Leka-splushka - Фехтовальщица

— Нет, не может быть! Профессор Биннс стал призраком еще до войны.

— Так Альбусу, оказывается, и про войну с Гриндевальдом есть что скрывать! Но это вовсе не главное. Причина, по которой забегали невыразимцы, внушает настоящий ужас! Альбус знал секрет бессмертия Тог… Тома и скрывал его. Надежно скрывал его ото всех. Амелия говорит, что и на допросе не хотел сознаваться до последнего. Наверное, и перед своей смертью никому не сказал бы. Или сказал только Северусу. Который, конечно, умный мальчик, но Пожиратель, и одновременно был Альбусу едва ли не ближе, чем Минерва.

— Не мне рассказывать, какие слухи…

— Да брось! — величественно отмахнулась от слухов Помона, и я, сразу догадавшись, о чем таком запретном (детям до шестнадцати) говорилось в неупомянутых слухах, а потом подумала — так ли уж нечаянны ее откровения за завтраком? Или тетушка нашей Сьюзен попросила открыть правду людям вопреки возможной цензуре в СМИ. — Я сейчас не об этом. Я о том, что директор скрывал от авроров и Отдела Тайн то, что ради своего бессмертия Реддл сдела… — она продолжила шевелить губами, но не было слышно ни звука.

— Безмозглые курицы! Нашли о чем трепаться на виду у всей школы!!! — заорал колоритный маг, появляясь из неприметной дверцы рядом с учительским столом. Дядька был похож на пирата — повязка на глазу, причудливый протез на ноге и сундук на плече. Просто «Йо–хо–хо! И бутылка рома!».

Дядька наколдовал преграду, скрыв от нас стол учителей. И снова разразилась буря. Кто–то опять принялся рыдать, многие растерянно переглядывались, один слизеринец захохотал, Рон Уизли призывал идти штурмовать Азкабан, часть учеников помчалась к каминам и в совятню, чтобы отправить сообщение родителям. По счастью, такой давки, как неделю назад, не случилось.

«Пират» мгновенно догадался, что перекрыв канал распространения сплетен в Большом зале, обрушил огромную плотину, направив поток в большой мир, да простят меня за гидроаналогии. Он задергал рукой, указывая на камины и куда–то в сторону совятни. Из–за стола тут же подскочил завтракающий целитель, завязался спор, кажется, грозящий перейти в рукопашную. Или как тут маги отношения выясняют? Постепенно к спору присоединились все профессора и одноногий, оставшись в гордом одиночестве и явно проиграв спор, ушел. «Ощипанный, но не побежденный».

Я быстро умяла все, что было на тарелке и побежала к башне сов, хоть один из моих друзей–приятелей будет там.

Повезло, там собрались все оставшиеся. Что–то мне не к месту вспомнилась песенка про десять негритят.

Грегори утром получил послание от Драко. Малфой пишет, что в полном порядке, но его отец опасается провокаций в Хогвартсе. Особенно от паникующих гриффиндорцев, которые могут разочарование в своем кумире выразить очень бурно. В этом отношении сейчас безопаснее всего на Хаффлпаффе — декан и старосты установили жесточайшую дисциплину, пригласили бывших выпускников и намерены защитить свою нору барсука от пожара, потопа и мирового неустройства. Мистер Крэбб в одном письме умудрился пять раз похвалить сына за предусмотрительность, и Винсент сейчас светился от радости и гордости. Грегори говорит, что на Слизерине тоже объявлено что–то вроде чрезвычайного положения. Северуса Снейпа нет, но он прислал вместо себя мистера Гринграсса. По словам мальчишек — это жесткий и умный человек. Отлично разбирается в зельях, но еще лучше — в интригах и безопасности. Уже навесил какие–то зубодробительные заклинания на вход в гостиную Слизерина и просил сегодня не бродить особо по школе. Что интересно, профессор Снейп уже успел согласовать временное назначение мистера Гринграсса с советом Попечителей. Быстро действует наш профессор при форс–мажоре.

— Наверное, он был слишком сильно связан с делами Дамблдора и подался в бега, опасаясь, что следующая камера в Азкабане его, — высказала я свое предположение. — А на левом предплечье у профессора Снейпа могла быть какая–то метка или шрам, неопровержимо доказывающий преданность директору.

На меня опять посмотрели странно. Ненавижу, когда мальчишки начинают на меня так коситься.

— С Гарри все сложнее, — помолчав продолжил пересказывать письмо Драко Грегори. — Его сразу из диагностического кабинета отправили к невыразимцам в Отдел Тайн, а мадам Помфри задержали сперва администрация больницы с вопросом, как же она целую неделю не замечала что–то там такое сильно–мощное. Драко пишет, что его отцу целый список предоставили чего–то медицинского, в чем у Последнего Поттера проблемы. Ну, и как председателю Попечительского совета «пренебрежительную ноту» выслали, что медицинское крыло в школе «слабо укомплектовано» и «недостаточно остащено». Не помню уже. Там Драко дословно с бумажки копировал. Причем наспех, каким–то заклинанием, и почти все слова скопировались криво, я чего–то расшифровал, а чего–то не понял. Подозреваю, что там слова такие, что Малфой сам и не исковерканные не понял больше половины. Но теперь Гарри в Отделе Тайн, с ним никак не связаться, ему самому тоже запрещено слать письма или передавать кому–либо какие–либо предметы. И что с ним будет дальше — непонятно.

— Да, пошутили, — почесал в затылке Винсент.

— Ты не прав, — очень серьезно произнес Невилл. — Если все правда, и Дамблдор что–то такое устраивал в жизни Гарри. Или если шрам кровил от чего–то на самом деле опасного, то лучше, что все выяснилось сейчас, а не на седьмом курсе.

— Ну, ты скажешь! Уж до седьмого курса хоть кто–то бы да заметил. Тот же Шизоглаз хоть озаботился бы, почему у парня кровит шрам от темного заклинания. Он и так–то параноик, а тут даже тихушники невыразимцы министерские забегали, — покачал головой наш слизеринец.

— Знаешь, Грегори, давай–ка ты правда в гостиную свою вернешься, а то мне что–то неспокойно. И вообще, я к себе, отсыпаться перед отработкой у Филча. Как с вами связаться в случае чего?

— Каминной сетью. Кидаешь в камин щепоть летучего пороха, называешь адрес — гостиная факультета Хаффлпафф — суешь туда голову и просишь позвать Винсента. Если что, я сообщения для тебя тоже через Невилла или Винсента буду передавать. А то боюсь нарваться в твоей гостиной на какого–нибудь бешеного грифа. Прости.

— Да ладно, я понимаю. Психов все боятся, я не исключение. Мне, чую, сегодня тоже прилетит за дружбу и веселье.

— Может, у нас заночуешь? Я договорюсь с профессором Спраут?

— Или у нас. Флитвику дела нет, кто там в нашей гостиной сидит.

— Ну, если что найдем вместе какую–нибудь хорошо укрытую комнату и устроим там логово. Слизерин своих не бросает.

— Да ладно, ребята, скорее всего, обойдется. Я мимо прошмыгну в спальню и сразу спааать, простите, — мальчишки дружно подавили зевоту, ибо дело заразное, один зевнул и все сразу за ним повторять. — Мне еще сегодня на последнюю отработку идти.