Людмила Яковенко - Синдром равнодушия

А в подъезде снова не горела лампочка. А в подъезде было дьявольски прохладно, а еще привычно пахло чем-то между мочой и сигаретами. Марк достиг пятого этажа, перешагивая через две, три ступеньки, благо длинные ноги позволяли ему это.

Он позвонил в дверь, зажимая звонок, а не нажав один раз. Это здорово раздражало мать, и он об этом прекрасно знал. Но на этот раз ему не открыли. Ни через пять, ни через десять минут.

Парень даже сперва подумал, что дома никого нет, но за дверью отчетливо был слышен работающий телевизор, и мамин голос неустанно повторял за диктором.

– Она издевается надо мной! Могла бы уже открыть и наорать! – Он полез в карман за ключами. Со злостью вставил правильный ключ в замочную скважину и повернул пару раз. Потом открыл дверь и остолбенел на месте. Весь мамин хрусталь, стоящий в стеклянном шкафу был разбит и мелкими осколками валялся по всему коридору. Парень резко снял с головы наушники, от них еще доносилась долбящая музыка. Что-то определенно было не так.

– Мам? – Парень зашел на кухню, женщина сидела за столом и разгадывала кроссворд, не глядя на поле. Правая рука без помощи глаз заполняла пустые окошки, в то время как равнодушное выражение материнского лица смотрела на парня. Марк даже не разулся, он настолько испугался, что прижался спиной к стене и часто задышал. – Маам, это из-за того, что я так звонил? Мама, весь твой хрусталь! – Голос парня стал слабым и высоким, он жадно хватал воздух, пытаясь понять, что происходит. Но женщина продолжала отгадывать кроссворд за кроссвордом, даже не глядя на странички, она не отвечала… Она просто равнодушно смотрела толи сквозь него, только в самое его нутро, а во взгляде у нее была пустота… Он метнулся в коридор из кухни.

– Она сошла с ума…она сошла с ума! – Шептал ошеломленный парень. Он прошелся в свою комнату и застал там отца. Мужчина повернулся к сыну, продолжая что-то печатать на клавиатуре. И Марку показалось, что если бы головы людей поворачивались бы на сто восемьдесят градусов, то голова его отца и то бы выглядела менее странно и жутко.

– Господи. – Взревел парень, падая на пол, – Если это шутка, то кончайте, пожалуйста! Я понял, я больше не буду так, отец!

Но мужчина продолжал равнодушно наблюдать за сыном. В комнату зашла мать. От ее непривычно тихого приближения, Марк снова вздрогнул. Внутри него зарождалась истерика, и она, вот-вот казалось, выльется наружу.

– К столу. – Проговорила она, улыбаясь так, словно она была роботом, который только учился повторять людские эмоции. Отец поднялся со стула по команде, и они двинулись из комнаты, ровным шагом, проходя по битому хрусталю, они даже не пытались обойти осколки.

– Боже, что происходит…

На стене тикали часы, время продолжало свой неумолимый ход. Куда бежали стрелки? Было ли будущее?

Марк дрожал, он внезапно подумал, что просто перекурил, что сигареты были с чем-то и теперь его глючит. На дрожащих ногах он поднялся с пола, паркет привычно скрипел под ногами, он так и не снял ботинки. Входная дверь все еще была открыта нараспашку. Он на ватных ногах прошелся сначала на кухню, где стояла его тарелка с супом, и где родители просто сидели. Их тарелки были пусты, а его еще нет…

Он не выдержал, он метнулся к туалету, закрыл дверь за собой на щеколду, склонился над унитазом и простился с содержимым желудка. Его трясло, и даже после этого продолжало трясти.

– Что мне делать? Что мне делать? Что?! – Он срывался на крик. Определенно одно было понятно. Надо бежать и чем скорее, тем лучше. А в груди засело чувство тоски. Его мать жива, она сидит за столом…но это уже не его мать. А что именно случилось, он не знал…вернее сказать пока не знал.

Зависимость лишь предполагает границы движения…

«Границы… Люди всегда чертили себе границы дозволенного… По-другому они называли их правилами. Но если правила это границы, то зависимость же не нарушала эти границы, а наоборот все больше загоняла.»:

Артура посетила эта мысль, когда из кармана куртки Марка выпала пачка сигарет… Она была полупустая. Артур всегда презирал курильщиков. Никогда не общался с ними, у него запах сигарет вызывал отвращение. А тут считай его единственный попутчик и возможно соратник оказался курильщиком и мерзким типом, вот уж и правда иронично. То от чего ты убегаешь, тебя настигает… Как коварно устроена эта жизнь.

За окном сменялись пейзажи, солнце медленно садилось. Оно окрашивало поля своими алыми лучами. Словно солнце умирало…словно оно уходило навсегда.

Марк вздрогнул. Парнишка мотал головой, на лице выступили капельки пота. Ему определенно снился кошмар.

– Ну и кто из нас с тобой слабак? – С усмешкой проговорил Артур, дотрагиваясь неохотно до плеча Падальщика. Тот резко подскочил, отчего ударился о край подлокотника. Марк уткнулся лицом в протертое сидение и замычал: – За что, мразь деревенская?! – Прошептал он, проглатывая новый приступ болезненных ощущений. Артур лишь пожал плечами.

– Я помочь хотел. Тебе, наверное, кошмар снился, зависимый.

Марк лишь посмотрел на Артура своими карими уставшими глазами, которые казалось вот-вот заплачут. Марк промолчал.

– Ну и гнида же ты ранимая, однако. – Прошептал Артур. Падальщик решил не реагировать на подобное. Марк забрался на сидения с ногами, он больше не смотрел ни на Артура, ни на пейзаж за окном, он смотрел в пол. Так серьезно, что Артуру стало не по себе.

– Думаешь, я хотел быть таким, какой я сейчас? Думаешь, я мечтал о том, чтобы весь мир сгинул ко всем чертям?

Артур лишь уныло покачал головой.

– Не прикрывайся миром, не строй из себя черти кого.

– На самом деле я просто хотел красиво уйти…

– В плане суицида?

Артур лишь удрученно перевел на Падальщика взгляд. Тот до сих пор выглядел сметенным. Его темные волосы совершенно растрепались и потому он выглядел жалким. Марк проигнорировал его вопрос. Порой казалось, что он не ставит не во что Артура. Падальщик лишь облокотился на окно поезда и, подложив под голову левую руку, прикрыл глаза.

– Вздор, я не слабак какой-то там. Я ни за что бы не докатился до такого.

Но Артур заметил в его тоне нотки обиды. Значит была какая-то другая причина, по которой Марк до сих пор тянется подсознательно к Артуру, хотя сам отвергает такой ход вещей. Падальщик между тем ухмыльнулся. – Кто она?

Артур немного опешил. Он нахмурил лоб. Голова болела от усталости, а сердце до сих пор билось в бешенном ритме.

– Она?

Марк внезапно залез на кресло с ногами. – Да ну! Ты из этих что ли… – Падальщик молниеносно показал неприличный жест рукой, подначивая Артура на стычку.

– Ты идиот. – Артур лишь устало показал ему жест среднего пальца.