Александр Федотов - Перст судьбы

Парням, хоть есть возможность выбрать работу – или угольная шахта, или завод. Девушкам же практически одна дорога – весёлый дом. В нашей группе в детдоме, где были собраны только дети с непробудившимся пока, как мы надеялись, талантом, все с ужасом ждали восемнадцати лет. Мы прекрасно понимали, да и окружающие не упускали случая нам напомнить, что у кого талант не проявился до 14 лет, он в девять тысяч девятьсот девяноста восьми случаях из десяти тысяч не проявляется и до восемнадцати. Нас содержали только из-за двух сотых процента. У кого талант всё-таки проявился, тот был необычайно сильным, но случалось это очень редко.

Сейчас меня же беспокоил разгорающийся на прилегающей к территории проходной бой. Я не раз видел вспыхивающие в городе драки среди граждан высоких уровней статуса. Не то чтобы такие случаи были очень частыми, но среди тех, кто обладал талантом и в дополнение к нему каким-либо боевым навыком, часто встречались неуравновешенные личности. Они очень остро воспринимали любую ситуацию и искали малейший повод, чтобы вызвать “оскорбившего” их на дуэль. При этом они абсолютно не обращали внимания на окружающих их людей. Конечно, чего это им беспокоиться, ведь почти любой, обладающий талантом, может использовать “доспех” – специальное умение позволяющее защититься практически от всех последствий не прямого применения боевых техник, типа разлетающихся обломков зданий и тротуаров и даже лёгкого стрелкового оружия. А если в зону поражения или просто под горячую руку попадётся бесталантный, то его не жалко, все равно выше третьей категории F статуса такие не поднимаются.

Нырнув за груду обломков от осыпавшейся стены, я в бессильной злобе сжимал кулаки, слыша стоны раненых и искалеченных товарищей. До рези в глазах я вглядывался к клубящуюся пыль, стараясь различить с кем сражаются эти люди. А впереди меня, среди слабо шевелящихся тел подростков, проходил бой между несколькими бойцами.

Вернее, группа людей в масках и боевых костюмах старались с помощью разнообразного холодного оружия одолеть одного единственного противника. Причём судя по тому, что все использовали только разнообразные мечи, шесты, двух- и трёх-секционные цепы, а сами сражающиеся вставали после ударов, от которых они отлетали на несколько метров, то битва явно проходила между одаренными, уровнем не ниже воина. Но вот один из бойцов в маске что-то неразборчиво закричал и, покрывшись сеткой молний, с нечеловеческой скоростью бросился к своему противнику. Я даже не мог уследить за его перемещением, так как это было похоже на блеск молнии. Вот он кричит, а вот уже за несколько метров дальше, и только меркнущий в глазах росчерк, как от электросварки, говорит о том, что это всё-таки было перемещение, а не телепортация. Глядя на это я тут же поднял уровень сражающихся до мастера, подобные боевые техники, были доступны только клановым бойцам с определённым потенциалом.

Хоть я, скорее всего, и никогда не смогу воспроизвести что-либо подобное. И если не попаду под шальную пулю клановых разборок, то умру на тяжелой работе, не дожив до старости. Тем не менее в моей груди закипала отчаянная страсть. Страсть обладать подобной силой. Носиться словно ветер, сражаться с сильными противниками, быть в окружении красивых девушек. Ведь талант можно тратить не только на драки и прочие разнообразные техники, но и на поддержание своего тела в здоровом состоянии. Поэтому все девушки, обладающие силой, всегда были очень симпатичными и привлекательными.

Тем более, от удара этого бойца с электрической техникой прошла небольшая ударная волна, прибившая всю пыль к земле, и я смог увидеть с кем же эта банда сражалась. Их оппонентом была девушка, блондинка с длинными волосами, собранными в хвост. Ладная фигурка была одета в кроссовки, короткую до неприличия юбку, и завязанную на животе блузку. Самое примечательное, что она была примерно моего возраста. Обладая такой силой с самого детства, она, наверняка, была дочерью не последнего человека в каком нибудь крупном клане. Иначе, не возможно представить, чтобы кто-то мог передать ей техники и научить ее пользоваться талантом на таком уровне.

Я, с замиранием сердца, следил, как ловко девушка уклоняется от буквально молниеносных атак противника и, одновременно с этим, успевает раздавать удары, не прекращающим атаковать ее, другим бойцам. Но вот она прекратила уклоняться, и сама пошла в атаку. Под градом, беспрестанно сыплющихся на него ударов, человек-молния сначала ушёл в глухую оборону, а затем, получил удар такой силы, что просто отправился в полёт, в мою сторону. Я даже не успел выругаться, как тело, окутанное коконом из молний, влетело в груду щебня, за которой скрывался я, и разметав его впечаталось прямо в меня.

Миллионы вольт пронзили мою беззащитную тушку. Последняя мысль, мелькнувшая в моём меркнущем сознании, была – не хило этому парню досталось, ведь в груди у него не было сердца. Я это отчетливо видел сквозь дыру размером с футбольный мяч. Тьма сомкнулась надо мною.

Миллионы звёзд мигают надо мною. Я плыву, лёжа на спине, по чёрной реке, только не слышно плеска волн, и я не ощущаю сырости воды. Да, я ничего не ощущаю! Это же, что получается? Умер?! Нет, я так не согласен. Я еще даже не пожил: у меня не было ни первого поцелуя, ни девушки, ничего. Я только начал жить! Эй, вы там, верните меня немедленно! Я попытался встать, но у меня не было тела, и я никак не мог изменить своего положения и взгляда. Я словно был в сонном параличе. Тело у меня и вроде бы было, и одновременно его не было, и оно совсем не ощущалось. Через некоторое время, поняв, что все мои попытки что-то сделать или как-то напрячься – бесплотны, я попытался немного подумать.

И тут, кстати, я вспомнил свою мысль о сонном параличе. У нас в приюте ходила байка о такой штуке, как осознанный сон. Ребята рассказывали, что можно видеть во сне что пожелаешь: как будто у тебя живы родители, будто у тебя есть сильный талант, и всё что пожелаешь. Я даже делал подсказанные упражнения, но особого успеха не добился. Главным упражнением для получения такого сна был, как ни странно, спокойный и продолжительный сон. А этого в приюте сильно не хватало. Тем не менее, с “прелестями” сонного паралича я познакомился хорошо.

Тактика действий в подобной ситуации мне известна, и даже пару раз отработанная. Необходимо расслабиться, прекратить попытки встать или как-нибудь напрячь мышцы. Лучше всего заснуть. Но если не можешь закрыть глаза, то нужно как-бы заглянуть внутрь себя. Проделав всё вышеперечисленное, я попытался войти в сонный транс. Сначала, у меня ничего не получалось, и в голову постоянно лезли всякие странные мысли. А не покалечило ли меня? А может я просто умер? Или просто я уснул у станка и мне всё снится? Но долго рассуждать над такими вопросами – путь в никуда. Если меня сильно покалечило, то прибывшая бригада медицинской помощи, не обнаружив у меня чипа идентификатора или знака какого-либо клана, просто отвезет моё тело в ближайший центр трансплантологии, где то, что от меня осталось разрежут, выбрав годные для пересадки органы, и разложат по банкам в ожидании состоятельного пациента. Это не сильно отличается от варианта со смертью. В таком случае, я просто приду снова в мир через колесо перерождений, надеюсь что человеком, так как я жил по заветам Священного Учения. Возможно даже, что следующее моё перерождение будет в ребёнка в каком нибудь большом и сильном клане. У меня могли бы быть добрые и любящие меня родители…