Андрей Васильев - Место под солнцем

– Да нет, такое даже при белой горячке не выдашь, – не согласился с ним я. – Хлюп, хлюп, шлюп, шлюп. Такую красоту только под хорошей дурью сотворить можно.

– Шутки шутками, но какая-никакая, а это инструкция. – Проф что-то чиркал на листочке бумаги. – Вы поняли, что нам дали?

– С трудом – но да. – Я заметил, что народ открывает книги в кожаных обложках, с недовольным видом читая содержимое. – И, судя по всему, как обычно, все у нас не слава богу.

Я раскрыл свой Свод и немедленно убедился в том, что сообщение об этом «наиважнейшем документе» было абсолютно правдивое. Это натурально был документ. Один. Всего. В немаленькой кожаной книге сиротливо желтел обгрызенный со всех сторон листочек с какой-то картинкой.

Я поднес его к глазам и узнал, что, оказывается, если взять растение дубиноголов и засадить им незначительную площадь на огороде, то можно защитить выращиваемые овощи и коренья от нашествия жуков-усачей. Рисунок дубиноголова и иллюстрация с засаженной им грядкой прилагались.

Вот такая крайне полезная информация. Как я без нее жил?

– Рецепт тыквенного пирога, – послышался удивленный голос Павлика. – А на фига он мне нужен?

– Мне нужен, – тут же ответила ему Генриетта. – Мне отдай. И если у кого есть рецепты, я хочу их иметь в свой Свод-бух.

– Это любопытно. – Проф внимательно смотрел на Павлика, который безуспешно пытался вырвать из книги листок. – Павлик, просто дай открытую книгу почтеннейшей Генриетте.

Он кивнул и сделал то, что ему посоветовали.

– О да. – Фрау довольно заулыбалась. – Наконец-то жизнь становится правильный. У меня снова есть рецепт-бух.

– Скопировалось? – уточнил у нее я. – Прямо целиком, все?

– Да, – подтвердила дама. – Пауль, тебе надо информацию о забавный животный нюхач?

– Мне надо, – оживился Проф. – Мне все надо!

– И это верное решение, – коснулся моих ушей шепот Голда. Впрочем, я и без него уже понял, кто у нас будет главным коллекционером страничек.

Народ зашумел – ну да, обмен, обмен. Есть что на что махнуть, так и жить веселее.

А на самом деле только что те, кто сидит сверху и смотрит за нами, уж не знаю, укуренные они там или нет, выкинули довольно-таки жесткую штуку. Теперь помимо грядущей борьбы за ресурсы в перспективе вырисовывается драка за информационное пространство – не просто же так этот зловредный Лют советовал всем на полном серьезе отбирать листочки. Кстати!

– Голд, махнем не глядя? – глянул я на моего нового советника, пусть и нежданного.

– А чего нет? – спокойно ответил мне он и протянул раскрытую книгу, я же протянул ему свою.

В каждой из книг появилось по новому листку, и я обогатился информацией об удельном весе грамма золота.

Тем временем неугомонные ученые уже вовсю экспериментировали со Сводом. Они передавали его друг другу закрытым и открытым, они махали руками, заставляя его появляться из ниоткуда, – в общем, развлекались всяко.

Вот что еще любопытно. А теперь при убийстве себе подобных эти Своды будут оставаться на месте их смерти или нет? По идее, должны. И это значит, что вся информация не должна быть в руках одного человека. Точнее, так – вся информация группы должна непременно стекаться к одному человеку, который будет ее собирать и систематизировать, но при этом необходим еще и ее резервный носитель, причем неявный, не известный всем, кроме меня. Хранителем должен быть тот, на кого никто и не подумает. И еще – я должен ему доверять.

– Так, все позабавились? – громко спросил я, оглядывая людей, которые сильно напоминали детишек, получивших новогодние подарки. Лица оживленные, галдят… Ну, это нормально – какое-никакое, а развлечение.

– Есть немного, – подтвердила Галка. – Я вот, например, узнала, что из вязейника жимолостного можно добывать масло. Правда, неясно какое – то ли для питания, то ли для смазки механизмов.

– Потом мне надо брать этот рецепт, – деловито сказала Генриетта. – Я разберусь.

– Так. – Я хлопнул в ладоши. – О чем я попрошу всех. Именно попрошу, не прикажу, потому что полученные вами знания – ваша собственность, так сказать, личное имущество. Но, по моему глубокому убеждению, они еще и общественная ценность, поскольку мы все – одно целое, простите уж за банальность. Итак, прошу всех прямо сегодня подойти к Профу и передать ему полученную вами информацию, для дальнейшего разбора и анализа.

– Да, это очень важно, – включился в беседу Проф. – Очень! Мне вот достался листочек с описанием зверя единорога, который, похоже, должен здесь водиться. Это же бесценная информация. Это зачатки бестиария. А биологические познания? А…

– Про то и речь, – прервал я его. – Надеюсь, никто не против?

– А нам потом можно будет ознакомиться с общим архивом? – поинтересовалась Лена, явно с подачи Рэнди.

– Почему нет? – пожал плечами я. – Ну, может, только за каким-то исключением – какой смысл в получении ненужных знаний? Или, как вариант, Проф будет делиться информацией с каждым из вас, учитывая его склонности и род занятий. Он у нас будет библиотекарь. Еще вопросы?

– Да нет. – Голд подошел к Профу, раскрывая свою книгу. – Какие здесь вопросы?

Народ потянулся к нашему умнику, который явно блаженствовал, созерцая свой все более увеличивающийся Свод.

– Ой, кто это? – испуганно завопила Алла и уцепилась за руку Валентины, которая хоть по факту и была моложе, чем она, но стала для нее кем-то вроде мамы.

Малышка испугалась Азиза, который все-таки выбрался из пролома и, убедившись, что больше ничего нигде не громыхает, пошел к людям.

– Елки-палки! – охнула Настя, задирая голову.

– Однако! – мурлыкнула Галка, напротив, ее немного опуская.

Азиз белозубо улыбнулся, что-то сказал на своем языке и помахал рукой.

– Это Азиз, – пояснил я всем. – Он теперь с нами проживать будет.

– Это хорошо. – Галкин голос лился как елей.

– Здоров, чертушка. – Ювелир с уважением смотрел на добродушно лыбящегося исполина. – Слушай, Милен, дай ты ему какую-нибудь тряпку, пусть он ей свои причиндалы прикроет, Галку ж сейчас кондрашка хватит от эмоций.

– А ты не завидуй! – окрысилась Галка. – Тебе до него далеко!

– Здесь дети! – возмутилась Валентина.

– Ну! – взвыла Аллочка, глаза которой буровили мускулистую фигуру негра. – Опять ты за свое!

– Ребенок. – Азиз подошел к ней и, легко подняв, посадил ее на плечо, сообщив всем на своем ломаном английском: – Азиз люби детей. У Азиз восемь братья и шесть сестры.

Алла взвизгнула, но после даже оседлала его шею, чем ни на секунду не смутила великана.

– У нас тоже есть приобретения, – тихонько сказал Ювелир. – Трое.

– Внятные люди? – уточнил сразу я. – Или так, шаляй-валяй?

– Да вроде все ничего. – Ювелир пощелкал пальцами. – Профессий полезных нет, но все адекватные, без закидонов.