Андрей Колганов - Жернова истории 3

Вчерашний день прошел у меня в жарких спорах. Но свою позицию на Президиуме ВСНХ я все же отстоял. Пришлось столкнуться грудь в грудь с ретивыми сторонниками сверхцентрализации промышленности, а проще говоря – с желающими подгрести под главные управления ВСНХ СССР значительную часть предприятий республиканского, а то и местного подчинения. Все это прикрывалось правильными фразами насчет преимуществ концентрации капиталовложений и тому подобными абстрактно-верными словами.

— Поймите, — горячился я на заседании Президиума, — вот, предположим, запланировал Главметалл строительство металлургического комбината где-нибудь в районе Кузнецка. Отлично! Но на этом комбинате работать будут сплошь одни мужики. А где для женщин рабочие места взять? Главметалл им эти рабочие места не предоставит. Значит, на областном уровне надо будет думать, решать эту проблему через облсовнархоз (уже прошло через ВЦИК решение о замене губернского деления на областное). А вы их ободрать хотите, как липку!

В общем, по моему настоянию в решение Президиума ВСНХ был внесен пункт, согласно которому задачей республиканских, краевых и областных советов народного хозяйства является развитие производства с целью обеспечения комплексного хозяйственного развития территорий. И с этой целью в их распоряжении должны находиться как необходимые ресурсы капитальных вложений, так и все предприятия, производство которых имеет значение для такого комплексного развития.

А сегодня утром я очень удачно попал на трамвай и приехал к зданию ВСНХ аж за двадцать минут до начала рабочего дня. И что-то меня дернуло пройтись до набережной Москвы реки. Унылое, ветреное февральское утро вдруг разорвало серую пелену лучами солнца, еще не выкатившегося из-за силуэтов московских домов, но уже подсветивших зимнее небо.

Вот уж поистине: "Нас утро встречает прохладой, нас ветром встречает река…" – сами собой замурлыкали губы "Песню о встречном", до написания которой осталось еще года три. Когда память услужливо подсказала первую строку последнего куплета – "Любить грешно ль, кудрявая…" – я хмыкнул под нос и заторопился на работу. Пора. Н-да, встречный… А ведь это дело надо, не откладывая, обсудить с Шацкиным!

Беседа наша, по доброй традиции, состоялась на привычной для нас обоих территории – в доме 10 по Большому Гнездниковскому переулку, который уже несколько лет, как стал и моим домом. Встретившись после работы с Лазарем на Старой площади (благо ЦКК располагался поблизости, на Ильинке), вы вместе отправились ко мне. Дверь нам открыла Мария Кондратьевна, и пока мы раздевались и переобувались в прихожей, она уже хлопотала насчет чая. Щацкин, разумеется, не забыл поинтересоваться – как детишки? И даже с минуту любовался на старшенького, ползавшего по паркетному полу с деревянным корабликом.

Пока мы расселись, пока похлебали чайку, вернулась из ОГПУ Лида. Так что заседали втроем, хотя Лида и отвлекалась несколько раз на детей.

— В связи с широким развертыванием работ в соответствии с пятилетним планом, — начинаю загодя обдуманный разговор, — у наших руководителей на местах может возникнуть искушение блеснуть перед начальством повышенными плановыми обязательствами. А средством исполнить обещанное, как водится у таких товарищей, станет нажим на рабочих. Этому надо противопоставить активное участие рядовых тружеников в подготовке планов…

Щацкин перебивает меня:

— Виктор, у нас, помнится, был уже разговор на эту тему больше года назад. Я не забыл. Уже сформированы на нескольких предприятиях рабочие плановые комиссии…

Теперь моя очередь перебить его:

— Зуря, речь не об отдельных комиссиях, да даже и не о многих. Речь идет о необходимости массового вовлечения рабочих в плановую работу, о массовом движении. Назовем его, скажем, встречным планированием, — смело иду на плагиат у нашего же собственного исторического опыта. — Щегольству повышенными обязательствами и нажиму на рабочих надо противопоставить конкретную проработку самими же рабочими и инженерами возможностей каждого завода, цеха, участка, улучшить постановку дела, поднять производительность труда и качество продукции, освоить новую технику, наладить выпуск более совершенных изделий.

— Так цель-то, получается, та же самая, что у администрации – перевыполнение плана? — уточняет Шацкин. — В итоге те же самые повышенные обязательства и выйдут.

Не на это должен быть упор! — втолковываю ему. — У нас есть государственные программы в рамках пятилетнего плана, есть разработанные под эти программы планы предприятий и трестов, есть договора с предприятиями-смежниками. Вопрос не в том, чтобы сделать непременно больше. Вопрос в том, чтобы обеспечить безусловное выполнение договорных обязательств и при этом повысить показатели качества и эффективности работы. Перекрывать количественные показатели есть смысл тогда, когда это согласуется с планами смежников, когда есть взаимная договоренность на этот счет. А то выйдет так, что ленинградские металлисты сделают какую-нибудь турбину на три месяца раньше срока, а строители электростанции затянут строительство на полгода. И какой от этого выигрыш? Вот если и строители справятся досрочно – тогда да. Тогда резон есть.

— Может быть, — подает голос Лида, только что вернувшаяся из алькова, где лежит в кроватке младшенькая, Надюша, — имеет смысл наладить рабочим таких предприятий-смежников постоянную взаимную связь и регулярно устраивать своего рода переклички, чтобы разобраться, как у кого идут дела? Ну, и помочь, при необходимости, наладить дело как следует. Не то один какой-нибудь отстающий завод сорвет исполнение договоров и потянет за собой вниз всех остальных? А рабочие его – на буксир, да и вытянут? — она слегка усмехнулась.

— А что, — оживляется Лазарь, — такой может оказаться очень действенным. И перекличку регулярную между заводами тоже полезно сделать…

Так у нас за столом рождаются разом аж три инициативы из моего прошлого: "встречное планирование", "перекличка цехов и заводов" и "общественный буксир". И главная проблема та же самая, что и в том самом прошлом: не дать их свести к бюрократическому формализму, и найти для большого числа рабочих свой интерес участвовать в этом движении. Потому что если не будет такого интереса, то не будет и массовых движений. Пошумят немного, да и заглохнут.

Первые публикации в прессе о рабочих починах пока не давали повода для далеко идущих выводов. Ясно было одно – движение разворачивалось, опираясь кое-где на активную поддержку партийных комитетов, а в ряде случаев – и администрации заводов. Щацкин сообщал, что запущенные в массы почины приобретают осмысленный характер в основном там, где есть крепкие хозрасчетные бригады, а в особенности на таких предприятиях, где создана общая система хозрасчетного вознаграждения рабочих, специалистов и администрации. А вот избежать того, чего я опасался и о чем предупреждал – не удалось. Ретивые попытки щеголять повышенными обязательствами, подбивая на это отдельных представителей рабочих, были нередки, как и попытки срывать взаимодействие рабочих коллективов заводов-смежников, под предлогом того, что нечего рабочим "чужого" предприятия совать нос не в свои дела.