Екатерина Русак - Забытая Атлантида[дилогия ; СИ]

Мы были беглецами, подобно несчастным изгнанникам. Дважды мне попадались на пути люди, которых за преступления выгнали из племени. Оба раза это оказались плохие люди, которые пытались убить и ограбить меня. Но я убил их сам.

Куда нам было идти? Ее род был истреблен полностью. Я боялся вернуться обратно. Неприкаянные мы бродили по степи, питаясь мясом диких птиц и зверей. Но вскоре похолодало, и начались дожди. Билулу была уже беременна, она ослабла и заболела. Опасаясь за ее жизнь, я решил вернуться обратно, к отцу. Я решил, что если меня не примут соплеменники или попытаются ее убить, то мне будет лучше расстаться с жизнью, защищая ее.

Но мой отец понял меня, понял мою страсть к прекрасной женщине и разрешил нам жить вместе в его доме.

Аутта обвел взглядом стены, не имеющие окон и потолок, развел руки в стороны и добавил: – Этот дом снова стал моим домом.

Отпив глоток вина, Аутта стал рассказывать:

– Соплеменники были удивлены, что я взял в жены дочь другого народа, но открыто никто не посмел выступить против. Надо мной тихо смеялись соседи, считая, что я лишился рассудка. Но мне было безразлично. Рядом со мной была женщина, которую я любил.

Прошел назначенный срок, и Билулу родила мальчика. Мы назвали его Уггал. Ребенок родился здоровым, и Билулу целыми днями и ночами возилась с ним. Я стал отцом и был счастлив.

Сатра-Уггал внимательно слушал, боясь пропустить хоть слово.

– Но счастье мое сломалось как сухая ветка, – говорил Аутта. – Как-то к нам явился Хранитель Жизни и сказал: Этот ребенок принесет несчастье всему нашему народу. Мы должны убить его! Я воспротивился, Билулу тоже. Мой отец и его брат поддержали нас. Зачем убивать этого мальчика, объясни нам, говорящий с Землей? Мы смотрели в огонь, – ответил он. – Тени умерших предков дали нам знамения. В пещерах мы говорили с ними. Они ответили, что пока этот ребенок будет жив, весь наш народ будет жить под проклятием Неба и его Ока. Хранитель Жизни сказал еще, что все другие дети, которых воспроизведет Билулу на свет, будут приняты в число людей нашего рода как равные. Но моего первенца нужно умертвить. Отнесите его в горы, – сказал напоследок Хранитель Жизни. – Там его съедят хищные звери, и на вас не будет тяготеть пролитие крови.

Всю ночь мы проплакали, не зная, что делать. Но Дадраунга сказал…

– Дадраунга? – перебил, переспрашивая Келлис. – Я не ослышался?

– Да, – подтвердил Аутта. – Дадраунга. Это брат моего отца.

– Я очень хорошо знаю это имя, – сказал Келлис.

– Теперь это имя знают все! – согласился Аутта.

– Говори дальше, – попросил Келлис.

Аутта вернулся к своему рассказу:

– Дадраунга сказал так: Хранитель Жизни, если мы не исполним его требование, ополчит на нас весь род и все равно добьется своего. Нас несколько мужчин, но мы не выстоим против многих. Нас убьют, и погибнет Билулу и ребенок. Но убивать беззащитного ребенка, оставив его на съедение диким зверям и стервятникам – очень плохо. Лучше отдать его реке Пуратту. Если Земля-женщина, богиня которой мы поклоняемся, не захочет его смерти, то ребенок не погибнет. Положим его в корзинку, пусть плывет вниз по течению. Может быть, люди другого племени найдут его и спасут от смерти. Если же этого не случится, то даже боги не в силах защитить его, и участь его предрешена.

У нас не было выбора, и мы согласились. Под утро мы завернули нашего годовалого Уггала в холст, положили в просмоленную корзину и пустили по течению. Наши сердца обливались кровью, мы стояли и смотрели вслед, пока корзинка не исчезла в дали…

Хранитель Жизни успокоился, когда не нашел нашего Уггала в доме и в поселении.

Мы выспрашивали всех караванщиков о приемных детях, надеясь, что Уггал жив. Но никто ничего не знал, никто не обнадежил нас доброй вестью.

Поэтому мы обрадовались, когда ты, Альгант, привел в наш дом моего живого и здорового сына Сатра.

– Где живет Хранитель Жизни? – спросил Сатра.– Я хочу видеть его!

– Зачем он нужен тебе? – опешил Аутта.

– Я хочу вернуть долг человеку, обрекшему меня на смерть! – твердо сказал Сатра. – Он, перед тем как я убью его, все мне расскажет. Я узнаю, почему маленький мальчик, который даже не умел ходить, вдруг стал проклятием целого народа!

– Что ты! Что ты! – испугался Аутта. – Не смей даже думать об этом!

– Почему? – удивился Сатра и добавил пренебрежительно:

– Он боец сильнее, чем я?

– Нет, – возразил отец. – Не в этом его сила. В руках Хранителей Жизни большая власть. Их слушают люди, и они легко направят гнев народа в нашу сторону.

– Аутта прав! – заключил Келлис. – Сатра, не спеши со своим решением. Мы узнаем это, но не сейчас, а позже. Один ты ничего не сделаешь.

– Мой названный отец! – произнес Сатра, смотря на Келлиса. – Разве ты не поможешь мне?

– Помогу, конечно, – размеренным тоном сказал Келлис. – Но дай мне время узнать замыслы наших врагов.

– А что для этого нужно? – вмешалась в разговор мужчин молчавшая все время Цаука. – Ты, Альгант, пойдешь для этого в горы?

На нее зашипели Аутта и Билулу.

– Пойду! – подтвердил Альгант. – Только я знаю точно, что Хранители Жизни сами найдут Сатра и произойдет это быстрее, чем вы думаете.

Аутта почесал голову и крякнул с досады:

– Очень плохо! Совсем плохо.

– Твоя дочь Аутта хочет стать Хранителем Жизни? – спросил Келлис, посматривая на девушку.

– Да, – оживился Аутта. – Это мало кому по силам. Прошу не осуждай ее за то, что она вмешалась в разговор мужчин.

Келлис слабо улыбнулся.

– В моей земле слова Цауки были бы большой дерзостью. Но не больше. Только мне, так давно не жившему среди людей моего народа, к этому не привыкать. Значит нужно сделать так, чтобы Цаука стала Хранителем Жизни? Ну что же. Я помогу ей в этом, смогу раскрыть ей все тайны ваших жрецов и некоторые тайны Ур-Ана [16] 16. Ур-Ан – более древнее произношение слова Небо на языке Сонрикс. В древнегреческом языке произносится как Уран. У хурритов назывался Ани. В Месопотамии – Ан. .

Аутта и Билулу переглянулись.

– Альгант, – произнес Аутта. – Ты действительно обучишь ее говорить с Землей-женщиной?

– Научу, – пообещал Келлис.

У Келлиса, как впрочем, и у каждого живущего человека, были далеко идущие планы, но он не стал их рассказывать Аутта и его семейству.

-

Сатра вышел из-за каменной ограды на дорогу, которая проходила через все горское селение. Селение было значительное. Домики стояли недалеко друг от друга, вытянувшись в ряд вдоль горной дороги. Между домами цвели плодоносящие сады, раскинулись небольшие огороды и пестрели поля с прорастающими посевами.

Жизнь селения его мало интересовала. Он даже с какой-то брезгливостью смотрел, как за оградой соседнего дома женщина старательно очищает баранью шкуру от остатков жира.