Екатерина Русак - Забытая Атлантида[дилогия ; СИ]

Знаю, какая награда прельщает тебя, Ур-Шанаби, – сказала Нинлиль чей голос прекрасен и бедра свои обнажила. Лодочник бросил весло и приблизился к деве.

Ноги Нинлиль поднялись вверх подобно двум мачтам судна морского, что застигнуто бурей в море безбрежном, волн удары в борта свои принимая. Но когда просочилась обильная влага в лодки трюм, шторм утих, и приняла Нинлиль в лоно свое семя и силу мужскую. Переправив Нинлиль на ту сторону реки, ей сказал Ур-Шанаби:

Если у тебя по воле богов ребенок родиться, то никакие болезни его не коснутся, и он будет бессмертным как боги.

На другом берегу Нинлиль увидела Эрешкигаль дворец. Что она видит? Ее муж, Энлиль с Эрешкигаль, владычицей мертвых беседу ведет. Подошла к ануннакам дева и сказала Энлилю: Пришла я, пошли вместе со мной, обратно на землю. Эрешкигаль с презреньем окинула взглядом деву Нинлиль и сказала ей грубо и злобно: Ты – грязь! Мутная лужа. Все прегрешенья и скверны твои мне известны, подстилка для слуг моих верных. Жемчуг драгоценный твой не раз был просверлен!

Закрыла лицо Нинлиль от обиды и горя. Не видать ей больше Энлиля, отвернется он от блудницы! Эрешкигаль с торжеством на соперницу поглядела и Энлиля тихо и нежно спросила: Зачем тебе, Энлиль эта каркида? Таких в землях Двуречья найдется немало. Чрево свое эта дева всем открывала мужчинам, что благосклонности ее добивались. Разве достойна она любви ануннака? Не богиня она, из глины и пота создана, как все люди. Грязь под ногтями. Что предложить она тебе сможет? Жалкую хижину из древесной акации и соломы в землях Двуречья? Я предлагаю тебе стать владыкой Кур-ну-ги. Это большая страна и боги другие власти здесь не имеют. Или блудница эта любовь зажигает в сердце твоем? Но я – богиня и красотой этой смертной не уступаю. И любить я умею сильнее, ты сам это знаешь. Жизнь у людей коротка. Через тридцать солнца кругов эта дева превратится в старуху, сгорбленную трудом и годами. Я же бессмертна и никогда не состарюсь, не потеряю красок лица и упругости тела. Что ж ты молчишь? Скажи свое слово.

Молчал Энлиль. Тогда снова заговорила Эрешкигаль, мертвых богиня: Если дева эта мешает тебе полюбить меня, то я обращу ее в глину, а напишту заставлю мучиться вечно. Видя нашу любовь, никогда она в царстве моем не узнает покоя.

Ответил Энлиль Эрешкигаль: Когда боги меня осудили, никто слова в защиту мою не сказал. Даже Ан, мой отец, меня предал, позволив суд совершить надо мною. Только Нинлиль пошла на великую жертву, придя в царство мертвых. До нее, в смерти обители никто не был из смертных. Любовь ее столь велика, что в жертву готова она принести свою жизнь для моего спасенья из плена. Дважды сделал ее я несчастной, но она все обиды забыла. Ты, Эрешкигаль, так любить не умеешь. Мысли твои только о собственном благе. Ищи себе мужа другого. Мы уходим с Нинлиль в город Нибру, где я снова буду, вольный как ветер и там мы счастливы будем.

В гневе Эрешкигаль с сиденья поднялась, заговорила, задыхаясь от злости: В царстве мертвых владычица я! Не уйти вам так просто! Все, кто сюда попадают, навечно здесь остаются. Нет обратно отсюда дороги. Так мир устроен, и изменить никто это не в силах. Ты, Энлиль, все равно мужем мне станешь! Слишком быстро мои забыл ты объятья. Но зато я не забыла. И тебя не отдам этой девке. Пусть погибнет она. Я сейчас прикажу, ей колодки для рук и колодки на шею оденут, одежды с нее совлекут, в лоно ей изольют кипящей смолы – и земля содрогнется от воплей ее.

Не сдержалась Нинлиль, на владычицу мертвых повысила голос. Сила проснулась великая в ней, которая раньше была ей недоступна. Все потемнело кругом. Застонала страшно земля. Замолчи, ты колючка в водах вонючих и мутных!!! – Словно грома раскаты загремел голос Нинлиль, от которого с грохотом начали рушатся скалы и ходуном заходило подземное царство. Змеи, размеров гигантских, вдруг вокруг Нинлиль закружились и кольца свои на Эрешкигаль сомкнули, в страшных ее, сжимая объятьях. Захрипела богиня, чувствуя, что змей удушающий натиск становится все сильнее. Поняла Эрешкигаль, что не нужно ей было так гневить деву-суммэрк и ей грозить наказаньем. С мольбой она на Нинлиль посмотрела, взглядом потухшим бессилье свое признавая.

Рассеялась тьма и змеи пропали. Прозвучал в тишине голос Энлиля. Сказал он владычице мертвых: Нет в этом мире сильнее меня никого. Я кур-галь, великий утес, я владыка, отмеряющий судьбы, господин, чьи слова неизменны. Я – Энлиль, я – Энмешарра посланник, сила, что никому не подвластна! Боги лишь слуги мои, исполняющие мои повеленья. Если я б того пожелал, мог бы розгой богов наказать, что мне суд учинили. Сильнее меня нет никого и все миры мне подвластны. Я силен потому так, что не имею тела из глины как люди и души, как люди и ануннаки. Я выше богов, потому что везде я, в каждом живом существе, а так же в скалах и водах.

Сказал еще Энлиль: Поступком своим заслужила награду дева Нинлиль. И быть ей отныне богиней. Треть силы своей я ей отдаю, и единенье наше отныне будет высшим звездным слиянием синей любви, которое даже богам недоступно. Нет, Эрешкигаль, мертвых владычица, Нинлиль не каркида, прелюбодейства ее я не вижу. Истинно это, потому, что все, что в мире есть, люди и боги, ты и слуги твои – все это я, это части мои. Единенье двух моих я, какие б они не имели обличья, это разве измена?

Другую правду сказала ты, Эрешкигаль. Изменить законы богов ни в праве никто, нарушить их невозможно. Всякий, кто попал в твое царство, не может вернуться обратно. Но знал это я и выход известен мне, чтобы законы богов не нарушить и вернуться обратно. Трое нас с девой Нинлиль в твою обитель попало: я, Нинлиль и еще не рожденный ребенок, ей зачатый от нашего брака. Имя ему будет Наннар, будет он богом луны. Трое, поэтому в царстве твоем остаться должны, волю богов исполняя. И трое останутся. Это дети Нинлиль, зачатые ей от слуг твоих в царстве мертвых. Первый сын ее будет зваться Нингирсу, сын второй будет назван Нинурта. Станут оба они богами войны. Третий сын Нинлиль шуму носить станет Нергал. Будет он богом подземного мира и твоим Эрешкигаль станет супругом.

Сын твой и мой, Эрешкигаль, зачатый от нашего брака в Кур-ну-ги после рождения будет зваться Намтар. Будет мой он посланник и будет богом клятв и судьбы, отрезающий нити жизни у смертных.

Голос Нисабы затих. Георгий, выслушав до конца легенду, молчал, не зная, что сказать.

– Это же легенда о нас с тобой! – вскричала вдруг Нисаба дрожащим голосом. – Разве, муж мой, ты не видишь этого? Ты скоро уйдешь в Страну без возврата, а я останусь одна! Почему Ану так жесток к тебе, Георг? Почему он не видит, что ты для меня подобен реке Буранун, которая питает меня и дает мне жизнь? Почему?