Василий Сахаров - Тень императора

– Возможно, ты прав, Уркварт. Спорить не буду. Давай бойцов – и я выдвигаюсь.

Спустя десять минут личный состав особой офицерской группы при советнике его императорского величества был построен во дворе. Дворяне, все как один профессионалы и ветераны, молча ждали приказа, и я обратился к Тракайеру:

– Хаген!

– Я! – отозвался он.

– Берёшь всех дворян, кто не задействован в охране императора, и поступаешь в распоряжение Алая Грача. Идёте охотиться на вампира, а заодно воров из Чёрного города покрошите. Приказ ясен?

– Так точно! – Хаген заулыбался, он был доволен.

– Тогда удачи вам. Вперёд, господа, пришла пора размяться.

Офицеры погрузились в кареты и покинули особняк, а я, накинув «Покрывало невидимости», последовал за ними и вскоре оказался на соседней улице, где меня ожидал экипаж. Ночь обещала быть весёлой и насыщенной событиями.

Хаген Тракайер приказал воинам занять позицию для штурма воровского трактира «Лесник» и подошёл к Грачу.

– Когда начинаем? – обратился он к жрецу и кивнул на штаб-квартиру разбойников.

На мгновение Алай Грач закрыл глаза, а затем ответил:

– Прямо сейчас. Мои мальчики уже на местах. Окна на втором этаже отсутствуют, подвал закрыт, прохода в катакомбы нет, с чёрного хода засада. Бежать разбойникам и вампиру некуда. Разве только на крышу, но мои наблюдатели узнавали: выходов на неё нет, замурованы.

– Атакуем, как договаривались?

– Да. Вы на острие удара, рубите всех, кто попытается оказать сопротивление. Я за вами, вступаю в бой, когда появится кровосос.

– Понял. Работаем.

Тракайер вернулся к отряду и приготовился. В правой руке – верный ирут, в левой – кинжал. Всё готово. Он взмахнул мечом и отдал команду:

– Пошли! Вы знаете, что делать.

Разумеется, бандиты Румо Когтя позаботились о своей безопасности. Имелось внешнее прикрытие, уличные наблюдатели из мелких воришек, а вход охранялся парой крепких вышибал. Но против жрецов и офицеров эти меры предосторожности не сработали. Воришек неожиданно сморил сон, и они, засыпая, попадали прямо на грязную брусчатку. А крепкие вышибалы, которые могли одним ударом выбить дух из любого буйного пьяницы, сдержать отставных гвардейцев не могли.

– Эй! – воскликнул охранник трактира, увидев приближающихся офицеров. – Стоять! Назад! Это территория Когтя!

– Мы знаем, – сказал Хаген и ударил вышибалу в солнечное сплетение.

Хекнув, охранник согнулся, и на его гладко выбритый бугристый череп опустилась окованная бронзой рукоятка кинжала. Он упал, рядом с ним рухнул второй верзила, которого «уронил» Марюс Черенга, и офицеры особой группы вошли в трактир.

На первом этаже в общем зале отдыхала братва, два десятка боевиков Румо Когтя. Сам пахан вместе с «дорогим гостем», скорее всего, находился на втором этаже, а чтобы прорваться наверх, предстояло зачистить низ.

В зале было светло. Братки сидели за столами, перешучивались и выпивали. Однако на алкоголь никто не налегал. Вечер только начинался, и наверняка многие разбойники знали или догадывались – к вожаку прибыл куратор, а это верный признак, что будет работа и надо сохранять трезвую голову. Поэтому офицеров заметили сразу, и кто-то из бандитов истошным голосом закричал:

– Стражники!

И тут же его поддержал другой голос:

– Мочи легавых!

Ради того, чтобы прикрыть вожака, воры были готовы драться и лить кровь. Но они не смогли грамотно оценить противника, и в этом была их главная ошибка.

Шум опрокинутых лавок. Дрожание света от пламени дёргающихся масляных светильников. Крики. Вопли. Звон стали. И две группы людей схлестнулись в центре зала.

Хаген увернулся от летящей деревянной кружки, и она, просвистев над головой воина, ударилась о стену. Он рванул вперёд, навстречу ножам и коротким кортам. Двигался офицер быстро, и когда перед ним оказался первый противник, полный мужик с длинным мясницким тесаком в руках, он не колебался.

– А-а-а! – закричал Хаген, и его ирут, вскрыв грудную клетку, с хрустом вошёл в тело вора.

Клинок завяз, тело стало падать, и офицер выпустил рукоять меча.

«Потом подберу», – подумал Тракайер и бросился на следующего врага, русоволосого крепыша в чёрном камзоле, который отдавал ворам приказы и подбадривал их.

Плечом он оттолкнул одного врага. Подножкой сбил второго. Протиснулся сквозь толпу и оказался перед воровским командиром, похоже, помощником Когтя.

– Умри, легавый! – завопил тот и попытался достать Хагена коротким пехотным мечом.

Тракайер не задумываясь поднырнул под клинок, приподнялся и снизу вверх ударил разбойника в горло. Вор захлебнулся кровью, а Хаген почувствовал опасность, оттолкнул тело врага и развернулся. Над ним навис здоровяк, метра под два ростом, в руках которого была крепкая дубинка, уже опускавшаяся на голову офицера.

«Отклониться не успеваю», – промелькнула у Тракайера мысль, но он всё же попытался отскочить в сторону.

Хаген в самом деле не успевал. И если бы не товарищи, здоровяк разбил бы ему голову или, в лучшем случае, раздробил плечо. Но он был не сам по себе, и ему помогли. Шевалье Унган Балюс метнул в здоровяка кинжал и попал ему в голову. Тяжёлый клинок пробил черепную коробку, и вор, пошатнувшись, смазал удар.

Дубинка противника упала рядом с ногой Хагена, и он, представив, что мог умереть, на секунду замер. Однако услышал голос Грача:

– Тракайер! Пробивайся наверх!

Хаген полоснул кинжалом бок ближайшего разбойника, пробился к лестнице на второй этаж и обнаружил, что жрец уже здесь. Офицер оглянулся, отметил, что разбойников добивают, и выкрикнул:

– Черенга! Балюс! Амарау! За мной! Не отставать! Наверх!

Названные офицеры последовали за ним. Алай Грач следом. Воины поднимались осторожно, но медлить не собирались.

Спустя несколько секунд они были на втором этаже, где столкнулись с новым противником. На них выскочили три женщины, которые с проклятиями бросились на офицеров, стараясь их задержать.

– Ненавижу стражников! – выкрикнула одна растрёпанная девица и попыталась ткнуть длинной шпилькой Хагену в глаз.

– Мы не стражники. – Офицер перехватил её руку и с силой оттолкнул в сторону.

Тело молодухи, видимо подруги кого-то из разбойников, ударилось о стену и обмякло. Она потеряла сознание, а остальные, понимая, что церемониться с ними не станут, издавая жалобные вопли, разбежались.

Первая комната оказалась пустой. Вторая тоже. А вот в третьей офицеры обнаружили главаря.

Румо, брюнет сорока пяти лет, сжимая в руке кривой северный ятаган, который был похож на коготь хищной птицы, стоял в центре просторного помещения. Он прикрывал проход в заднюю комнату, откуда доносился шум, словно там что-то торопливо разбирали. Увидев офицеров, Коготь сплюнул и прорычал: