Наталия Московских - Вихрь (СИ)

Не желая нарваться на неприятности, Сабина изредка замирала и прислушивалась к темноте, задерживая дыхание. В эти секунды окружающее пространство погружалось в мертвую тишину, и тогда, убеждаясь, что вокруг никого нет, молодая женщина осторожно продолжала движение, с отвращением цепляясь за пыльные, покрытые паутиной перила, чтобы не упасть.

Спуск, казалось, длился вечность. С трудом добравшись до первого этажа, Сабина с силой толкнула тяжелую дверь, над которой болтались клочья паутины, и спешно выбежала на улицу. Сделав несколько шагов от дома, она устало прислонилась спиной к тонкому одинокому деревцу с густой бордовой листвой и перевела дух. Сердцебиение медленно успокаивалось.

Вокруг не было ни души, однако медиум все равно внимательно изучила раскинувшуюся перед глазами пустошь. Даже Эмиль с его умением скрываться, не сумел бы остаться здесь незамеченным. Сабина облегченно вздохнула: похоже, Максиму все же удалось убежать достаточно далеко от ее дома и тем самым увести отсюда Моргана, чтобы выиграть хоть немного времени до того момента, пока Эмиль придет в себя и поймет, что его предали. Надежд, что бывший ученик ни в чем ее не заподозрит, медиум не питала.

Решив не терять время, Сабина, осторожно озираясь по сторонам, направилась к цели – к дому человека, чья поддержка и помощь необходимы в сложившихся обстоятельствах. Путь проходил мимо очистной станции, от которой разносился громкий механический гул. При мысли о сгущенной воде медиум жадно облизнула пересохшие губы: за разговором с Максимом она совершенно забыла о графике питья. Что ж, придется подождать.

Чем дольше Сабина шла, тем подробнее вспоминала разговор с Максимом. Этот юноша оказался еще более сильной и удивительной личностью, чем медиум могла предположить. Она невольно пыталась сравнить его с Эмилем и к своему удивлению не находила практически ничего общего. У Сабины в голове не укладывалось, как Максим, будучи прототипом по своей сути, может так сильно отличаться от своего оригинала.

При воспоминании о взгляде юноши сердце молодой женщины болезненно сжималось. Максим смотрел на нее иначе, чем Эмиль, его взгляд был полон сочувствия, участия… чего-то естественного и человеческого, того, что Морган уже давно растерял. Сабина знала, что никогда не увидит ничего подобного в глазах своего бывшего ученика. И все же на минуту ей хотелось предаться самообману и поверить, что сегодня именно Эмиль смотрел на нее столь тепло и заинтересованно. Молодая женщина многое бы отдала за то, чтобы это было так.

Мечтания, которые Сабина с силой отгоняла от себя столько времени, захлестнули ее с новой силой. И тем ярче они были, чем сильнее молодая женщина пыталась от них отвлечься. В своих раздумьях она не заметила, как дошла до дома нужного ей человека.

Мысль о встрече с Шамиром тут же прогнала прочь все мечтания, оставив после себя лишь осуждение и неприязнь. Будь ее воля, Сабина никогда бы не пришла в этот дом.

Шамир был одним из немногих жителей нейтральной зоны, который имел отдельное жилье и не боялся посягательств бандитов. Вокруг его двухэтажного дома, в котором даже имелись окна, был выставлен мощный защитный барьер, увидеть и почувствовать который могли лишь путешественники или медиумы. Другие люди обыкновенно сюда не приходили, а если и приходили, то невидимое поле било нежелательных гостей током раньше, чем они успевали подойти к двери - другими словами оно обращало биополе человека против своего носителя. Безвредным барьер был лишь для прототипов, лишенных потенциала, но прототипы редко развивались в столь активных людей, чтобы стать бандитами или беглецами-одиночками, от которых можно было ждать вреда.

Шамир считался среди путешественников одним из самых сильных медиумов, который избирательно искал себе учеников. И даже при такой его избирательности путешественников, тренирующихся у Шамира, набралось около тысячи. Ему не требовалось работать, чтобы прокормиться – ученики приносили своему учителю все необходимое. Шамир даже из дома выходил крайне редко: его жилище было построено на одном из мест, где Вихрь был особенно активен, а оттого являлось оплотом безопасности медиума. Шамир говорил, что когда-то давно это было место «узла», поэтому выстроить здесь защитное поле и поддерживать его особой концентрацией на Потоке не составило особого труда.

Сабина скрепя сердце признавала силу и талант Шамира как медиума, однако неприязнь, которую она испытывала к нему, это перебороть не помогало.

Молодая женщина подошла к границе защитного поля, тяжело вздохнула и сконцентрировалась на Потоке. Барьер почувствовал перед собой медиума, призывающего Вихрь, и впустил гостью внутрь. Сабина скрипнула зубами от обиды: Шамир закрывался даже от нее. Не владей она своими способностями, барьер ни за что не пропустил бы ее.

Не время для злости. Тебе нужна его помощь, не забывай.

Мотивация была достаточной, чтобы проглотить обиды. Сабина нажала на рычаг на стене, и дверь беззвучно отъехала в сторону. Молодая женщина нахмурилась: никакого замка, никакой защиты – Шамир попросту не думал защищаться, он чувствовал себя в безопасности, что было непозволительной роскошью для всех жителей нейтральной зоны.

Вновь подавив в себе горькое чувство обиды и зависти, медиум прошла через прихожую в комнату. Хозяин дома был там. Услышав шаги молодой женщины, он легко поднялся с кресла, в котором сидел, его заросшее густой бородой лицо озарила добродушная улыбка.

- Шамир, - холодно произнесла гостья вместо приветствия, отведя взгляд. Как она ни пыталась, не смогла заставить себя поздороваться более дружественно.

Несмотря на неприветливый тон, улыбка мужчины стала шире. Он провел рукой по коротким темным, чуть тронутым сединой волосам и кивнул.

- Здравствуй, дочка. Прекрасно выглядишь.

Сабина прищурилась: слова отца показались ей издевкой.

- Спасибо. Ты тоже, - хмыкнула она, проходя в комнату, и деловито села на диван, при этом движения ее почти утратили привычную грацию кошки и стали больше похожи на резкие выпады обиженного подростка.

Шамир же при его внушительном росте и обманчивой грузности двигался легко, словно плыл по воздуху. Темные миндалевидные глаза мужчины с теплотой смотрели на гостью. На ярость, пылающую во взгляде Сабины, Шамир не обращал никакого внимания.

Мужчина легко опустился в кресло и поднял с небольшого столика стакан, наполненный мутно-синей жидкостью. Сабина поджала пересохшие губы, мысленно злясь, что часть воды, которую она и другие работники очистной станции превращают в питьевую смесь, подпольно идет на изготовление подобного синего пойла, резкий запах которого был знаком ей с детства.