пораненную руку. Рана выглядела скверно, гораздо хуже, чем сначала. На месте ожога появился темный волдырь.

Но Ника быстро отвлеклась от собственной ладони, с удивлением разглядывая дружно молчавших пловцов на досках. Ее окружали сотни людей. Но, даже младенцы лежали смирно, ни движением, ни звуком себя не выдавая. Казалось, что всем им было безразлично и место, где они сейчас оказались и сам факт путешествия на досках по страшной воде. Лица плывущих были застывшими, словно маски.

В какой-то момент Ника ощутила, что за ней наблюдают. Осторожно, чтобы не перевернуть доску, девушка осмотрелась. Темные гроты пещеры грозно высились над плывущими. Порода, устилавшая нависавшие своды, была разной. То коричневатой, то зеленоватой, то темно-синей. Казалось, что эти своды миллионы лет назад отшлифовала вода своим капризным причудливым течением – тоннель закручивался немыслимыми спиралями.

Откуда же здесь было освещение? Ника присмотрелась к подсвеченным чем-то стенам. Они мягко мерцали, будто в них таилось немыслимое количество светлячков. Доска Ники дрейфовала к краю реки. Приблизившись к стене, Ника наконец-то смогла рассмотреть светящиеся точки и, присмотревшись, чуть не выругалась вслух – оказалось, что каждая трещина, каждая складка пещеры усеяна светящимися огоньками желтых глаз. В самых ближних Ника могла рассмотреть вытянутые зрачки. Глаза непрестанно моргали, отчего освещение пещеры казалось мягко мерцающим. Наверное, глаза принадлежали каким-то черным, невидимым в мраке стен существам. И все они наблюдали за плывущими на досках, провожая каждого пловца взглядами.

Твари следили за каждым движением, каждым вздохом и, казалось, даже за мыслями плавунов. Наверное, именно под их взглядами – тяжелыми и страшными все эти люди стали такими неподвижными и безучастными, будто взгляды пещерных существ вытягивали из них все человеческое.

А в самом дальнем углу вдруг на мгновение раскрылись и грозно взглянули прямо на Нику огромные, голубые глаза. Очень знакомые!

«Псих!», безошибочно угадала изумленная Ника. Но как же?…

Раздался тихий плеск, отвлекший Нику от мгновенно исчезнувших голубых глаз. Раздосадованная, она заметалась, разыскивая его и сама не заметила, как поднялась на доске в полный рост. Почему-то доска все так же надежно держала безрассудную.

Еще всплеск. Ника немедленно повернулась в сторону единственного звука. Между досками скользила лодка с единственным гребцом.

Она не старалась лавировать между плывущими. Сталкивающихся с ней ждала не завидная участь – от малейшего соприкосновения с лодкой, доски погружались под поверхность.

В лодке сидело двенадцать пассажиров, покрытых с головой темными плащами с капюшонами. Тринадцатый, единственный с открытым мертвенно-бледным лицом, был хмурый старик с веслом. Он сурово взглянул на девушку и ее обуял нечеловеческий ужас. Вдруг, лодочник пожелает утопить и ее доску? Старик, небрежно пустив на дно еще пару неудачников, широким взмахом весла поравнявшись с Никой. Испытующе поглядев ей прямо в глаза, он трижды постучал веслом по ее доске. Звук этот в полном безмолвии был неприлично гулким будто били в барабан. Затем, он коротко взмахнул веслом, и его лодка, ловко обогнув плывущих, скрылась за очередным поворотом.

Никина доска, и не подумала тонуть. Она, как привязанная на буксир, заскользила по течению вслед за лодкой, теперь все быстрее. За поворотом тоннель стал прямым и в конце его забрезжил свет.

Нику прошиб холодный пот. Что же это? Лодочник… Странная река… Свет в конце тоннеля? А до этого что было? Перед ней же пронеслась вся ее жизнь! Что это? Конец?

Поддавшись панике, Ника ухватилась за какой-то торчащий корень, не обращая внимания на обожжённую ладонь, ловко подтянулась, взбираясь на берег грота и бросилась наутек, расталкивая злобно зашелестевшие глаза, которые и сами были рады убраться от беспокойной гостьи подальше. Тел у глаз не оказалось. Это были черные существа, вроде крупных жуков с глазами на брюшках. То, что Ника сначала приняла за короткие черные ресницы, оказались ничем иным, как ножками, на которых «глаза», глядя вниз, старательно улепетывали от Никиных кроссовок.