Дмитрий Галантэ - Удивительное рядом, или тот самый, иной мир. Том 2

– Только здесь, дома, а особенно при маме, тебе совершенно необходимо сохранять облик той милой старушки, который, кстати, совсем не портит настоящего воина, а вовсе даже наоборот, только лишний раз очень украшает его. Так всем будет лучше. К тому же нельзя ослушаться так сильно любящего меня папу! Раз исполнитель, значит, обязан исполнять, и нечего пугать маму.

Воин послушно задымился и обернулся всё той же премилой старушкой.

В это время жена, закончив готовку, позвала всех обедать. И бабушка с дочкой отправились восполнять силы, непринуждённо беседуя о том, как весело они проведут время на пляже, если только у немощной бабушки хватит сил туда доковылять на своих слабеньких и натруженных ножках.

Мы быстро и без происшествий долетели до намеченного пункта – Опушки Сбора. Уже через пару часов наша дружная компания ввалилась в палатку, где всё было по-старому, как и двое суток назад.

Неутомимый Дормидорф отправился получать новое задание. Впрочем, новым его назвать было трудно, ибо все мы прекрасно знали, что именно и где нам предстояло делать в ближайшее время. Пока Дормидорф отсутствовал, мы, по его просьбе, должны были вызвать духа-исполнителя.

Так мы и сделали, а когда он появился, начали объяснять ему суть дела. Воин-исполнитель должен был явиться в Подземный город к тамошнему весьма заслуженному воеводе Сергаю, которого знает буквально каждая собака в городе, как он сам нам не раз говаривал или к его другу детства и соратнику, знаменитому сказочнику и баснописцу Якобу Великолепному. Но это в крайнем случае. Естественно, Якоба тоже знают все собаки, но найти его бывает крайне затруднительно, ибо он ловко маскируется. Как он сам хвастался, пройдёшь совсем рядом с ним и в упор не заметишь, а он прикинется кустиком или деревцем, пристроится в самое тёпленькое местечко и знай себе преспокойненько делает своё обычное непростое дело. Возникает закономерный вопрос: какое такое обычное непростое дело? Про тёпленькое-то местечко всё и так понятно. Да мало ли у него может быть всевозможных дел, он и сам порой этого толком не знает. Якоб довольно примечательный человек, которого можно легко отличить от других по красивым ленточкам, вплетённым в длинные волнистые чёрные волосы и кольцу, вдетому в отверстие кожи левой руки, чуть ниже локтевого сгиба. А ещё по полосатой рубахе без ворота с длинными рукавами, которую тот всегда носил навыпуск. И радостному выражению на красном, лоснящемся в блаженной улыбке лице.

Юриник бесцеремонно перебил нас и потребовал, чтобы девушкам герониткам обязательно передали огромный привет от него лично и от всех нас, и ещё самые наилучшие пожелания тётушке Румц от Дорокорна, который тут же смущённо покраснел, а так же непременно сообщили им о нашем скором прибытии.

Теперь, наконец, и мы получили возможность рассказать духу, что от него требовалось. В связи с большой вероятностью того, что Томарана затеяла все эти школьные дела с целью проникновения в Подземный город, геронитам, а так же лесным людям, необходимо тщательно обыскать всё, что только можно. Осмотреть каждый камушек, каждую ямку, нет ли где чего нового, непонятного, неизвестно кем сдвинутого или взятого, а, может быть, и наоборот, положенного! Не появлялись ли незнакомые люди, в общем, всё мало-мальски значимое должно быть сообщено нам по прибытии.

Если же они не захотят этого сделать, то мы с удовольствием подождём на поверхности, пока всё разрешится само по себе, времени у нас много. А у них будет много неприятностей, если Томарана успеет сделать своё чёрное дело, о котором мы пока, кстати, до сих пор не имеем совершенно никакого представления. И это самое представление нам необходимо было поиметь в самые короткие сроки. Вот что воину-исполнителю надлежало сообщить геронитам и лесным людям. Только, естественно, в более мягкой форме, чтобы ни в коем случае не задеть больное самолюбие их верховного воеводы Сергая, с которым легко можно иметь дело, коли удастся расположить его к себе, впрочем, как и со многими из нас. Кстати, и Парамон, скромный предводитель отряда лесных людей, фрукт ещё тот! Скромный-то он скромный, но уж коли упрётся в чём, растопырится, так его и лосем не сдвинешь с места и даже стадом лосей. Это тоже надо учитывать.

Только мы успели всё объяснить исполнителю, и тот отправился выполнять ответственное задание к окрестностям Подземного города, как возвратился Дормидорф. Он вернулся не один, а с новым членом нашей экспедиции, весьма удивительным человеком по имени Лари.

Лари был долговязым и рыжеволосым типом с небольшим пивным животиком и с лицом, усыпанным веснушками-конопушками, ну, прямо живого места не было. Правда, я не знаю, чем одни отличаются от других. Лично я просто назвал бы его рябым до невозможности и дело с концом, коротко и ясно. Так говорили и Дорокорн с Юриником, обсуждая достоинства Лари. А этих достоинств у него, оказывается, было просто-таки завались! Он был главным специалистом по всевозможным и зачастую опасным погружениям, непререкаемым и опытнейшим авторитетом в этой малоизученной области. Лари любил и прекрасно умел это делать с раннего и голопузого детства, его хлебом не корми, а дай только погрузиться куда-нибудь. Он погружался везде, где только мог: в болоте, в реке, в луже во дворе, главное, чтобы позволяла глубина и присутствовало желание, а желание у него было всегда. Если даже не удавалось окунуться всему, то Лари обязательно совершал смелую попытку окунуться частично, погрузить хотя бы частицу себя, скажем, рыжую голову, не взирая ни на что. Одновременно с этим он всегда смеялся или загадочно улыбался лучезарной заразительной улыбкой.

Рыжий Лари был настойчив и упрям, если не сказать больше, в достижении своей, порой весьма изощрённой цели, ибо простых целей он перед собой никогда не ставил, очень уж страстно любил трудности и загадки. Кстати, ещё одна его отличительная особенность: радостно улыбаясь, он вполне мог сотворить и что-нибудь похлеще, чем нежно погладить по головке. Да, затейник он знатный.

Вот такого неунывающего и несгибаемого члена экспедиции нам как раз и не доставало для полного увесистого счастья. Юриник с Дорокорном, как оказалось, его давно знали. Лари слыл душой общества и ведал о многих интересных вещах. Он, говорят, когда был в ударе, то мог часами, как заведённый, травить разные весёлые истории или просто что-то говорить, не умолкать ни на минуту и ни разу при этом не повториться. Одновременно с этим ему каким-то непостижимым образом удавалось вовсе не быть болтуном, он умел хранить тайны, зачастую был скрытен и временами загадочен, и говорят, очень нравился женщинам, чем умело и пользовался.