Саймон Хоук - Интрига хранителя времени

Другой мужчина неловко прокашлялся.

Тейлор улыбнулся.

– Начинаешь ощущать, да? Что ты об этом думаешь, Джимми? Ришелье заметит разницу?

Тейлор откинул голову и рассмеялся поразительно женским смехом.

Джимми вышел из комнаты.

Инструкция предписывала им отправиться в таверну в Менге, а оттуда – в Париж. Где-то по дороге с ними должен связаться агент с оперативным псевдонимом «Мангуст».

– У них у всех названия животных вместо кличек? – спросил Финн у Дарроу.

– Да, а почему интересуешься?

– Да просто стало любопытно, есть ли у вас агенты Осел или там Бабуин, знаешь ли. А вдруг.

Дарроу не оценил чувство юмора Финна.

– Что ты против них всех имеешь? – спросил Лукас, когда они ехали шагом на лошадях по дороге в Менг.

– Хитрые они, – ответил Финн. – Не люблю хитрых. Они всегда крадутся, как ласки, – кстати, а нет ли среди них агента Ласка? – и они абсолютно не заслуживают доверия. Я предпочитаю работать с теми, на кого могу положиться. Я бы ни на секунду не повернулся бы спиной к агенту АВР.

– Ты ведь не думаешь, что нам есть о чем беспокоиться? – спросил Лукас.

– Кто его знает, парень. Кто знает, что на самом деле представляет это задание? Они утверждают, что это Хранители времени, но это могут быть Дочери американской революции, насколько я знаю. Они даже друг другу всего не рассказывают.

Они говорили по-французски так же естественно, как и по-английски, благодаря программированию их имплантов. Любой увидевший их на дороге принял бы их именно за тех, за кого они себя выдавали, – за кавалеров, наемников и товарищей по оружию. Обычно рыжие волосы Финна приобрели золотистый оттенок, шевелюра Лукаса была каштановой. У обоих мужчин волосы спускались до плеч в стиле щеголей того времени. Лукас носил нафабренные усы, Финн – усы и бородку клинышком в стиле, который позже назовут Ван-Дейк. На обоих были высокие сапоги и кожаные перевязи, оба были вооружены рапирами и кинжалами. Их одежда не говорила о состоятельности или следованию моде. Плащи были коричневого цвета и изрядно поношенные. Камзол Финна был желтым, Лукаса – коричневым. На них не было видно никаких кружев, оба были подпоясаны поясами из зеленого шелка, а их белые рубашки требовали стирки. Их шляпы были с плюмажами, но эти перья видели дни и получше.

– Ненавижу всю эту хрень с плащами и кинжалами, – сказал Финн, и тут же улыбнулся мысли о том, что у них обоих на самом деле были настоящие плащи и кинжалы. – Мне не нравится то, что мы даже не знаем, как должен выглядеть наш контакт. Я даже не знаю, что нам делать.

– У меня сложилось впечатление, что нас привлекли в качестве группы поддержки парней из АВР, – сказал Лукас. – Посмотрим, все может оказаться не так уж и плохо. Может, мы им вообще не понадобимся. И это задание может превратиться в отпуск в минусовом времени.

– Но ты же не захочешь поставить на это небольшую ставку, так ведь? – сказал Финн.

– На самом деле, нет. Нафиг.

– Я так не думаю.

– А как тебе эта идея, что кто-то из подполья поддержит этих Хранителей времени? – сказал Лукас.

– Ну, я даже не знаю. А ты что, подумал о Хантере?

– Как ты догадался?

– Это было несложно.

– Почему-то я не могу этого представить. Чтобы кто-то вроде Хантера встал на сторону подобного безумия. Никто лучше не понимает потенциальную опасность разделения, чем солдат, даже дезертир. Зачем кому-то, кто ударился во все тяжкие, чтобы дезертировать и украсть хроноплату, отдаваться в распоряжение кучки террористов? В этом просто нет никакого смысла. Что у них может быть такого, что окажется ему нужным?

– У них может не оказаться ничего, чего хотел бы Хантер, – сказал Финн, – но не все дезертиры такие, как Хантер. Подумай обо всех вещах, которые привели бы человека к дезертирству. Этот персонаж, вероятно, кто-то, кто больше не в состоянии терпеть, или какой-нибудь разочарованный человек, который не смог найти себя в плюсовом времени. А может, это какой-нибудь фанатик, который пошел в армию, чтобы вредить ей изнутри, кто знает? Кем бы он ни был, он должен быть таким же сумасшедшим, как и Хранители времени. Никто в здравом уме не станет устраивать разделение.

– Не могу поверить, что кто-то зайдет так далеко, – сказал Лукас.

– Дарроу может быть прав на этот счет, – сказал Финн. – Они могут надеяться, что им не придется, но если их прижмут, если их блеф будет раскрыт, то у них не останется выбора. Никто не знает, к чему приведет разделение. Может, они думают, что именно это нужно, чтобы машина войны встала колом. Может быть, и так. Но я бы предпочел так и не узнать, во что выльется разделение. Даже его исследования привели Менсингера на грань нервного срыва. И вообще вся эта миссия начинает действовать мне на нервы.

Они добрались до трактира в Менге, так ни с кем и не встретившись. Они сняли комнату и заказали обед. С дороги вино показалось терпимым и приятным на вкус. Хозяин трактира, несмотря на то, что поначалу его несколько насторожил их утомленный и грубоватый вид, сразу подобрел, когда разглядел перспективу обслуживания двух клиентов, которые заплатили, как только им накрыли стол. Его столько раз обманывали галантные кавалеры, что он запорхал над Финном и Лукасом, словно курица-наседка, постоянно заботясь об их удовлетворении и выбегая из кухни взглянуть, нравится ли им еда. Финн доедал второго жареного цыпленка, а Лукас наслаждался превосходным бордо – лучшим вином трактирщика, когда в заведение вошел молодой человек, с головы до ног покрытый пылью. Закрыв за собой дверь, он принялся хлопать руками по одежде, и в считанные секунды почти полностью скрылся в облаке пыли.

– Еще вина, месье? – спросил трактирщик, принеся очередную бутылку к их столу.

– С удовольствием, – сказал Финн. – И налей бокал молодому Лохинвару, судя по его виду, ему не помешало бы освежиться.

При этих словах юноша поднял голову и посмотрел на него. Он едва вышел из юного возраста, на вид ему было лет восемнадцать. У него была густая копна взъерошенных светлых волос, а его одежда выглядела словно с чужого плеча.

– Прошу прощения, сир, – сказал он, – вы говорили обо мне?

– А ты видишь здесь еще кого-нибудь кроме нас? – сказал Финн, улыбаясь.

– Боюсь, вы приняли меня за кого-то другого, – сказал молодой человек. – Меня зовут не Лохинвар.

Финн хихикнул.

– Это просто была фигура речи, парень. Лохинваром звали героя сказки, которую я когда-то слышал.

Молодой человек нахмурился.

– Вы хотите надо мной посмеяться, сир?

– Не ерошь перья, сынок, – сказал Финн. – Я всего лишь предлагаю тебе выпить. Похоже, тебе не помешает немного освежиться.

– И что, позвольте спросить, в моем облике такого, что заставило вас поверить, что я нуждаюсь в подачке? – сказал молодой человек.