Сергей Плотников - «Арк» значит «Пламя»

— Пришел в себя, лейт? — Заглянул в глаза другу Мика и перестал прижимать мужика к земле. — Готовь мушкет!

Мора посмотрел на нас дикими глазами — уверен, он бы сорвался, услышь он новые женские голоса, но вместо них глухо, но на повышенных тонах забубнили мужские: грубые и хриплые и один надменный и командный.

— Имперский… — Прошептал Плуг. — Какого песчаного шакала тут…

— Плуг, ты из мушкетона попадешь с нескольких шагов? — Перебил Марсо Гуурака. — Там несколько человек, а с луком ты не умеешь обращаться. Зарядил медвежьей картечью.

— Да я!

— Держи. Лейт, вы с Плугом к навесу сыровялки, оттуда высовывайтесь и стреляйте, через сто ударов сердца — я по кромке леса им в тыл зайду. Эль и Алессо, как на счет магии?

— Нужна подготовка… — Я замялся. — Так — только отвлечь могу. Звуком.

Амулет с колокольным знаком все еще болтался на моей шее.

— А ты действительно разбираешься во всей этой дребедени. — Хмыкнул бывший эмиратский шелковод. — Обычно «в горних высях философии» живущие, как до дела доходит, пытаются смыться, не сделав ничего: Луна, видите ли, не в той фазе, погода нелетная, созвездие змеи в третьем доме… тьфу!

— Алессо, перебегай к стене коптильни и оттуда… как там твое «звук» работает? — Кажется, голова у нашего командира наконец-то начала соображать.

— Амулет. — Я покрутил камень на шнурке перед носом у Стреха. — Нажать пальцем на центр, через секунду — громкий звук колокола.

— Насколько громкий?

— Очень громкий. Может быть — оглушающий. — Световая пиктограмма яростно пылала на камне: мы с Эль проводили эксперименты по передаче энергии от разных эльфийских ботанических изысков, и… эм, слегка увлеклись, остановившись только тогда, когда камень начал еще и ощутимо нагреваться.

— Самое то! Давай сюда — сам сиди и не рыпайся, пока не позовем — там их не может быть много. Камень сам кину.

— Аккуратнее держи, не активируй случайно раньше времени!

— Не учи ученого… Мика, пошел, мы за тобой!

Охотник только кивнул и бесшумно растворился между пальм: лук он уже натянул, а тупые «птичьи» стрелы внезапно обзавелись широкими наконечникам-«срезнями». Учитывая, что лук он всегда таскает вместе с мушкетоном…

Все произошло очень быстро — мне и Эль, которую тут привычно не посчитали за человека (женщина ведь, какой, нафиг, бой?), не смотря на то, что «колдовали» над зарослями мы показательно-вместе оставалось только сжиматься за толстыми стволами и смотреть, по возможности не высовывая голову. Вот Стерх и Плуг с ручным оружием больше напоминающим ручные пушки, чем привычного мне вида ружья, бесшумно на фоне очередного взрыва ругани из-за строений прижались к стене навеса для сырого вяления: в воздух от их местоположение, выдавая стрелков тянулись тонкие дымки от подожженных фитилей. Бойцы старательно держат свое оружие горизонтально — картечь, сколько ее не пыжуй, может выкатиться из ствола. Вот Рокс размахивается, и кидает плоский камень в проход между строениями, в последний момент проведя пальцем по центру, и тот вспыхивает видимой только мне зеленой звездой, прежде, чем скрыться из виду… и через секунду даже земля, кажется, отзывается на сокрушительный звуковой удар!

— БОООМММ!!!

На фоне звука грохот выстрелов обежавших навес друзей практически не слышен: а ведь грохают эти металлические трубы калибра «всунь палец» так, что уши закладывает! Стрелы же не слышно тем более: мы расположили все постройки полукругом открытой стороной к пляжу океана, видимому сквозь редкие пальмы, оттуда и идет обстрел. Фактория и хижины поселка «джамшутов» на большом острове и так вовсе почти совсем на берегу: так проще дотащить от воды и к воде товары, да и днем влажный бриз от моря спасает от почти материковой жары в центре островов…

— Сюда! Сюда! — Не надеясь доораться, появившийся между домов Плуг отчаянно махал рукой.

Приобретенная в Башне привычка невольно сработала и на этот раз: выйдя на площадь, как мы ее называли — большую площадку между домами — я невольно на секунду замер, чувствуя, как уходят на задний план эмоции, и причиной этому были не восемь трупов врагов: один почти разорванный выстрелом картечью в упор, один с пулевым ранением в область сердца, четверо со пятеро со стрелами в шеях, один из которых еще сучил ногами, пытаясь зажать рассеченную сонную артерию. Еще одного зарезал Стерх: его офицерский кинжал с золоченой надписью по граде так и остался под левой подмышкой у облаченного в смутно знакомый темно-синий, явно военный форменный наряд мужика. Сам Мора уже бинтовал порез на плече какой-то тряпкой. Явно бинтовал на автомате — слезы катились из его глаз, смотрящих на…

Только теперь мой мозг опознал то, что сразу заметило подсознание: светло-коричневая груда на потемневшем песке оказалась изломанными детскими телами, причем трое грудничков были насажены на один, наскоро обструганный кол один за другим, как мясо на шашлык. Отдельной кучей лежали женские трупы — судя по следам, их стащили вместе, всех четверых. Точнее, оттащили. От двух мужских трупов — как и большая часть, обряженных в когда-то белые, а сейчас — грязно-серые парусиновые рубахи и штаны. Так же были одеты все, кроме их, видимо, командира. Чуть в стороне остались еще живые женщины… пока живые. Как раз сейчас одна умирала — другой заостренный кол пригвоздил ее к песку. Я смотрел на их лица, их стянутые нашими же шелковыми скрутками тела… на то, что осталось от лиц после ударов прикладами и ногами — смотрел, казалось, вечно, но вряд ли минули и мгновение. Смотрел и не узнавал ни одной… но внезапно вдруг понял, что та, с залитым кровью лицом — это Лима, моя Лима! И отчуждение рассыпалось осколками, как чашка китайского фарфора разлетается вдребезги от удара о камень!

— Эль, «аптечку» из дома, быстро! Нашу, ту! — Я перехватил вздрагивающую крупной неровной дрожью руку Марсо, подобравшего трофейную широкую саблю (такая, кажется, называется «абордажной») и подошедшего прервать мучения своей жены. — Мы ее спасем… я ее вытащу!

— Рана смертельная. — Уведомил меня подошедший Гуурака. — Ни разу не видел мага, способного исцелить такое. Только мучить будешь ее…

— Я сказал — сделаю! — Рявкнул я. С этими людьми я ранее никогда не позволял повышать себе голоса — чревато, знаете ли: однажды, еще на палубе лоды Грегори что-то такое ляпнул бывшему офицеру и мужики, не чинясь, прямо на палубе выяснили все свои отношения. Матросы и «джамшуты» организовали круг… в общем, вентиляция в зубах у обоих явно улучшилась. И, если бы не лошадиное здоровье и скалообразное телосложение фермера, Мора его бы просто прикончил прямо там. А так оба свалились одновременно, и вечером пили вместе, игнорируя боль в разбитых носах и сломанных ребрах. А мне в первый раз пришлось фиксировать перелом руки, под одобрительные смешки пациента, опыта у которого в накладывании шин было куда больше…