Александр Горбатенков - Обретение смысла. Книга первая

Долго ли коротко, но до места мы добрались бодро. Не выходя из леса на луг с капищем, староста велел десять минут отдохнуть, поправить амуницию и оправиться. В общем, всё как и у нас в армии. Схему действий обсудили по дороге. Сначала лучшие охотники поработают разведчиками и определят, где находится лагерь, как охраняется и всё остальное. А потом в дело вступаем мы. Рассредоточившись, очень осторожно подбираемся, готовимся и по команде Ставра усиленно обстреливаем противника. Оставшихся в живых врагов добивают бронированные и те мужики, у кого рогатины. Действуем парами. В это части поучаствую и я, потому как попал в категорию бронированных и был приставлен к жилистому мужику годов сорока пяти. Серьёзному мужику. Впечатляющий клинок на его рогатине длиною не намного уступал лезвию одноручного меча. Если же выживших будет много, то остальная команда, разделённая на пятёрки, тоже вступает в дело. Это моя идея, горжусь. В общем, ничего сложного. Главное, не обосраться от страха. А так план вроде ничего, мне понравился.

***

Кстати, пока шли, поспрашивал мужиков о местности вокруг. Ещё во время допроса пленных созрел такой вопрос у меня, да всё не до этого было. А в пути самое то. Оказывается, на западе, куда мы топали, тянулись болота. Начинались где-то на севере и раскинулись широченной полосой строго на юг. В месте нашего рандеву с противником ширина болотной полосы самая малая и будет километров с восемь. А так болота шире и в некоторых местах могут быть до тридцати. Но южнее деревни Жмудь, километрах в 20 – 25, они начинали изгибаться больше на восток, упираясь ещё километров через 30 в берег большого озера. Само озеро имело вытянутую форму. В длину, с запада на восток, не менее 70 километров, а в узкой части, с юга на север, около 10 километров. Та река, на которой стоит Жмудь, берет начало на северо-западе, скорее всего в тех же болотах, и бежит на юго-восток. А там впадает в озеро, аккурат, в самой восточной, низменной части побережья. Если двигаться от Жмуди на восток вдоль реки, то километрах в 30-33 будут Л и совки, стоящие на северном берегу реки. От них дорога разделяется, основная продолжает стремиться по реке на юго-восток, где примерно через такое же расстояние упирается в деревушку Броды. А вторая дорожка убегает почти строго на юг километров на 25-27, к лежащей на берегу рыбачьей деревеньке Озёрки. В Бродах в реку впадает большой ручей, разделяющий деревню на две части. Дальше основная дорога выбирается из лесов и пересекается с Северным трактом. В этом месте стоит постоялый двор, о котором говорили неудачники-захватчики. Ну а от него до замка барона уже рукой подать, не более 15 километров на юг. Там, где врос в берега замок, очень удобное стратегически место. Это восточный узкий берег озера с впадающей чуть севернее рекой. По южному берегу озера идет Западный тракт, пересекаясь с Северным трактом как раз у восточного побережья. Поэтому, барон Невель очень умно расположил стены своей цитадели. С двух сторон их защищает вода. Это в плане обороны. Ну и пересечение столь важных и крупных магистралей открывает полноводную реку доходов в казну. А так как это самая западная крепость в княжестве, ещё контроль путей и границы, начинающейся у западного края болот на севере и продолжающейся далее к югу. Надо ли говорить, что со временем на таком оживлённом месте вокруг стен замка вырос настоящий город, названный Озёрском. Вот такая геополитическая информация досталась мне с кучей всяких рассказов о том кто, куда из деревни ездит, с кем встречается и какими слухами делится.

Так, вижу машущего руками старосту, значит, передых закончился.

Народ молча поднимается и начинает расползаться в тёмном лесу, обходя луг по большому кругу. В его самой западной точке, за холмом с капищем, мы и находим импровизированный лагерь интервентов. Воины устроились рядом с кромкой окружающих болото зарослей. Моему взору открылась незамысловатая картина. Периодически стреляя и потрескивая горит один большой костёр, люди вокруг в основном сладко спят. Лишь несколько человек вяло копошатся, таская хворост из ближайших кустов. У огня кто-то кемарит сидя на толстом куске бревна, опираясь на алебарду. Остальные мирно сопят прямо на голой земле. Что ж, их командир полный дурак. А как иначе назвать человека, даже не озаботившегося выставить нормальных часовых? Да хотя бы ненормальных, хоть каких. Только б не спали и глазели внимательно по сторонам. Даже если уверен в своей полной безопасности, ты на чужой земле и нужно всегда ждать любого сюрприза. А то, что сюрпризы могут быть и очень даже неприятные, вполне доказывает наш крадущийся в темноте деревенский спецназ. Подготовка к рывку много времени не заняла. В виде сигнала староста избрал простой и верный способ. Он просто выпустил стрелу в несчастного охранника, не подозревающего, что досматривает последний сон в своей жизни. Его откинуло воткнувшейся в глаз стрелой на спину, звякнула упавшая алебарда. Пару человек приподняли головы на шум. Им тут же досталось по стреле и все снова окуталось тишиной. С минуту ничего не происходило. Видать деревенский голова решил, что надо форсировать события и отдал команду своим бойцам осторожно, с натянутыми луками, подбираться к лежащим и от того не очень удобным мишеням. С нашей стороны засады тоже началось движение. Осторожно достав шашку по возможности тихо отправился следом за стрелками, готовый в случае чего их прикрыть. Подобравшись на удобное расстояние, охотники практически единым залпом прекратили существование отряда захватчиков. Вот вам и непрофессиональные ополченцы против натасканных княжьих дружинников. То ли я чего не так понимаю, то ли здесь всё сильно отличается от заложенных уроками истории познаний о деревенских людях. Сражаться не пришлось, только добили нескольких раненых. Успел поймать за руку одного из наших, собирающегося избавить от страданий явно не простого воина. Мужик имел неплохой меч, шлем и лучшую одежду, чем окружающие. К тому же рядом лежала на походном мешке кольчуга. По ходу дела мы нашли старшего в отряде вражеских воинов.

– Погодь, зови старосту с кузнецом. Это командир, поспрашиваем его.

Селянин молча побежал к другому концу лагеря. Заранее договорились по возможности меньше шуметь, дабы не выдавать себя двигающемуся где-то в темноте болот следующему отряду с магом. Наклонился к пронзённому длинной стрелой, будто копьем умирающему человеку. Под ним растекалась лужа, кажущаяся в ночи чёрной. Меткая стрела прошила грудь насквозь, пригвоздив воина к земле. Одной рукой он пытался безуспешно дотянуться до меча, другой ухватился за стрелу. Но силы уже покинули когда-то крепкое тело. Поэтому все движения были вялыми, безуспешными, вызывающие только большее кровотечение. Чужой меч удобно лёг в руку. Странно, в душе нет терзаний, только ощущение нужности происходящего.