Екатерина Рысь - Печать богини Нюйвы

Древний воин и мятежник с истинно китайским коварством уже пролез в ее сердце, он уже был свой, а своих Люся была готова защищать всегда и везде. Отчаянно и упрямо, пока хватит сил и дыхания, и дольше.

Три дня и две ночи минуло, прежде чем войско Лю достигло реки Даньшуй, которую предстояло форсировать, чтобы добраться до города Дан. И столько же времени понадобилось Люсе, чтобы придумать способ помочь Пэй-гуну. Река ее вдохновила, добавила уверенности. Нужно создать легенду, в которую поверят и друзья, и враги. Легенду, которая переживет века, достаточно убедительную, чтобы грядущий, еще не рожденный пока Сыма Цянь внес ее в свои «Записки». В каждой приличной легенде должны быть драконы, а китайские драконы – твари водные, реки – их обиталище. А раз так, то и тянуть нечего.

– Мудрый Цзи Синь! – решительно окликнула Люся утомленного дневным переходом стратега. – Не соблаговолите ли составить мне компанию в небольшой прогулке? Разговор есть. Важный.

Лю Дзы, Люси и соратники

Ранним утром, когда предрассветные сумерки еще не отступили под натиском восходящего светила, а туманная дымка, стелившаяся над заводями Даньшуй, не рассеялась еще под дуновением бриза и не выпала росой на сочные травы… Короче, довольно-таки промозглым и хмурым утречком отчаянно борющийся с зевотой дозорный по имени Гао Ю узрел над речной гладью… нечто. Нечто величественно выплывало из белесого полумрака, паря над водами Даньшуй и слегка колыхаясь. Больше всего оно походило на не слишком большого, но грозного на вид белого дракона. Ну или на разъевшуюся гигантскую змею. И облик неведомого существа был столь ужасен, что дозорный Гао проглотил комара и только поэтому не заорал, а лишь хрипом и кашлем выразил свой страх.

– Бе… кхе-кхе! Белая Змея!

К тому времени как достойный Гао Ю прокашлялся и выплюнул насекомое, чудовищную тварь заметили уже все, кто бодрствовал в этот ранний час в лагере Пэй-гуна. А спустя еще несколько минут – и те, кто не бодрствовал, – тоже.

– Это наверняка дитя Белого дракона!

– Нет, это сам Белый дракон!

– Олух! Оно слишком маленькое для дракона!

– А для змеи – большое…

Гао Ю глядел во все глаза. Сонливость с него слетела моментально. Еще бы – такое явление проспать! Как можно!

Существо продолжало парить, извиваясь в восходящих потоках воздуха. Шкура его – насколько могли разглядеть в сумерках озадаченные и напуганные вояки – походила на светлый шелк, чудовищная пасть была разинута, а треугольные крылья, словно диковинное оперение украшавшие шею, топорщились. Периодически слышалось мерзкое свистящее шипение, от которого мурашки бежали по спинам даже самых отчаянных мятежников.

– Что тут происходит? – На берег, рассекая расступавшихся воинов, словно корабль – речные волны, вышел сам Пэй-гун. Командир щурился спросонья, одежда его пребывала в беспорядке, а узел волос, как всегда, был растрепан, но вид у предводителя Лю был столь грозен, что дозорный Гао приободрился и набрался смелости доложить:

– Господин! Дитя Белого императора преградило нам путь!

Пэй-гун сурово насупил брови, рассматривая чудесное и ужасное явление. По лицу предводителя пробежала тень, губы искривились, будто командир Лю ненароком откусил от незрелой сливы.

– Дирижабля, значит… Ну-ну…

Дозорный Гао восхищенно приоткрыл рот. Предводитель Лю произнес одно из небесных заклинаний госпожи хулидзын! Что-то сейчас будет! Не таков же Пэй-гун, чтобы отступать перед порождением Белого императора… или таков?

– Лук! – рявкнул командир, требовательно протянув руку. – Лук и стрелу!

Гао Ю, трепеща, тут же подал оружие. Ближе всех стоял, вот и успел первым.

– Никто не смеет вставать у меня на пути! – заявил Пэй-гун, спокойно и тщательно прицелился и выстрелил в извивающееся чудовище.

Белая Змея дернулась, шипение переросло в резкий свист, а затем конвульсивно трепещущее тело стремительно понеслось к воде. И упало почти беззвучно, и скрылось в волнах Даньшуй, словно неведомая сила неумолимо повлекла его вниз…

– Вот это да-а-а… – выдохнул Гао Ю, оглушенный воплями товарищей. – Ох, что ж теперь будет-то…

– Так, а теперь, значит, мой выход… – пробормотала Люся, шустро наматывая тонкую шелковую бечеву на катушку. – Эй, Люй Ши, бросай свистульку и давай потихо-о-онечку, чтоб ни одна тростинка не шелохнулась!

Воздушный змей, которого Людмила, мудрый и понятливый Цзи Синь и сметливый Люй Ши тайно мастерили всю ночь из бамбука и сменных одежд конфуцианца, намок и, видать, за что-то зацепился в воде. Но Люся упрямо дергала бечевку. Не оставлять же свидетельства этого попахивающего святотатством фокуса! А ну кто найдет? Вдруг да всплывет летательное чудо, подобное которому китайцы создадут только через полтыщи лет? Небесные фонарики они уже придумали, но вот воздушных змеев таких размеров, да еще и из шелка, а не из бумаги – до такого дойдут только во времена династии Тан. Хотя Цзи Синь и Люй Ши идею словили на лету. Стратег, что удивительно, даже спорить не пытался. Ценил силу пропаганды, морда комиссарская!

Создать легенду о том, как сын Красного императора убил Белую Змею – дитя Белого императора, и тем возвестил о своей грядущей власти над всей Поднебесной, оказалось не так просто. Мало ведь соорудить саму «змею», надо еще и разъяснить народу смысл сего перформанса. Тут на авансцену по сюжету выходила мать убиенной «змеи» и, рыдая, объявляла о том, что Яшмовый Владыка не позволил покарать убийцу, поскольку тому предстоит править всем народом. И других кандидаток на роль божественной мамаши, кроме Люси, все равно не было.

Увы, хулидзын все уже знали в лицо, тут момент был скользкий, так что Люся решила ограничиться рыданиями за кулисами, то есть в тростниках. И уже открыла рот, чтобы начать, как вдруг…

Лю Дзы

Когда сраженная меткою стрелою Белая Змей упала и исчезла, Лю опустил лук и покачал головой, сам не зная, смеяться ему или сердиться. И эта женщина утверждает, что она – вовсе не лиса! Кто же тогда, ежели не хулидзын? Кому еще достанет лисьего коварства и дерзости сотворить такую мистификацию? «И ведь умудрилась же смастерить! – восхитился мятежник. – И ведь не одна же была!»

Чьих рук порожденьем был жуткий змей, Пэй-гун понял сразу, и поневоле ему пришлось поддержать игру. Рассказы о чудных летучих штуках, всех этих дирижаблях и планёрах, сами собой всплыли в памяти, чудесно сочетаясь с недавней оговоркой небесной «лисы». «А ты уже убивал Белую Змею?» – спросила она. Ну что ж, теперь – убивал. И как извлечь пользу из этого события?

«Хоть бы предупредила, лисица! – сердито оглядывался Лю, выискивая взглядом коварную деву. – И что еще от тебя ждать, небесная хитрюга?»