Ирина Успенская - Конт

– Что это? – Ксен осторожно взял конта за левую руку. – Сегодня утром этого не было!

И что там с рукой? Виктория склонила голову, чтобы было удобнее, и присмотрелась к аккуратному отпечатку большого пальца, выжженному на запястье. Только вместо папиллярного рисунка увидела четкий профиль рогатой морды. Козлиная голова. Шутник! Тавро выглядело так, словно его сделали давно, а не час назад. Черт! Значит, не привиделось? Значит, Ирий давал ей шанс уйти? Все изменить, начать сначала, а она выбрала эту боль, безысходность, ненависть. Она могла все перечеркнуть, забыть, исчезнуть, а вместо этого…

– Это знак Вадия. Мы с ним заключили сделку, – тоскливо просипел конт, едва сдерживаясь, чтобы не завыть в голос. Был шанс! И она его упустила! Она выбрала для себя судьбу! Выбрала жизнь в мужском теле!

– Знак Вадия? Кто вы?

– Помнишь, я говорил, что расскажу тебе, если ты станешь моим другом. Но пока ты им не стал.

Шум в коридоре избавил конта от необходимости продолжать разговор. Дверь распахнулась, и в нее одновременно попытались войти двое – Иверт и Рэй. Но пока они толкались в дверях, между ног Рэя проскользнула худенькая мальчишеская фигурка.

– Папа!

– Кто сюда пустил виконта? – заорал Рэй, обращаясь к кому-то в коридоре, в то время как Иверт уже стал рядом с ксеном, направляя ему в шею острие яташа.

К черту Ирия с его предложениями! К черту Вадия! Это просто нервы расшалились. Горячая обжигающая волна, словно наждак, прошла по душе, смывая любые сомнения. Дар впервые назвал конта папой. И хотя это было непривычно, Виктория почувствовала такую нежность, такую всепоглощающую любовь, что забыла о своих сомнениях, о неделе, проведенной в плену, о сделке с Темным. Ничего не существовало для нее сейчас, кроме испуганных карих глаз, полных слез.

– Папа…

Дарен обхватил конта двумя руками, прижался к ожогу на груди и расплакался. Тихо, беззвучно, но Виктория чувствовала, как горячие слезы сына проникают в раны, вызывая жжение и боль. Женщина радовалась этой боли и не хотела, чтобы она прекращалась. Эта боль помогала ее душе возродиться, она даровала уверенность и надежду. Теперь ничто не сможет разлучить их с сыном, и, может быть, когда-нибудь в их маленькой семье появится еще один любимый человек. Сейчас она понимала слова Алвиса.

– Все позади. Со мной все в порядке. Я тебя люблю и никогда не оставлю. Не плачь.

В коридоре столпились воины, они выкрикивали слова ободрения и приветствия, и Виктория с удивлением поняла, что конта любят. В камеру протиснулся Тур. Он, как и Дарен, был в кольчуге и шлеме. На поясе висел кинжал. Увидев конта, мальчишка неловко улыбнулся и поклонился. Виктория улыбнулась в ответ и протянула руку.

– Ну все, тихо! – буркнул Рэй, смахивая «соринку» с глаз, и переключился на подростков. – Виконт! Тур! Кто вам позволил покидать укрытие? Где ваша охрана? На стенах сгною! – бушевал капитан, потрясая в сторону коридора кулаками. Кто-то из воинов попытался оправдаться, мол, как их удержишь, но в ответ получил пять дежурств на скале и замолчал. – Я где сказал сидеть? Вы мне что обещали, когда просились в поход? Вернемся в Кровь, заставлю отжиматься по сто раз! Вы у меня узнаете, что такое дисциплина! Я не посмотрю, что вы благородные! А ну отпустите кира Алана, он едва сидит, а вы на нем повисли! Не видите, как господин изранен, а вы его еще больше царапаете своим железом!

Мальчишки смущенно отступили. Рэй. Заботливая нянька. Шумный только очень. И как он посмел притащить сюда детей? Получит! Голова кружилась все сильнее, как бы в обморок не грохнуться.

– Ураган, убери меч. Алвис нам не враг.

Зеленые глаза встретились с графитовыми и уже не отпустили. Иверт, не отводя глаз, опустился на одно колено. Разве сможет конт забыть эти глаза? Сможет. Он заключил сделку.

– Бешеный Алан, я опять опоздал. Мой долг крови вырос. Примешь ли ты мои клятвы?

– Иверт… – Хорошо, что конт сорвал голос и никто не услышал скользящую в нем нежность. – Не надо клятв. Просто будь рядом. Мы победили?

– С нами пришли люди маркиза Рамана, а Ураган привел объединенный отряд из воинов Волка и Ведмедя. Чистая победа, кир Алан. Ждем вестей с моря. Люди маркиза должны захватить корабль и беглецов, – ответил Рэй, глядя на конта с состраданием. – Сынок барона сдался, мы его заперли до вашего суда. Жену кир Кайрат еще год назад похоронил. Пленных загнали в камеры. Много морского люда, в основном наемники. Сдались сразу. Эти ур-роды воюют, пока им платят. Рабов и слуг закрыли в сарае. Только кухарки работают, но и те под присмотром.

– Берт?

– Он возле Нанни, – отвернулся Рэй и тяжело вздохнул. – Что делать с пленными?

– Брат Алвис, займись, – приказал конт, и Искореняющий согласно кивнул. – Барона повесить.

– Это смерть для простолюдина, нельзя благородного… – начал Рэй, но Алан так на него глянул своим одним глазом, что воин замолчал.

– Повесить! С остальными разберитесь са…

Видят боги, Виктория держалась. Держалась изо всех сил, стараясь не замечать боли, не обращать внимания на истощение, на жажду и голод. Она не могла себе позволить расслабиться, пока существовала хоть малейшая опасность. Но теперь, теперь они были в безопасности. Все позади. И организм не выдержал. Тьма заволокла с таким трудом удерживаемое сознание. Не договорив, конт начал заваливаться на бок. Испуганно вскрикнул Дар, Иверт и Рэй одновременно бросились к падающему телу, но первым успел горец. Он подхватил конта на руки, словно ребенка, при этом импульсивно высказался на горном наречии. Алвис усмехнулся, он прекрасно знал язык игушей.

– Что он сказал? – шепотом спросил Дар.

– Что прежде чем умереть, твой отец должен дать имя своему ребенку.

– Но у меня есть имя, – растерянно пробормотал паренек.

– Сестра Иверта носит дитя от твоего отца, – пояснил ксен.

Дар похлопал глазами и беспомощно повернулся к Туру за поддержкой. Он не знал, как реагировать на это известие. Секретарь Алана поднял вверх большой палец в жесте, которому научил их конт.

– Если это будет девочка, я на ней зенюсь, – тщательно проговорил он.

«Пусть это будет девочка, – подумал про себя Дарен, – хотя брат тоже неплохо».