Вадим Крабов - Рус. Заговор богов

– Все, этруски, забыли об этом, – подвел итог хозяин имения. – Координаты, назовем это подземелье сокровищницей, тоже забыли, а для стимула я здесь Духа-хранителя оставлю. Очень не советую, господа.

Вот так часто происходит в Этрусии: сначала работа, требующая сохранение тайны, – потом обещание или клятва. Такая вот обратная секретность. Рисковый народ. Воины, одним словом.

Рус, когда узнал, что все золото перемещено в более надежное место, довольствовался только осмотром «надежного места», его координатами и допуском к Духу-хранителю. Об утечке информации даже не побеспокоился. Он выучил характер этрусков.

– Сколько насчитали-то? – поинтересовался для порядка.

– Где-то, – Карлант засмущался тем, что не может ответить точно, а потом вдруг обрадовался, – согласно твоим наставлениям, – сказал, акцентируя слово «твоим», – учитывая количество потраченной Духами Силы, примерно сто пятьдесят – двести талантов чистого золота.

– Карлант, неужели сам посчитал? – искренне удивился Рус.

– Вот еще! Стану я такой ерундой заниматься! Есть у меня молодой… ученый… кстати, орденскую школу закончил. Он и считал. Светланом его зовут. Позвать?

– Не надо. Я сам определил примерно около ста восьмидесяти талантов. А надо бы поточнее. Деньги все же.

– Понял, князь, – серьезно ответил Карлант. – Назначу казначея. Он все учтет в точности.

За обедом хозяин не удержался и спросил о нежданном богатстве: откуда, куда и зачем.

– Зачем – уже могу сказать, – быстро ответил Рус. – Предложу Эрлану построить тоннели через Каринские горы. Хороший стабильный путь в основную ойкумену необходим. Наймем магов разных, в основном Хранящих. Подожди, потом возразишь! Не надо высокомерия. Я знаю, на что способен магистр Хранящий – это… это… – на языке вертелось русское слово «комбайн», – прет сквозь гору, как червь сквозь навоз! Одного магистра, разумеется, мало, и трудно будет добиться согласия ордена, но оно того стоит… А к тебе я пришел потому, что по пути ты ближе всех попался. Извини, если обидел, но ранее именно о твоем участии я не думал. Теперь, как сам понимаешь, у тебя очень важная роль. – Князь Карлант важно кивнул. Рус не менее торжественно кивнул в ответ и продолжил: – А золото люди приносили сами, купцы да менялы, добровольно. Признаюсь, по большому счету оно обманом получено. – У честного Карланта вытянулось лицо. Рус вздохнул и стал объяснять, «что к чему», делая акцент на неправедную блокаду месхитинцами побережья Тира.

После долгого рассказа князь одного из уделов предгорной Этрусии наконец-то понял пасынка своего бога.

– Купеческая алчность виновата, жадность Торговых Домов, – говорил, неодобрительно качая головой. – Я бы, конечно, все честно объяснил: так и так, последние платят первым – это как выигрыш в рисковых играх, который достается тому, у кого нервы крепче. Но и тебя понимаю. Ты использовал такую же военную хитрость, как мы, грусситы, когда тебя, не проверяя твое настоящее происхождение, на щит подняли.

Рус горячо поддержал это предположение:

– Конечно, военная хитрость! Деньги – тоже оружие. Да еще какое! Только остальным знать о происхождении богатства ни к чему. Тебе – надо, потому как у тебя дома хранится. – «Военная хитрость! Молодец, Карлант, придумал!». – И ему стало немного стыдно за то, что заставил верного человека искать причину, которая не поколеблет честь пасынка Френома – бога Духов и Воли, в воинском понимании «силы духа». Сам как-то забыл подумать о легализации такого богатства, а хотя бы однажды, для самых доверенных, происхождение золота надо озвучить. Теперь, в случае непредвиденных обстоятельств, Карлант прикроет.

«Вот и занятие я ему нашел на старости лет. И он доволен – светится, как начищенный самовар. – Рус уже решил, что всеми финансами займется этот пожилой князь. – Только пришлю ему в подчинение кушинга, так сказать, советником. А кого? Черт, ни одно имя на ум не приходит. Но ничего, схожу в Кушинар – выберу».

А на следующий день пасынок Френома узнал, что в землях коренной Этрусии это племя растет и чувствует себя очень даже неплохо.

На торжественный ужин, состоявшийся на следующий вечер после обустройства сокровищницы, Карлант пригласил самых близких родственников, соседей и окрестных жрецов. Рус, воспользовавшись случаем, вызвал Эрлана, Фридланта и Вавилиана, которые прибыли под охраной всего двух гвардейцев и в сопровождении неизменного секретаря – Горлика. Царь со товарищи прибыли еще с утра, и все важные дела были обсуждены. Первоначальным наймом специалистов для постройки тоннелей займутся посланники в просвещенных странах. Дорога пройдет через Анектию, через ее одноименную столицу, где толщина хребтов минимальна. Но это не точно – все можно переиграть, – царь пошлет экспедиции в разные места Каринских гор. Дело намечается долгое, многолетнее. Возможно, Русова золота не хватит, придется залезать в казну (отчего Эрлан заранее брался за голову), а скорей всего занимать – князь Кушинара пообещал низкие ставки (Эрлан всего лишь поморщился).

Царь, с подачи пасынка Френома, давно объявил курс на частичное открытие Этрусии остальному миру. С этим, разумеется, согласились. Только практически ничего не изменилось, кроме разве что расширения страны и выхода к морю. Много этрусков ушло служить «за горы» наемниками, часть – послана туда вполне официально, царем. А вот притока иностранцев что-то не наблюдалось. Строительство тоннеля обещало в корне изменить ситуацию, и Фридлант, как ни странно, против строительства не возражал. За ужином он объяснил свою позицию:

– Чем больше так называемых просвещенных побывает у нас, тем лучше они поймут, кто принес им Силу их Богов. Да я уверен: цари да князья затопят свои страны слухами о том, как у нас ужасно, – лишь бы отвадить народ от посещения нашей богоугодной, изначальной земли первых магов, где Бог прожил среди наших Предков целую жизнь! – В конце предложения его глаза сверкнули-таки религиозным блеском. Рус поймал этот блеск и одобрительно сжал жрецу руку (они сидели рядом: Фридлант – по левую сторону от пасынка, Эрлан – по правую).

Но сам Рус не соглашался с такой уж «силой правды», которая «откроет глаза». В связи с возникновением Звездных путей первый послесумрачный век Этрусия была распахнутой остальному миру, и ничего, революции в сознании просвещенных народов не случилось. В те времена приглашались маги, иногда разрешали открывать ордены. Нет, это совсем не то же самое, что произойдет после строительства тоннеля. Вполне возможно, что кое в чем Верховный Фрегорский жрец прав. «А еще, хитрец, вырвал у меня обещание посетить через месяц-полтора столицу, причем открыто, через Главный Храм, а я этого не люблю», – горестно вздохнул Рус в конце рассуждений.