Геннадий Ангелов - Заложник времени

— Не смеши, Иван Фёдорович. Ты думаешь, что если не будет царя, жизнь изменится? Глупец ты, и так ничего не понял. Власть на земле дана людям Богом. Только создатель может изменить порядок вещей. Больше никто. Даже я не могу сделать так, как моей душе угодно. Почему, не догадываешься? Я такое же создание Творца, как и человек! А ты земляной червяк, хотел изменить мир…

Сатана начал ржать как лошадь, стража подхватила этот истерический смех.

Андрей закрыл уши руками, потому что от такого хохота, могли лопнуть барабанные перепонки. Стражники катались по земле, держась за животы. Иван Фёдорович лихо выхватил топор, и бросился стремглав на Сатану. Он со всей силы ударил лукавого топором в грудь, и тот тут же свалился на землю. Стража растерялась в одно мгновение. Крестьянин подошёл к Сатане, и посмотрел на него внимательно. Тот лежал с закрытыми глазами, неподвижно, кровь с груди стекала на землю.

— Вот и настал твой конец, нечисть поганая! Долго ты с людей кровушку пил, издеваясь над несчастными.

Люди замерли, не веря в то, что произошло. А Иван Фёдорович смачно плюнул на Сатану и, вытащив топор с груди лукавого, пригрозил страже.

— Кто следующий из вас? Давай подходи, я всех уважу.

Он с грозным видом направился к ним, а те, испугавшись, пятились назад прижимаясь к прутьям. Андрей смотрел и не мог поверить, что Сатана мёртв. Тут явно была какая-то подлость.

— А вы слушали этого чёрта, — сказал Иван Фёдорович, с обидой в голосе на людей. — Давно надо было прибить его, и дело в шляпе.

Он с довольным видом вытер топор, и заткнул за пояс.

— Кто пойдёт со мной, — сказал он с гордостью в голосе и внимательно посмотрел на людей. — Давайте выбираться отсюда, искать дорогу на землю. Посмотрели, погостили, пора и честь знать. У меня ещё на земле дела остались, которые нужно закончить.

Крестьянин собрался уходить, понимая, что люди бояться идти с ним. Народ стоял в растерянности, и смотрел то на него, то на убитого лукавого. Андрей решил пока оставаться здесь. Он не верил, что так просто можно убить Сатану, и не ошибся. Иван Фёдорович махнул рукой, и сказал: «Ну, что ж, бывайте! Не хотите идти, тогда я один на землю вернусь».

И тут он услышал за спиной тяжёлые шаги и знакомый голос. Он замер, остановился, потому что узнал по сухим интонациям, кто это был.

— Далеко собрался?

Беглец повернулся, и увидел живого лукавого, который стоял, как ни в чём не бывало, и ухмылялся. Раны на груди не осталось, и только красные пятна на костюме от крови, выдавали происшедшее.

— Не слышишь, «сучий потрох», что спросил у тебя? Или язык проглотил от страха. Ты думал, что можно меня убить и уйти отсюда? Дурак, ты был, им и останешься!

Сатана подошёл и схватил за горло крестьянина. С лёгкостью поднял над землёй, покрутил как соломинку и со всей силы ударил об землю. Когда улеглась пыль, люди увидели чуть живого распластанного на земле крестьянина. Он лежал, стонал, из носа и рта сочилась кровь.

— Заберите его, — крикнул он стражникам, — и устройте ему «райскую жизнь». Пускай он каждый день, проведённый здесь, будет мучиться и испытывать нечеловеческий страх. Рвите его на части, после разбрасывайте куски тела по всем углам.

Стражники подняли Иван Фёдоровича, и начали срывать с него одежду, потом голого швырнули в клетку. Там уже его ждали другие гиены, и тут же окатили ледяной водой. Андрей отвернулся, чтобы не видеть весь этот кошмар, а Сатана ликовал.

— Как вы уже поняли господа, убить меня нельзя, только настоящий идиот, захочет решиться на такое. Глупость всегда стояла во главе рода человеческого. Беды, войны, катаклизмы и вот результат. Каждый из вас пускай вспомнит сейчас, какие мерзкие поступки он совершал, и мы продолжим свой путь.

— Вот, и пришла очередь Елены Сергеевны и Николая Ветрова, которые совершили самые тяжкие грехи! Они забрали чужую жизнь, при чём, сделали это не с целью защиты от посягательств, а наоборот, чтобы сделать свою жизнь богаче и лучше. Они дерзко, нагло, совершили преступление, не испытывая при этом угрызений совести. Начнём с вас прекрасная и удивительная женщина. Чем вам мешало дитя, которое вы задушили? Почему вы так поступили, можете сказать?

Женщина плакала навзрыд, вытирая слёзы платком.

— Простите меня, прошу вас, — повторяла шёпотом она.

В её голосе столько было горечи и досады, что Андрей вздрогнул. Ему стало жаль Елену Сергеевну, несмотря на то, что она натворила.

— Не надо жалеть, Андрей Кириллович, — сказал лукавый, обращаясь к графу.

— Я вижу по вашему выражению лица, что вы сочувствуете ей.

— Ай, — Я — ЯЙ, дорогой мой гость. А вам не жаль, то дитя, которое погибло от рук матери? Неужели вы бы простили такого человека, окажись судьёй?

— Бог учит прощать, как написано в Библии, «не здоровые нуждаются во враче, а больные». И эта женщина, раскаивается за свой поступок, пощадите её! Она молода и ещё может изменить свою жизнь в лучшую сторону, научиться добродетели и кротости.

— Вам бы граф проповедником служить! Умеете переубедить собеседника в своей правоте, только есть одно «но», которое мне мешает поступить так, как вы просите.

— Какое «но»? — спросил удивлённый Андрей.

— Это душа погибшего младенца, которая требует мщения! Он мог вырасти, стать хорошим человеком, который любил бы — Христа и церковь. Но ему не суждено было подрасти, и погиб он, от рук собственной матери. Бог прощает, я же нет, и нисколько об этом не жалею. Елена Сергеевна за свою недолгую жизнь не сделала ничего доброго. За ней нет таких поступков. Повторяю ни одного. Когда она шла в церковь, опять же по настоянию матери своей, она питала неприязнь и отвращение к святыням. Если бы вы смогли, граф, заглянуть к ней в душу, ужаснулись. Там одна ненависть, злоба и отвращение к тем, кто ниже её по статусу. Даже сейчас она лукавит и притворяется, уж поверьте мне.

— Но я могу не верить вам, — сказал с вызовом Андрей.

— Можете, только когда есть факты, которым невозможно возразить, тут уж простите. Я никогда не называл на белое — чёрным и наоборот. И не в моих правилах в такие минуты лукавить. Актёр я хороший, но только не здесь и не сейчас. Давайте сами спросим у Елены Сергеевны.

— Барышня, — сказал Сатана, и ухмыльнулся. — Допустим, вы разжалобили меня, и я вас освободил, чтобы вы делали на земле? Расскажите! Чем бы занялись, и какой сделали для себя вывод, после того как увидели своими глазами — Город греха? Только прошу, не стоит обманывать и лицемерить. Меня не проведёшь, и не надо пытаться это сделать. Умоляю вас об одном говорить — правду. Пускай она будет жестокой и нелицеприятной. Говорите, не бойтесь, что лежит на сердце вашем, которое поверьте мне, может вам доставить годы счастья на земле в таком прекрасном теле.