Владимир Поселягин - Спец

Изучив все покупки, я подумал: хорошо, но мало, нужно ещё добыть. Сегодня утром проснулся и, не будя жену – она после суток, час назад пришла, до полудня будет отсыпаться, – выбрался из постели. Привычно подтопив печи, приготовил завтрак и, поев, стал работать. Все основные дела сделаны, я даже дом отмыл, что было непросто. Полы деревянные, некрашеные, грязь быстро покрывает их, поэтому нужно соскабливать её. Однако используя стихии в направлениях Земли, Воды и Воздуха, я за двадцать минут навёл блеск, и в доме запахло сосной, у нас сруб-то сосновый. Доски пола и брёвна сруба заблестели, как новые. Наш дом Аня обожала, особенно за тепло и за этот запах хвои. До такой степени, что, когда написала огромное письмо матери, предложила сестре переехать к нам, место было. Обуславливала это тем, что у нас безопаснее. Ха, немцы к Москве рвутся, нашла безопасность. Вторым письмом она предложение отменила, пояснив почему. Ответа пока нет, рано ещё, ожидаем.

А по поводу работы, то я не искал себе занятие, давно уже решил, чем займусь. Никуда я не устраивался, хотя на это и смотрят косо, но фронтовик, да ещё инвалид, и молчат. Пара предложений трудоустройства была, но так, скорее совесть успокоить. Беженцев в столице много, так что рабочей силы хватало, не требовалось меня силой куда за шкирку тащить и оформлять на какую работу. Одну участковый пытался подкинуть, сторожем на склады, пришлось аккуратно послать его. Во второй раз жена – она же знала, что я неплохой хирург, даже инструмент свой имею, Аня его чуть не облизала, настолько он ей понравился. Пока я им не пользовался, жена себе его прибрала в работу. Аня даже с главврачом поговорила, и тот мной заинтересовался, но сделал своё предложение: он решает вопрос с получением мной диплома врача, а я, как и Аня, работаю в госпитале до конца войны. Пока думаю, принять это предложение или нет. В принципе, полгода прождать я вполне могу, а с тем авралом в военных госпиталях связываться не хочу. Это ведь снова призыв на службу. А раз в госпитале могу служить, то время военное, напишут приказ и отправят в какой медсанбат для усиления и пополнения. Я уже навоевался. В том смысле, что меня уже такими приказами подставили под инвалидность, хватит. Лучше подожду полгода, получу диплом и устроюсь в какой-нибудь столичной больнице, где также нехватка врачей. Я не бегу от войны, меня бои не страшат, вот ещё, но командиров над головой я больше терпеть не хочу. Вон, ногу укоротили из-за одного м… – полковника из разведупра нашей армии. Может, действительно найти его и вернуть должок? Желание есть, возможности нет. Ладно, если немцы его не отблагодарят, то после окончания войны я это сделаю, инвалидом, око а око.

А по поводу работы, то она на дому. Я о технике, второй день потихоньку её восстанавливаю. Амбар утеплён, там стоит кирпичная печка, видимо, чтобы и зимой можно было работать, так что, пока я завтракал, управляя амулетом-помощником, затопил её, и постепенно амбар прогревался. Пройдя в него, я закрыл ворота на засов, чтобы войти нельзя было, и достал из браслета КВ-2. Это второй, первый за последние два дня я привёл в идеальный порядок. Без шуток. Когда я только достал его, то уставился на него, как баран на новые ворота. Что я о танке знаю? Да ничего. Танкист, который лежал со мной в одной палате, помочь тоже не мог, он командовал батальоном лёгких танков, и если о БТ или Т-26 ещё что-то сказать мог, то о новейших танках – ничего. Сам издали только видел. Так что я промучился в первый день, пока заправлял, делая всё амулетом-помощником, масло заливал, пулемёты устанавливал на место, боекомплект пополнял. Разве что не заводил, шуму будет столько… соседей пугать не хотел.

Сегодня у жены выходной, она отсыпается, а я, изучив брошь, прошёл в амбар, сунув её в карман френча. Снова начав работать с танком, устраняя недоделки, понял, что начинаю разбираться в боевой машине. И не сразу, но сообразил, что это влияет брошь, видимо, у неё была опция познания механизма. Позже я нашёл эту опцию в меню. Конечно, такой сложный механизм, как танк, ей не доступен, но если сосредоточиться отдельно на двигателе, потом на трансмиссии, вооружении и остальном, то становится всё интуитивно понятно. Я настолько увлёкся, что позволил себе привести танк в порядок, он не был в таком состоянии, наверное, даже когда завод покидал. Естественно, работал я не своими руками, амулета-помощника вполне хватало. Мне даже можно было во время работ находиться в доме. Жаль только, не запустить двигатель, проверить хотелось бы, был бы амулет, который глушит звуки, совсем хорошо, но чего нет, того нет.

Со второй двойкой я справился за три часа. Первую машину я пополнил гаубичными снарядами, добытыми на захваченных немцами артскладах, но когда сработала опция познания механизма, то я понял, что у танков используется ослабленный заряд, пришлось перебирать, так что боекомплекты у обоих танков теперь в порядке. Жаль только – одни фугасные…

А за обедом жена спросила:

– Так что ты решил по поводу предложения нашего главврача?

– Пожалуй, откажусь. Снова форму носить, приказы выполнять… Нет уж, мне одной ноги хватило понять, что мне этого не нужно.

– Но ты же военный, как ты можешь отказаться от этого?! – изумилась Аня.

– С чего ты взяла, что я военный? – пожал я плечами, намазывая масло на булку и сверху шлёпая колбасу, после чего, впившись зубами в бутерброд, промычал:

– Нет, я был призван для срочной службы. Дальше училище, война, ну и наша встреча. Я никогда не видел себя военным, совсем другие планы… Хотя насчёт получения практики я не против, если вольнонаёмным возьмёт, например, дневные смены без всяких дежурств с обязательными выходными… Полгода у вас в госпитале, потом сдаю экзамены, получаю диплом и устраиваюсь в нашей районной больнице, совмещая должность хирурга и патологоанатома. Я узнавал, обе должности вакантны. Вот это меня устраивает… Ты давай допивай, на рынок пора.

Сегодня мы планировали купить зимнюю одежду. И шапку-ушанку для Ани, а то ей по службе выдали будёновку. Я так смеялся. Теперь я её для бани использую, вполне ничего.

Жена убежала собираться, а я прибрался на кухне и тоже стал одеваться, размышляя. Аня – молодец, ни разу не поинтересовалась, откуда у меня средства, есть – и хорошо, значит, муж заботится о семейном очаге. Однако нашлись те, кто такой интерес проявил. Два дня назад нас посетил участковый, явно по чьему-то приказу.

– Скажите, гражданин Крайнов, откуда у вас средства на покупку дома?

– Купил на отчисления по инвалидности, – спокойно ответил я.

– Издеваетесь?

– Да что вы, как можно?! Но если по-честному, то мне письмо пришло от моего отца, написано, что, мол, осознал всё, просил простить, и в конверте была очень толстая пачка денег. Советовал использовать деньги разумно. Хватило на дом и обустройство.